Читать книгу "Женский декамерон - Юлия Вознесенская"

Как и следовало ожидать, после рассказа Эммы женщины, даже Валентина, сказали несколько недобрых слов в адрес «кремлевского ленинградца» Григория Романова. Но автор не решается привести их высказывания, чтобы его снова не обвинили в «распространении заведомо ложных клеветнических измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй».

А потом все повернулись к Иришке:

— Ну, давай, Иришка! Тебе заканчивать наш Декамерон. Не подведи!

История десятая,

рассказанная секретаршей Иришкой. Это история про женщину, которую прозвали Счастливой Марией, и немного о всех счастливых женщинах России

Раз уж я должна заканчивать наш Декамерон, то я хочу рассказать про одну счастливую женщину. Живет она в нашем доме, и все ее так и зовут — Счастливая Мария. Она уже на пенсии, пьет, а когда выпьет, то ковыляет во двор, садится на скамеечку и всем, у кого есть время слушать, рассказывает, какая она счастливая. Я историю Счастливой Марии слышала несколько раз, поэтому могу пересказать все точно.

Счастье Марии началось в тот день, когда пришли арестовывать ее родителей. Перед тем, как в дверь постучали, пятилетняя Маша играла с отцом в прятки. Папа водил, а она пряталась. Маша придумала замечательное место, чтобы спрятаться — она забилась под ванну. Лежала она там пока папа найдет ее или крикнет, что не может никак отыскать и сдается. Лежала, лежала и уснула. А в это время квартиру обыскивали, родителей наскоро допрашивали а потом уводили. Отец и мать ждали, что в этот день к ним должна прийти Машина бабушка, и поэтому решили промолчать, что в квартире есть еще ребенок они боялись, что Машу тоже заберут и сдадут в детский дом. Так обычно и делали с детьми арестованных. А вот Маше повезло. Вечером действительно пришла бабушка. Она явилась как раз в тот момент, когда Маша проснулась, вылезла из-под ванны и начала реветь, не обнаружив ни папы ни мамы. По разгрому в квартире бабушка, человек много переживший, мгновенно поняла что тут произошло. Схватила она внучку, первую попавшуюся одежонку, сняла со стены фотографию Машиных родителей и со всем этим уехала подальше от Ленинграда в деревню. И это было первое счастье Марии. Многие дети так и потеряли в те годы не только родителей но и собственное имя: их переименовывали, записывали им другие фамилии, чтобы «успешнее шел процесс перевоспитания».

Перед самой войной Маша уже в девушках ходила. Бабушка повезла Машу из-под Ленинграда в Сибирь, к каким-то дальним родственникам. И это было второе счастье Марии, потому что из-под Ленинграда люди бежали в город, а там потом погибали от голода. А в Сибири они с бабушкой уцелели.

Маша выросла как все советские дети, вступила в пионеры, потом в комсомол и вместе со всеми декламировала. — «За детство счастливое наше спасибо, родная страна!» А про родителей она думала, что они умерли. И только перед самой своей смертью бабушка ей рассказала про отца и мать. А время уж после сталинское было. Кинулась Мария наводить справки, а ей отвечают: «Реабилитированы и живут там-то и там-то». Не успела и по-переживать, как нашла своих стариков живыми, хоть и нездоровыми. А те уж и ее разыскивать стали, как из лагеря вышли. Оба у нее на руках один за другим и умерли. Но Мария считает себя счастливой и тем, что увидела их, и тем, что умерли они у нее дома, в теплой постели, а не на лагерных нарах.

Была Мария замужем за красивым парнем, но неудачно: он был запойный пьяница и бил ее смертным боем.

А когда она заговорила о разводе, то пригрозил убить ее. И Мария боялась, терпела. Но повезло ей и тут: сошелся ее муж с красивой соседкой и сам ее бросил.

Работала Мария проводницей в поезде. Зарплата небольшая и подрабатывала она, как и все проводники, на поездах дальнего следования: с юга везла на север фрукты, а на юг из Ленинграда разную одежду, детали для автомобилей, приемники и прочее, чего не было в Грузии и в Армении. И вот как-то раз устроили в их поезде обыск, стали проверять, что везут проводники, не спекулируют ли. А у Марии была сумка с мандаринами. Решила она ее спрятать на переходной площадке между двух вагонов. Вышла из вагона на ходу и стала привешивать сумку снаружи. Тут вагон тряхнуло, и полетела она с площадки. Но такая уж она счастливая, что не выпустила сумку из рук, а сумка-то прочно зацепилась за какой-то болт. Только ноги и покалечило Марии. Кто-то заметил это из окна и дернул стоп-кран. «Еще бы минута, — говорит Мария, — и я бы выпустила сумку-спасительницу из рук и ушла бы под колеса. Я уж сознание почти потеряла». Счастливая Мария, одним словом.

Положили ее в больницу. Лежит Мария и думает, что если дознаются, каким образом она под колеса полетела — из-за сумки с мандаринами на продажу, то не видать ей никакой пенсии. Но подружка-проводница Марии шепнула, что в суматохе сумку с мандаринами какой-то догадливый пассажир украл, и тем выручил Марию. И дали ей хорошую пенсию, как за инвалидность, полученную на производстве. По этой же инвалидности ей от железной дороги и комнату дали в Ленинграде, восемь квадратных метров! Счастливая Мария!

Живет Мария на пенсии, попивает потихоньку, никого не обижает да и сама никому не нужна. И тут соседки пишут на нее донос в милицию, что она алкоголичка и надо ее выселить, а ее комнату отдать «честным и трезвым труженикам, живущим в стесненных условиях». Увезли Марию на экспертизу. Признали ее действительно алкоголичкой, но как трудовую пенсионерку стали лечить, а не выселять.

Пролежала Мария три месяца в больнице, признали ее излечившейся и выписали домой. Пришла она, а там у нее пенсия за три месяца скопилась нетронутая! Ну, Мария купила себе сразу хорошее зимнее пальто, а остаток в тот же день пропила. Пустое все это лечение оказалось! Но с тех пор, как нужно Марии купить себе какую-то вещь или просто денег на жизнь не хватает, она спокойненько является в наркологический кабинет и заявляет. «Хочу лечиться от алкоголизма! Кладите в больницу». И ее кладут. А деньги ей идут. Вот такая у нас Мария живет в доме. Посмотреть на нее — страшно делается. Но если человек сам про себя говорит, что он счастливый от рождения, то как же ему не верить?

И вот смотрю я на вас слушаю ваши — и свои тоже рассказы и думаю: всякое есть в нашей жизни, и хорошее, и плохое. И сами мы всякие бываем, чего уж тут скромничать. И у каждой есть в жизни счастливые минуты. Да, у каждой есть свое счастье Альбину крутило-колотило, но ведь посмотрите на нее женщины, — красавица! А? Красотка, каких поискать. И мир повидала, а это ведь такое счастье — хоть одну чужую страну поглядеть счастливая она у нас? Конечно, счастливая.

А Лариса и Эмма? Они мужиков переросли на голову, им трудно теперь пару найти это верно. Но догадались ребят родить, сами себе семью создали. И работа у них любимая и уважают их люди за эту работу. Разве не счастливые? Счастливые!

Про Зину я не говорю. То что она сейчас переживает это вот самое настоящее счастье и есть. Что там у них Игорем дальше будет, какие такие трудности им предстоят — это никто не знает. Но сегодня, то есть уже завтра у нее начнется новая жизнь. Тебе, Зинуша, можно только позавидовать: ты два счастья враз переживаешь так уж тебе подвалило и сына родила и замуж выходишь за любимого человека, проверенного.