Читать книгу "Пять жизней читера - Артем Каменистый"

— Значит, табачок не любишь, но зато наркотой балуешься? — шутливо поинтересовался Рокки, прекрасно понимая, что ничего подобного за спутницей числиться не может.

— Ага, без дозы героина чувствую себя не в своей тарелке, — подыграла Няша и добавила непонятное пояснение: — Это спек. И не просто спек, а лайт-спек.

— Надо же, теперь буду знать. Вот только насчет лайт-спека остались вопросы. Что это вообще такое?

— Ну да, ты ведь не можешь такое знать. О спеке я тебе уже рассказывала.

— Да, было дело. Два кило паутины на дозу нужно извести, и это вроде как можно назвать наркотой.

— Молодец, помнишь. На дозу лайт-спека нужно уже четыре килограмма паутины и пять рад-споранов. Они вроде обычных споранов, но больше раза в три и ярко-зеленые, даже зеленее, чем листва весенняя. Встречаются только в некоторых зараженных, которые живут на радиоактивных кластерах или рядом с ними. Там очень опасно даже для меня, а уж ты и близко не подберешься. Лайт-спек дорого стоит, даже не знаю, откуда эти неудачники его достали, они на парней при деньгах вообще не похожи.

— Согласен, выглядели скромновато. Значит, его продавать нарикам можно? Больше ни на что не годится?

— Простой спек боль и усталость снимает, на время делает чуть сильнее и поднимает регенерацию. Но до лайт-спека ему далеко, он тебя суперменом делает. Не навсегда, конечно, тоже на время. Все характеристики резко поднимаешь, забываешь про любые раны и травмы, лишь бы руки-ноги на месте оставались. Если я вколю себе эту гадость и высажусь на берег, там уже через пару минут ни одного зараженного не останется, всех Кусакой покрошу. Ну или почти всех.

— Хм… крутая штука. Получается, проблему мертвяков можно спокойно решать уколами?

— Не все так просто, спек — очень опасная дрянь. По сути, это тяжелый наркотик, который может вызвать привыкание даже после одного приема. Не у всех, конечно, только у совсем уж безвольных личностей, но, если принимать по разу в неделю, даже самый устойчивый долго не протянет, подсядет на иглу максимум через месяц, а это страшно, это постепенное превращение в животное. Многие красные со спека начинали, он любые тормоза способен сорвать. Так что это — крайнее средство, лучше вообще с ним не связываться, всегда есть риск. Все понял?

— Все, кроме одного — если уколешься, как будешь гоняться за этими мертвяками на одной ноге?

— Еще как буду, ведь нога на месте, а это главное. Спек — не совсем наркотик, это особое средство Системы. Она решила, что он способен заставить бегать на сломанных ногах, вот и будешь бегать.

— Я начинаю побаиваться Систему…

— Только начинаешь? Да мы тут все ее боимся. До заикания боимся.

Мертвякам был предоставлен шанс приблизительно через пару часов водного путешествия. Нет, ни одна из их попыток забраться в воду не завершилась хотя бы намеком на гран успеха — дело оказалось в другом.

Река, как и объясняла Няша, то и дело менялась. Даже если не вглядываться в берега, границы кластеров обычно не пропустишь — они выдавали себя резкими раздувами, сужениями или изломами русла. Иногда в таких местах приходилось работать веслами со всей дури, торопясь выскочить из сжимающихся ловушек, где самые прыткие зараженные смогут если не запрыгнуть в лодку, то рухнуть в воду в опасной близости от борта. Но в основном все как началось, так и продолжалось: ленивое течение или даже почти полное его отсутствие, жарковатый солнечный денек, лиственный лес что слева, что справа. Следов человеческой деятельности всего ничего, главным образом это кострища, рыбацкие мостики, пластиковый мусор, изредка проплывали под проводами линий электропередач.

Но в этом месте человек отметился куда серьезнее. Реку здесь поджимали обрывистые берега, вдоль них просматривались полосы заваленной водорослями тверди, которая еще недавно была дном и по какой-то причине оказалась на поверхности. Не слишком высоко над водой переброшен капитальный мост из металла и железобетона, покоившийся на паре внушительных опор. Вероятно, проходившая по нему дорога являлась важной транспортной артерией у цифр, и когда последствия перезагрузки проявились во всей красе, здесь произошла грандиозная авария (или серия аварий).

В результате мост оказался загроможден чуть ли не монолитной массой раздавленных, смятых и большей частью сгоревших машин. По некоторым из них будто матерый динозавр от души протоптался. Причем истинного виновника можно было разглядеть во всей красе: проломив поручни, к воде одним боком свесился полностью ржавый танк, его лишенная опоры гусеница провисла, между траков застряла частично оголенная до костей рука, которую лениво поклевывала жирная ворона, а посреди борта просматривалась идеально круглая пробоина немаленького диаметра.

Но это лишь статичный фон, основное внимание привлекали действующие лица — зараженные. Мертвяки преследовали лодку не так уж и целеустремленно, некоторые то и дело останавливались или разворачивались в другую сторону, но их место вскоре занимали другие, привлеченные шумом, создаваемым погоней, ведь урчание тварей разносилось удивительно далеко для такого, казалось бы, несерьезного звука. Так что, если брать оба берега, общее количество мертвяков колебалось в пределах трех-четырех десятков, редко выбиваясь за эти пределы.

И сейчас эта масса, огорченная невозможностью добраться до лодки, обнаружила, что впереди представился способ свалиться недоступным прежде людям на головы. Перспективу неплохо перекусить оценили далеко не все — большая часть преследователей состояла из неразвитых мертвяков, у них ума не хватало даже на самое простое планирование. Но вот одна тварь, поопаснее прочих, немногим недотягивающая до той, которая так впечатлила Рокки в деревне, перестала метаться среди младших собратьев и рванула что есть мочи с очевидными намерениями.

Парочка других, поскромнее, но тоже ничего, уставилась на странно себя ведущего старшего, быстро смекнула, что к чему, помчалась следом. Эти перемещения не остались незамеченными мертвяками на левом берегу, там сразу четверка поспешно направилась к другому концу моста.

Рокки, успев неплохо, по его мнению, освоиться с лодкой, напряженно произнес:

— Не успеем, они доберутся до моста раньше нас. Разворачиваемся?

— Ну и зачем нам плыть против течения туда, где мы уже были? Стреляй давай.

— Двадцать шесть патронов осталось.

— И семь зараженных, которых нужно быстренько угомонить. Остальные нам ничего не сделают, до таких поздно доходит и вообще медлительные. Нужно снять только этих, действуй, ты можешь.

Неприятно получилось — на семь целей Рокки израсходовал девять патронов. Разок просто промахнулся, разок едва задел, мертвяк лишь дернулся. Да и остальных поразил не чисто, лишь четверка успокоилась наглухо, из оставшихся один пытался ползти в прежнем направлении, а пара ковыляла туда же, падая то поочередно, то синхронно. Без дефицита боеприпасов он бы их добил, но сейчас был вынужден оставить в покое, благо шансов добраться до моста у них нет, скорость снизилась до таких значений, что начинающие зараженные способны обставить.