Читать книгу "Замок на Вороньей горе - Андрей Васильев"

— Могу себе позволить, — с достоинством ответил Ворон, он, оказывается, с интересом прислушивался к нашей беседе. — Все-таки я маг, и не самый плохой.

— Вы лучший! — прочувствованно сказала пьяненькая Ромея. — Учитель, дорогой вы мой человек, позвольте вас облобызать!

— Не позволю! — Маг замахал руками. — Дар Кольсе, годы мои уже не те, чтобы перебравших барышень за кресло тащить! Вон иди на молодых стрекозлах свои чары пробуй, я-то тут при чем?

— Уф-ф-ф. — Ромея блеснула глазами. — Да что они знают о женщинах, эти сопляки!

Наставник уже не на шутку перепугался и начал озираться, явно прикидывая, куда бы задать стрекача от окончательно пошедшей вразнос аристократки.

— Не отвлекайся. — Рози дернула меня за ухо. — Эраст, что за дела? Как ты можешь что-то обещать, перед этим не посоветовавшись со мной?

— Женщина! — Я поднялся со скамьи и грохнул кубком о стол. — Ты ничего не путаешь? Я тебе не муж, и в этом твое счастье. А был бы им — ох и объяснил бы сейчас тебе, что такое решение мужчины и вправе ли ты его оспаривать. А может, мне вернуть тебе перстень? Ты этого хочешь?

Кабы не мастер Гай и Агриппа, я бы так и поступил.

— Эраст! — Гарольд пару раз хлопнул в ладоши, а Фальк оттопырил вверх большой палец. — Хоть и избыточно громко, зато по делу.

Больше всех от моей выходки опешили двое — я сам и Рози.

— Ух ты! — отмерла через пару секунд она и как-то непривычно глянула на меня. — Не ожидала. Мужчина, убедил, буду иметь это в виду. Ладно, к Гарольду так к Гарольду, езжай. Может, к середине лета и я к вам присоединюсь, почему нет?

И она отправилась к улыбающейся Эбердин, сидевшей на краю стола в одиночестве.

— Вот же. — Гарольд даже головой повертел от переполнявших его эмоций. — Все равно последнее слово за собой оставила. Но ты молодец! Не дело тебе туда ехать, поверь. Семейка-то еще та, того и гляди — отравят.

Он похлопал меня по плечу и поспешил к бочонку, где уже стояла пара простолюдинов, махая пустыми кубками.

— Значит, я дала согласие на эту поездку? — негромко произнесла Аманда.

— Теперь выходит, что да, — заверил ее я. — Люди слышали!

— А я хочу туда ехать? — задумчиво протянула она.

— Я хочу, чтобы ты туда поехала, — помявшись, пробормотал я. — Очень хочу.

— Да? — Аманда взъерошила свою короткую прическу. — Ну, тогда, наверное, и я в самом деле хочу посетить владения Монброна.

— Правда? — обрадовался я.

Аманда с непонятной жалостью посмотрела на меня и продолжила:

— Опять же море. Я никогда не видела, а хочется глянуть. Ты видел море?

Я чуть не ответил «да», но потом остановил себя. Я не знаю, видел покойный фон Рут море или нет. Встретились-то мы в моем родном городе, где море — основной кормилец, но кто его знает, можно об этом упоминать, нельзя…

— Увы, — решил все-таки поприбедняться я. — Реки видел, у нас в Лесном краю их много.

— Значит, посмотрим вместе. — Глаза Аманды странно блестели, и мне это очень нравилось.

И вообще, если бы у меня на следующее утро спросили, какой у тебя был самый лучший день, то я бы ответил: «Это было вчера».

К тому моменту, как в залу вкатили очередной бочонок, который вновь ниоткуда возник за дверью, мы уже успели попеть. Сначала наши девочки спели душещипательную балладу о лихом рыцаре, который был беден, но при этом не отдал своей жены богатому сюзерену, хотя тот предлагал ему и коня, и новый меч, и много чего другого. После простолюдины спели достаточно похабные, но жутко забавные куплеты о том, как весело живется людям на селе. Потом де Лакруа с Фюнцем в две глотки ревели какую-то жуткую боевую песню, напугавшую малышку Луизу.

