Читать книгу "Чаша любви - Филис Кристина Каст"

От очага отделилась тень, и сердце Бригид бешено застучало.

«Это призрак? Неужели дух матери последовал за мной сюда, чтобы оставить еще одно сообщение, полное ненависти?»

Охотница уже собиралась отразить нападение пришельца из иного мира, когда тень превратилась в человека.

– Возьми выпей. Нара сказала, что ты захочешь пить, когда проснешься. – Кухулин вручил ей кубок с прохладной водой.

Она с облегчением взяла кубок и стала жадно пить. Руки кентаврийки слегка подрагивали от пережитого напряжения. Ку подбросил веток в огонь и пошел по комнате, зажигая свечи в канделябрах и тем самым изгоняя тени. Затем он взял со стола корзину с едой и вином, принес ее Бригид и присел рядом с ней на перину.

Охотница достала из корзины холодный сэндвич, состоящий из толстых ломтей сыра и хлеба, впилась в него зубами и принялась с наслаждением жевать.

– Я будто несколько дней не ела, – проговорила она с набитым ртом.

– Так и есть. – Воин улыбнулся и снял крошку с ее подбородка.

Бригид нахмурилась, сообразив, что тень на его лице – щетина, как минимум однодневная, и спросила:

– Как долго я спала?

– Сейчас рассвет второго дня начиная со смерти твоей сестры, – мягко ответил он. – Я волновался, что ты слишком крепко и долго спишь, но Нара уверила меня, что все в порядке. Ты проснешься, когда твой дух будет к этому готов.

– Ты был здесь все это время? – Она медленно подняла руку и коснулась его шершавого небритого лица.

– Я ведь сказал, что не оставлю тебя.

Воин не отводил от нее глаз. Он взял руку Бригид, немного наклонил голову и поцеловал ее ладонь.

– Кухулин... – неловко начала она, отнимая руку от его лица. – Между нами не может быть ничего, кроме дружбы.

– Разве? – медленно улыбнулся он, в бирюзовых глазах запрыгали искорки.

– Ты ведь знаешь, что после поисков души...

– Шаман и пациент становятся связаны друг с другом, – закончил за нее Ку. – Да, я знаю. Хотя обычно такая связь не больше чем уважение и понимание. – Он взял ее руку, снова поднес к губам, потом прижал ладонь кентаврийки к своему сердцу и продолжил: – Шаман и его пациент не желают друг друга. Или же это быстро проходит. – Воин чувствовал, как его сердце стучало в ее теплую ладонь. – Помнишь, когда мы пробудились, ты целовала меня, вдыхала мою душу обратно в тело?

Она кивнула, завороженная глубоким голосом и невозможно синим цветом глаз.

– Я сказал тебе, что разумом понимаю, что не должен желать тебя, но моя страсть отвергает логику. Ты ответила, что она уйдет. Этого не случилось, моя красавица. Как ты думаешь – почему?

– Не знаю, – прошептала Бригид.

– После страшной смерти твоей сестры ты попросила у меня прощения за то, что не можешь притворяться, будто я тебе не нужен. Это было в Большом зале.

– Я помню, – сказала она.

– Тогда ты была в шоке, оцепенела от горя и смятения. Теперь, когда мысли прояснились, я снова спрашиваю: я тебе все еще нужен?

«Это невозможно», – сказал ей разум.

Затем в памяти кентаврийки всплыл нежный голос Бренны: «Скажу самое важное, ради чего я пришла, но поклянись, что не будешь сразу ничего отвергать... Все, что покажется тебе невозможным».

– Да. Я знаю, что это невозможно, но ты мне нужен, – быстро произнесла Бригид, прежде чем ее остановили здравый смысл и логика.

– Это я и хотел услышать. Теперь мы должны лишь понять, как преодолеть невозможное.

– Только и всего? – хмыкнула Бригид со своим обычным сарказмом.

Он обаятельно улыбнулся и заметил:

– По-моему, мама считает, что это возможно. Она знает все, что важно. Тебе это хорошо известно.

– Мама? – Бригид тряхнула головой и потянулась к бурдюку. – Ты сказал о нас своей матери?

– Думаешь, не надо было? – Воин пожал плечами.

– Во имя Богини! Ты можешь хоть что-нибудь от нее скрыть?

Бригид почувствовала прилив смущения, когда вспомнила, как Этейн все время была рядом с ней, пока она искала душу Кухулина. Затем это ощущение сменилось радостью. Этейн, Избранная Эпоны и верховная жрица Партолоны, одобрила их отношения!

– Никто не может ничего утаить от моей матери, – засмеялся Кухулин, видя ее ошеломленное лицо. – Ты к этому привыкнешь.

– Может быть. Не знаю... – Охотница задумалась, отвела от него взгляд. – Должно быть, это великое счастье – иметь мать, которая любит тебя безоговорочно.

– Да. – Лицо воина немедленно посерьезнело, он снова взял Бригид за руку. – Ты уже решила, что собираешься делать?

Она кивнула, медленно перевела на него взгляд, вздохнула и ответила:

– Я знала это с того момента, как увидела Найэм. Даже еще раньше. Наверное, всю жизнь. Я попыталась сбежать от всего.

– Это не было побегом, Бригид, – сказал воин, сжав ее руку.

– Ты можешь назвать это по-другому?

– Выживание, храбрость, независимость. Любое из этих слов. Бегут трусы и дураки. – Его голос был резким. – Я знаю, потому что сам бежал от горя после смерти Бренны.

– Ты вовсе не трус, – попыталась улыбнуться Бригид.

– Надеюсь, что больше не совершу таких вот глупостей.

Его смех заставил кентаврийку почувствовать себя значительно легче. Бригид бросила взгляд на их соединенные руки и вздернула брови. Оба расхохотались.

В этот миг в дверь осторожно постучали, и в комнату заглянула Эльфейм. Ее глаза расширились, когда она увидела, что брат и охотница устроились на перине. Они держались за руки и громко смеялись, а вокруг была разбросана еда.

– Что же, приятно видеть, что и мой братец иногда может быть полезен, – поддразнила предводительница клана, и глаза ее заискрились от удовольствия.

– Эль! Ты как раз вовремя. Иди к нам, – пригласил Кухулин.

– Вообще-то я пришла за вами. Папа приехал.

– Хорошо! – Кухулин встал и стряхнул крошки с килта. – Если кто и знает, что происходит у кентавров, так это наш отец. – Воин протянул Бригид руку, и она неохотно поднялась. Ку улыбнулся и добавил: – Не волнуйся. Он тебе понравится.

– Я не беспокоюсь о том, что Мидхир мне не понравится! Во имя Богини, Кухулин, твой отец – верховный шаман всей Партолоны!

– Не переживай так, Бригид. Наш отец тебя полюбит, – заверила ее Эльфейм, прожигая брата взглядом, приказывая ему не вмешиваться. – Папа замечательный. Вот увидишь.

Бригид чувствовала себя как во сне, пока они втроем шли к семейным покоям. Прежде чем войти туда, охотница остановилась и уставилась на утреннее солнце, едва показавшееся над восточной стеной замка.