Читать книгу "Крот - Константин Муравьев"

– Второе, как я вижу, тебе прекрасно удалось. А вот первое? И вообще, откуда ты знаешь, что за миссия была у тех двух кораблей сполотов, что мы встретили в секторе? Ведь нашу миссию, по крайней мере ту, о которой нам сообщили, мы выполнили еще тогда.

– Не поверишь, – усмехнулся я, глядя ей в глаза, а потом ответил: – но я догадался.

После этого внимательно посмотрел на Ленаю и попросил:

– Сможешь связаться с нашими начальниками и передать им мое сообщение?

– Какое? – уточнила девушка.

– «Задание выполнено», – ответил ей я.

– И это все? – удивленно взглянула она на меня.

– Ну, – пожал плечами я, – по мне так этого более чем достаточно. Кратко и понятно. Те, кто в курсе происходящего, и так поймут, о чем идет речь, а вот остальным знать это не обязательно.

– Но им нужен твой отчет о проделанной миссии, – насела на меня Леная.

– А я хочу стать императором всея Галактики, – хмыкнул я, – так что не все наши желания имеют свойство сбываться.

Девушка удивленно взглянула на меня, но потом как-то опустила плечи и тихо произнесла:

– Я тебя понимаю.

– Ты о чем? – вопросительно посмотрел я в ее сторону.

Леная подняла свое серьезное лицо и не менее серьезным и, при этом, тихим голосом ответила:

– Один, среди врагов, на небольшом суденышке, посреди огромного сектора. Понимая, что никто за тобой не вернется, что ресурсов корабля надолго не хватит. Ожидая неминуемой гибели. Реагируя на каждый сигнал систем оповещения, – и Леная опустила взгляд вниз, – я тебя прекрасно понимаю. Как я слышала, подобные ситуации ломают многих. И они не то что не выживают или как-то борются за свою жизнь, а стремятся покончить с ней, стараясь избежать одиночества, страха и предстоящих мучений. Так что, окажись я на твоем месте, то и сама бы не слишком горела желанием отчитываться перед начальством о том, что мне пришлось там пережить.

И она вновь посмотрела на меня.

Я лишь покачал головой. Никогда бы не подумал, что на подобную ситуацию можно посмотреть и с этой точки зрения. Да мне даже в голову ничего подобного бы не пришло.

Вот она, видимая разница в нашем мироощущении, но ничего из вышеперечисленного меня особо не пугало.

Ну один, ну скопытился, однако перед этим я готов был до конца побарахтаться. И смотрите-ка сумел взбить сметану из молока и выбраться из крынки. Вот так-то. Но ничего этого объяснять девушке я не стал, а лишь сказал:

– Ты обо мне очень хорошего мнения, – усмехнулся, глядя на нее в ответ, – но все гораздо проще. – После чего улыбнувшись, добавил: – Мне просто лень заниматься этой бумажной работой. А если они мне не поверят или захотят узнать подробности, то пусть спросят об этом у прелата.

И я еще раз улыбнулся.

– Так ты сделаешь то, о чем я попросил тебя? – уточнил я у девушки.

– Да, уже, – ответила мне Леная, – закодированное сообщение переслала в передатчик. Так что уже через пару часов твое руководство узнает о том, что ты жив, и о том, что ты ему захотел сообщить.

– Хорошо, – кивнул головой я, а потом предложил аграфке: – Ну, а теперь давай посмотрим на то, что оставили мне наши друзья.

– Да, – согласилась Леная, – я не успела до их отлета буквально на десять-пятнадцать минут. В доке меня ждала посылка, оставленная у нашего террианца, которую он и передал мне. Видимо, они специально дожидались того момента, как я появлюсь на станции, и только после этого улетели. Вот чип, который они оставили, – и девушка протянула мне небольшой квадратик, вытащив его из потайного кармашка своего костюма, – только он закодирован. Чип военного образца, так что, я думаю, он и действует аналогичным способом. При попытке ввода ошибочного пароля данные, хранящиеся на нем, будут сразу же уничтожены.

Я поглядел, в общем-то, на обычный с виду чип с данными. Однако девушка была права, он был военный. А это значит, что у меня будет всего одна попытка для того, чтобы получить к нему доступ.

Кивнув своим мыслям, я вставил чип в считыватель своего искина.

«Введите код доступа».

Вот что я увидел, после того как активировал его. И никаких подсказок. Серый экран и только поля для ввода пароля.

Честно говоря, я был в некотором недоумении. Хотя, если предположить, будто мои друзья точно знали о том, что этот чип наверняка рано или поздно попадет ко мне в руки, то они должны были придумать этот одноразовый пароль таким, который я бы смог однозначно угадать, но до которого бы не додумались все остальные.

Имена, даты, фамилии и просто какие-то общедоступные факты однозначно отпадают. Высока вероятность того, что кто-то просчитает психологический портрет того, кто это все закодировал, и введет правильные данные.

Значит, это должно быть что-то случайное, но такое, что известно лишь мне или не должно было выйти за пределы нашего корабля. А еще лучше, чтобы это было известно лишь ограниченному кругу людей. В идеале, кому-то одному, максимум двоим или троим.

Вот за это я и зацепился. Случайность, и трое, кто об этом может знать. Ну, это если не считать меня.

Мое второе знакомство с Леей. Полную историю того случая знало всего несколько членов экипажа. И если брать это за отправную точку, то почему бы и нет. К тому же и моя интуиция пока говорит, что я на правильном пути.

Но что конкретно.

Каюта, нет. Ее номер. Тоже нет. Может, какое-то слово?

Но вот какое?

Хотя я кажется знаю, какое.

Будь это я, то там бы я написал именно «грудь», тем более у меня с этим моментом были связаны очень приятные воспоминания. Но вот уверен, что послание для меня составлял не кто иной, как Корг, дядя Леи и отец Нары.

И вот именно он в тот раз обратил внимание на совершенно иной факт. Ну если не считать его насмешливой просьбы, чтобы я перестал лапать его племянницу.

Так вот. Это то, как он посмотрел на меня в тот момент, когда я застегнул достаточно сильно распахнувшийся комбинезон Леи. Чем-то ему та моя забота о девушке понравилась, хотя я сам больше думал о том, что это сокровище, кроме меня видеть и уж тем более трогать, никто не должен. Поэтому я его и застегнул. А также элементарная вежливость и забота о ближнем. Пусть будет так.

Но главное, этот эпизод был и о нем знало всего четверо. Я, Корг, Нора и, возможно, сама Лея. Больше об этой небольшой нашей «случайности» я никому не рассказывал.

Вот и то самое, единственное, о чем знают только те, кто распространяться дальше об этом не будет. Правда, со стороны слишком все эти мои размышления выглядели сложно и зыбко, но почему-то именно этот вариант не вызывал у меня никакого отторжения.

И потому я, уже совершенно не сомневаясь в собственной правоте, ввел то единственное слово, что могло прийти на ум креату, не помешанному на красоте Леи, который стал невольным свидетелем того случая.