Читать книгу "Тряпичная кукла - Дэниел Коул"

2 часа 40 минут ночи

Констебль Дин Харрис привычно сидел в неудобном кресле у окна большой, но негостеприимной гостиной и читал при свете явно дорогой настольной лампы, в любое мгновение готовой сверзиться с подоконника, куда он ее поставил. На работавший без звука телевизор полицейский не обращал внимания – он включил его только за компанию, чтобы как-то пережить еще одну одинокую ночь в этом доме, к которому до сих пор не привык.

Узнав, что их коллегу привлекли к делу Тряпичной куклы, другие констебли из его подразделения позеленели от зависти. Все они совсем недавно пришли работать в полицию и в своей карьере переживали этап, когда еще считают каждый увиденный труп. «Валлиец» для них был героем, потому как единственный из всех уже стрелял в человека из «тазера»[12].

Дин всем своим видом показывал, что ему все равно, но в душе очень гордился полученным заданием. И конечно же обо всем рассказал дома, зная, что новости распространяются как вирус, не забыв при этом значительно приукрасить отведенную ему роль и даже выдумать название должности, которого уже и сам не помнил. Вот чего он не предвидел, так это что ему в течение двух недель придется в полном одиночестве стеречь девчушку, которая по чистой случайности оказалась полной тезкой истинной цели киллера.

Семья Эшли практически его игнорировала и продолжала жить своей беспокойной жизнью. Родители девочки терпели его присутствие в их доме и, конечно же, страшно злились, потому что их маленькой Эшли не разрешалось даже в ванную ходить без сопровождения, хотя и они, и он прекрасно знали, что малышка никак не связана ни с серийным убийцей, ни с кем-то еще, проходившим по этому делу. Как бы там ни было, констебль был не один. Вероятней всего, по всей стране были десятки Эшли Дэниэл Локлен, против своей воли деливших кров с полицейскими, которые так же подневольно их охраняли.

Наверху что-то громко скрипнуло и зажужжало. Дин поднял от страницы глаза, прислушался и хотел было вернуться к чтению, но забыл, на чем остановился. За две недели он научился безошибочно распознавать все особенности старого дома. Услышанный им звук издавала система отопления, включавшаяся автоматически глубокой ночью, когда понижалась температура.

Дин глубоко зевнул и посмотрел на часы. Ночные смены давались ему труднее всего. Хотя он приноровился к такому графику и проспал семь часов днем, его все равно одолевала усталость, а до шести утра было еще ой как далеко.

Парень снял очки и потер усталые глаза. А когда открыл их вновь, ему показалось, что в комнате стало намного ярче. На стенах, в ритм телепередаче, мелькали зловещие тени. Он не сразу осознал, что по какой-то причине в саду перед домом вспыхнули мощные прожектора, установленные в виде меры безопасности.

Дин встал и выглянул в высокое окно. Сенсор движения наверняка привела в действие включившаяся по таймеру дождевальная установка – струи воды синхронно выполняли свой привычный танец для одного-единственного зрителя. Кроме них, в ухоженном саду с прекрасным ландшафтным дизайном больше никого не было, поэтому констебль опять сел на стул и уставился на безмолвный экран, глядя на бессмысленные кадры, восторженно сменявшие друг друга, будто до них этим ранним утром кому-то было дело.

Через двадцать секунд дождевальная установка выключилась, яркий свет погас, и в комнате стало еще темнее обычного. Дин расслабленно откинулся в жестком кресле, решил дать глазам отдохнуть, закрыл их и тут же сморщился от боли. Вдруг веки полыхнули ярко-оранжевым светом. Констебль открыл глаза и немедленно был ослеплен белым светом, лившимся в комнату откуда-то снаружи. Он в замешательстве подошел к другому окну и увидел, что прожектора теперь направлены на дом, а сад утопает во мраке.

В дверь черного хода что-то гулко ударило. У Дина заколотилось сердце, он схватил со спинки кресла разгрузку, медленно вышел в коридор, залитый зловещим светом, и двинулся к двери, стараясь не обращать внимания на пляшущие в ослепленных глазах огоньки. Констебль слишком поздно вспомнил, что перед этим снял с себя новенький «тазер», чтобы чувствовать себя комфортнее, и прислонил его к ножке кресла в другой комнате. Он надел разгрузку, двинулся вдоль галереи унылых портретов и занес над головой дубинку, готовый в любой момент сразиться с врагом.

Свет прожекторов у него за спиной погас.

Дин погрузился во тьму и затаил дыхание. Услышав, что по коридору к нему что-то приближается, констебль в панике обрушил дубинку, но она лишь рассекла воздух и налетела на выложенную деревянными панелями стену. Он занес руку для нового удара, но в этот момент ему в лоб врезалось что-то твердое, и он провалился во мрак.

Не имея малейшего понятия, терял он сознание или нет, Дин схватил рацию и нажал аварийную кнопку передачи по открытому каналу. Исходившее от крохотного экранчика зеленоватое сияние отражалось от полированных стен, служа констеблю путеводной нитью, когда он, шатаясь, поднялся на ноги и потянулся к выключателю.

– Управление столичной полиции, пришлите подкрепление, – невнятно пробормотал он, покачнулся и уронил рацию на пол.

Констебль тяжело сполз по стене, случайно задев выключатель. Над головой ожила небольшая люстра, он увидел цепочку грязных следов, ведущую в спальню Эшли. Дин схватил лежавшую на полу дубинку, пошатываясь, поднялся по лестнице и увидел, что быстро высыхающие следы на площадке резко поворачивают к замысловато украшенной двери девочки.

Дин ворвался внутрь, взмахнул оружием, но увидел, что в комнате никого нет. Вокруг царил разгром, грязные следы на бежевом ковре вели к открытой балконной двери. Констебль выглянул в безлюдный сад, сел и прислонился к железным перилам. Уровень адреналина в его крови, позволивший на время забыть о головокружении, пришел в норму. Он вытащил телефон и в ожидании подкрепления послал смс на телефон, который ему дали сегодня утром.

Эдмундс спал, накрывшись пиджаком. В последние пару недель он чаще ночевал на диване, чем в кровати. Бакстер, даже не прикорнув, сидела за кухонным столом и читала только что присланное ей сообщение. Дойдя до конца, она встала, поднялась по лестнице и заглянула в спальню Эдмундса и Тиа, где безмятежно почивало семейство Эшли.

Волк оказался прав. Он предупреждал ее, что если не сможет добраться до Эшли, он придет за девочкой. Этот злодей уже доказал свою готовность убивать без разбору. Свидетельством тому были три трупа взыскательных гурманов, ставших побочными жертвами отравления Халида. И в том, что он ради своего эго готовился убить невинного ребенка, не было ровным счетом ничего удивительного.

Ванита, не без колебаний, согласилась поручить Бакстер заботу о семье девочки, полагая, что для остальных участников расследования это будет непростительной тратой времени. Эмили предложила перевезти их в свою собственную квартиру. Сотрудникам отдела, по крайней мере, она сказала именно так.

Женщина по-прежнему не исключала, что против Волка кто-то ведет жестокую игру. Как ни крути, а за один день он попытался спасти уже вторую Эшли Локлен. Эмили решила позвонить единственному человеку, которому безоговорочно доверяла, хотя и страшно на него злилась.