Апофеозом вечера стал танец, в котором принял участие и я. Это была древняя суровая мужская пляска, как мне объяснил Гарольд, удивляясь, что я ее не знаю. Мы встали в круг, обняв друг друга за плечи, в центре этого круга внавалку лежало наше оружие — шпаги и даги. И мы приставным шагом двигались вокруг него, дружно притоптывая. Не знаю, что это за танец и для чего он был нам нужен. Но так хорошо, как в тот момент, мне никогда до этого не было. Справа от меня был Гарольд, слева — Фальк, я был своим среди своих, по-настоящему, впервые в жизни. Я понял, что такое братство. И еще мне стало предельно ясно, что в этом мире появились люди, которые готовы умереть за меня, и, что более странно, за которых готов умереть я. Причем не задумываясь. Может быть, не за всех, но раньше такого не было вовсе. Единственный человек, ради которого можно было пойти на все, был я же сам. Остальные люди являлись либо временными союзниками или спутниками, либо врагами.

В тот момент, когда мы, обнявшись за плечи и притоптывая, двигались вокруг наших клинков, мне подумалось о том, что даже если я завтра умру, то там, за Гранью, мне будет что вспомнить. И еще я подумал: «Да хоть бы его и не было, этого завтра».

Но, увы, завтра наступило — солнечное и ясное. Собственно, что удивляться? Таким и должен быть денек в начале мая. В такой день хочется гулять с девушкой, сходить к водоему, просто поваляться на травке, но никак не ждать решения богов. Жаль только, что богам на это плевать. Ворон, впрочем, тоже был достаточно безжалостен к своим охающим и держащимся за головы ученикам.

— Учитель, нам же плохо, — взмолился Гарольд, когда после завтрака, состоящего из того, что мы не доели вчера (правда, к еде почти никто не притронулся), маг захлопал в ладоши и сообщил, что инициация — инициацией, похмелье — похмельем, а учебу никто не отменял.

— Поверь мне, Монброн, — ответил ему Ворон. — Если я сейчас ваши мозги чем-нибудь не займу, то вы себя до вечера изведете ненужными мыслями. Мне этого не хочется. Ненужные мысли — как черви в яблоке, они точат человека помаленьку. Я хочу, чтобы те, кто сегодня вечером выйдет во двор и выстроится в шеренгу, были тверды в своих решениях, понятно? А те, кто передумает, должны принять подобное решение не потому, что их весь день страх ел поедом, а потому, что и вправду в себе не чувствуют желания стать магом. Ну или боятся смерти больше, чем чего-то другого.

— Вы наставник, вам виднее, — согласился Гарольд. — Только, как по мне, нет тут таких, кто трусит. Разные люди есть, но трусов нет. Ни за нашим столом, ни за соседним.

Ох ты. Вот не ожидал от него таких слов.

— Надеюсь. — Ворон начал набивать свою трубку. — Выясним вечером, так это или нет.

Может, он был и прав, поступая так, только все одно — мысли никуда не делись. Хотя за учебой время шло быстрее, это да.

Где-то в половине восьмого вечера, когда всех начало изрядно колотить от напряжения, Ворон все-таки закончил свое последнее занятие и бодро сказал:

— Ну вот и все, ученики. На этом для кого-то из вас обучение у меня уже закончилось. Как по мне, те, кто покинет сегодня замок, а таковые найдутся непременно, уйдут из него чуточку умнее, чем пришли, что уже немало. Я дал вам первичные познания в разных областях, и каждый сможет, если захочет, чего-то добиться в этой жизни. Да, надо будет к этому приложить и силы и терпение, но это уже зависит не от меня, а от вас самих. Но без куска хлеба вы не останетесь, это точно.