Читать книгу "Генерал Ермолов - Татьяна Беспалова"

— Смотри-ка! — оживился Фёдор. — Такой же щёголь, как ты! Самойлов, не иначе. Эх, отважен, его сиятельство!

Со стороны вражеского стана навстречу русской коннице двинулась большая ватага джигитов. Они, улюлюкая, неслись навстречу русским, вздевая к небу клинки, раскручивая над головами ремни пращей. Джигитов было много, не менее двух сотен, и Самойлов отдал команду поворачивать коней, возвращаться в крепость. Русская конница совершила манёвр безупречно. Разделившись на два клина, они уходили к крепостным воротам по широкой дуге. Некоторые из всадников, развернулись в сёдлах задом наперёд и палили по преследователям из ружей и пистолетов. Противник отвечал плотным огнём. В сторону русских летели камни, пущенные из пращей. Что и говорить, горские воины отменно владели древнейшим из орудий убийства. Редкий камень не попадал в цель. Фёдору вспомнилась весна, берег Терека, погибшие товарищи, Аймани...

Горцы палили из ружей. Несколько русских упали с коней. Остальные продолжали уходить от преследования в сторону крепостных ворот. Казалось ещё немного — и вражеская конница настигнет их.

— Эх, что же вы, ребята! — шептал Фёдор.

Наконец с крепостной стены грянул ружейный залп, затем второй, третий, четвёртый. Когда стрельба затихла, поле за спинами русской конницы было усеяно телами убитых врагов. Кони с опустевшими сёдлами в панике топтали тела убитых. Одна из лошадей металась в исступлении, не в силах остановиться. Фёдор не мог оторвать от неё глаз, такими знакомыми показались казаку и изгиб её красивой шеи, и то, как встряхивала она гривой, внезапно меняя направление бешеного бега.

Когда же, наконец, лошадка с разбега перемахнула лафет, заставив пригнуться орудийную прислугу, Фёдор догадался.

— Чиагаран! — закричал он вскакивая.

На несколько мгновений он потерял способность видеть, слышать и дышать. Он чувствовал только, как по щекам потекли постыдные слёзы. Он упал на четвереньки, судорожно хватая ртом воздух. Грудь нестерпимо болела. Наконец ему удалось сделать вдох, ещё мгновение — и он снова обрёл возможность дышать. Но слёзы всё текли, струйками сбегали по усам на подбородок.

— Чиагаран, Чиагаран, — хрипел он.

Тем временем, Бебутов со товарищи снова развернули коней, вернулись к месту схватки, подобрали своих. Крепостные ворота уже захлопнулись за их спинами, когда Фёдор наконец нашёл в себе силы утереть лицо пыльной полой черкески. Алёшка, не скрывая жалости, смотрел на него:

— Эх, говорил мне один солдатик, что ты не в себе, да я не поверил. Думал, врёт деревенщина. А оно вот как...

— Ничего, это всё пройдёт, забудется... — прошептал Фёдор.

— Почему они не разнесут лагерь артиллерией? Неужто на бастионах нет дальнобойных пушек?

— Видать нет ядер для крупного калибра, не хватает пороха. — Фёдор постепенно приходил в себя. Глаза его прояснились, слёзы высохли. Он искал взглядом Чиагаран, но резвая кобылка исчезла из вида.

— Эх, пробраться бы в крепость! Донести, что его сиятельство с обозом на подходе!

* * *

Весь день они спали по очереди, чтобы ночью предпринять новую вылазку к вражескому лагерю. Фёдор собрался на дело первым. Пока Алёшка спал, он зарядил пистолеты, отстегнул от пояса ножны Волчка, кинжал засунул в голенище, прочитал короткую молитву, принялся будить Алёшку.

— Поднимайся, знаменосец! Смотри за конями... Ежели чего — тикай к его сиятельству.

Алёшка спросонья не сумел ничего возразить. Пока он тёр глаза, Фёдора и след простыл.

* * *

Он крался в зарослях бурьяна, то ползком, то перебегал, низко склоняясь к земле с ружьём наизготовку. Нижнюю часть лица замотал тканью башлыка, папаху низко надвинул на брови. Невдалеке тоскливо перекликалась волчья стая.

«Ах, Алёшка! — размышлял казак. — Ежели дурню придётся в ночи от волков отстреливаться, выдаст себя с головой!»

Лагерь охранялся хорошо. Первого дозорного Фёдор снял с коня, не доходя пятисот шагов до ряда повозок. Снял просто. Обоюдоострое лезвие кинжала, брошенное верной рукой, вонзилось стражу в шею, под затылок. Безжизненное тело с глухим стуком рухнуло в траву. Казак переоделся. Черкеска и островерхая овчинная шапка убитого врага оказались ему впору. Кое-как спрятав тело между поваленными стволами, он двинулся дальше.

Со вторым дозорным удалось договориться.

— Это ты, Фархат? — голос из ночного мрака прозвучал внезапно. Фёдор вздрогнул.

— Я... — ответил казак.

— Салам, Фархат! Поторопись. Тебя ждёт Нур-Магомед...

— Салам, почтенный, — тихо ответил Фёдор невидимому собеседнику и двинулся дальше.

Достигнув ряда повозок, казак залез на облучок одной из них, притворился спящим, прислушался. Где-то неподалёку испуганно блеяла овца, пахло жареной бараниной. Люди сидели возле костров, до Фёдора долетали обрывки слов, тихое пение, монотонный скрежет точила о металл.

Второму врагу пришлось перерезать горло. Сам виноват, подвернулся под руку, словно нарочно искал смерти.

— Зачем сидишь тут? — спросил гневно. — Кто такой?

Фёдор, не шевелясь слушал, как незнакомец взводит курок пистолета.

— Эй, Юсуф! — позвали его из темноты. Любопытный проныра обернулся на голос. Казак обнял любопытного нахчи сзади за плечи, провёл лезвием по шее, почувствовал, как обмякло и отяжелело тело врага. Услышал характерное бульканье — это кровь точками выливалась из узкой раны на шее. Нахчи умер быстро, пистолет его так и не выстрелил, бесшумно упал в примятую траву. Фёдор затащил мертвеца на повозку, поместил под брезентовым тентом между бочонков с порохом.

— Где ты, Юсуф? — властный, низкий голос прозвучал совсем близко.

Зажав окровавленный клинок зубами, Фёдор лёг на дно повозки рядом с мёртвым врагом. Затаился.

— Он недавно был здесь, господин, — промямлил второй голос, так же как и первый, принадлежавший мужчине. Фёдору показалось, что у этого второго не хватает части передних зубов. Казак осторожно приподнял брезент, глянул. Фигуры двоих мужчин были ясно различимы на фоне ярких огней костров. Оба — высокого роста. Первый — в войлочной шапочке, какие горские воины часто надевают под боевой шлем, в кольчуге, перепоясанный мечом. Второй — в папахе и длинном стёганом халате.

— Найди мне Юсуфа, Навруз, — повторил первый. — И ещё: не смейте резать пленных. Нам надо выманить Ярмула из крепости. Покажем ему муку русских воинов... Но где же Юсуф?

— Юсуф! — что есть мочи заорал Навруз. — Нур-Магомед зовёт тебя!

От дальних костров их отозвались хохотом и весёлым улюлюканьем. Нур-Магомед в сердцах огрел крикуна рукоятью меча. Пробурчал сердито:

— Не вопи громко и останешься цел... И ещё, Навруз, хоть, может быть, и напрасно, но надеюсь на тебя в одном важном деле...