Читать книгу "Ведогони, или Новые похождения Вани Житного - Вероника Кунгурцева"

В купе Стеша принялась уговаривать отца, дескать, если ты меня любишь, то не покинешь вагон — иначе может случиться непоправимое… Капитан нахмурился — ему показалось, его хотят отгородить от какой‑то неведомой опасности, он сам собирался быть защитой для своей семьи, а вовсе не прятаться за чьей‑то, тем более детской, спиной… Но девочка замахала руками, дескать, это совсем не то, что ты думаешь, это никакие не чеченцы, это совсем из другой оперы… Это просто спор…

Егор Туртыгин вздохнул: опять, дескать, детские игры, но всё ж таки обещался не выходить из вагона.

— Даже… даже если случится землетрясение, — просительно сказала Стеша.

— Даже если случится землетрясение, — усмехнувшись, повторил капитан. — Только это уж в последний раз, хватит с меня ваших игр и споров…

Девочка радостно закивала и схватила свой красный рюкзак.

Вагон дернулся в последний раз — и стал: они прибыли в город Армавир. Ване пришлось отложить свои последние вопросы, но через 15 минут, — именно столько стоял здесь поезд, — он всё узнает…

Мальчик захватил свою котомку. Ребята, оставив капитана в купе, заскочили в тамбур, где Стеша вновь напялила свое маленькое черное платье, переобулась в красные туфли–ходули, оба вновь нацепили черные очки да кепки — и выметнулись из вагона.

Степанида Туртыгина достала из рюкзака загодя заготовленную записку. Написана она была почерком капитана, якобы от его имени, вчера, когда записка писалась, Стеша уверяла, что в деле был образец его почерка, теперь‑то Ваня знал, что просто отцовский почерк хорошо знаком девочке. Впрочем, он бы ни за что не сумел подделать никакой, даже очень хорошо знакомый почерк, не имея перед глазами образца, даже и имея, не сумел бы… Стеша же подделала, и уверяла, что Адинапетс клюнет: дескать, уж, конечно, почерк отца та помнит не лучше самой Стеши… Да и дело, де, не в почерке, а в содержании записки. Там было написано, чтобы те вышли на привокзальную площадь и на автобусной остановке дожидались Егора Туртыгина… Те уж, небось, извелись, бегая взад–вперед по всем вагонам в поисках пропавшего капитана, — а тут от него записка! Клюнут! Не могут не клюнуть! Ваня тоже считал, что клюнут… Само собой, никого они не дождутся, а поезд ту–ту! — уедет!

Надо было только умудриться отделить от тех Березая… Тут имелся свой план: была заготовлена смачная коряга, которой они хотели приманить лешачонка, который успел, небось, проголодаться в железной посудине. Но сначала записка…

Стеша собиралась сама передать тем послание — Адинапетс и Нави как раз вышли из вагона, стояли и горячо о чем‑то спорили… А Березай вдруг отошел от тех! Он увидал на перроне деревцо с засохшей веткой и направлялся к нему… Ваня тут же вытащил из котомки вкусную корягу, а Стеша принялась ему нашептывать, дескать, иди скорей и постарайся так сунуть деревяшку, чтобы те не заметили… Ваня кивнул, дескать, что ты меня учишь, сам всё знаю — и направился к лешаку.

А Стеша вдруг увидела в толпе пассажиров мальчишку Надыршаха из Мин. Вод — что он‑то тут делает? Да, впрочем, всё равно… У нее тут же возникла новая идея: отправить с запиской Надыра… Конечно, на высоких каблуках, да в кепке, да в черных очках, да еще без веснушек — ее трудно идентифицировать, но всё же вдруг те что‑нибудь заподозрят, и всё сорвется… А Надыра те знают, доверяют ему… Она ему денег даст, чтоб сказал, что записку велел передать хромой мужчина, ждет, дескать, на остановке… Согласи-ится!

Размышляя таким образом и попутно доставая из рюкзака деньги, Стеша в пассажирской кутерьме двигалась наперерез Надыршаху. Те ушли от своего вагона и, как и предполагалось, принялись заглядывать в чужие окошки. Бдительная Стеша нашла окно своего купе и убедилась, что шторки задернуты…

Ваня шел к Березаю, он оглянулся: те были далеко — и сорвал с себя очки, чтоб лешачонок мог признать его. Березай остановился, увидав мальчика, а Ваня, улыбаясь, манил его корягой. Если лешак пойдет за ним — надо завести его в свое купе и там задержать, пока Адинапетс и Нави не получат записку… Расчет был на то, что те в суматохе решат бежать за капитаном без лешака, дескать, он где‑то здесь и без них не уедет…

А пути Стеши и Надыршаха уже пересеклись: он слегка опередил ее, направляясь к поезду. Девочка тронула его за плечо — Надыр вздрогнул и обернулся: глаза у него были… Никогда она не видала таких глаз — будто два пути во тьму. Стеша начала говорить про записку и совать мальчику деньги… Но Надыршах, ей показалось, не понимает ее. Несмотря на страшную жару, мальчик был почему‑то в черной куртке, причем застегнутой на все пуговицы, и вообще одет во всё черное, правую руку он держал под курткой…

Ваня обернулся на Стешу: что она там замешкалась, почему не передает записку? И увидел, что девочка стоит с маленьким черным человеком… В глазах у него всё поплыло… Ване вдруг отчетливо вспомнились слова золотого петушка: «Опасайся подпоясанного черного человека ниже себя ростом…» И: «Ты никогда не доберешься до дома!» Но тут он разглядел, что это просто шестилетка Надыр! Ваня вздохнул с облегчением. Но почему он так странно одет?.. Надыршах прятал руку, как… Секретарша-Смерть, которую нельзя звать и на зов которой нельзя откликаться… Что он там прячет?! Ведь не жаворонка же?.. Подпоясанный человек… Надыр–шах… Пояс шахида[89]!

Стеша еще договаривала про записку, но Надыр, стряхнув ее руку со своего плеча, выругался вдруг так страшно, как никаким воронам и не снилось, — девочка опешила…

Ваня, отбросив корягу, с воплем ринулся к этим двоим… Березай за его спиной заорал: «Стеша, бобо! Гвозденье — бобо! Стеша!» Надо только не дать Надыру… схватить его за руку и не дать, он успеет, он обязательно успеет, он должен успеть… Ваня мчался, расталкивая пассажиров… Нет, не успеет… Люди‑то в чем виноваты? Закричал: «В стороны! Уходите! Все уходите, это шахид! У черного пацана бомба!»

Мальчик и лешак одновременно подскочили к девочке и маленькому шахиду, — в этот момент Надыршах, страшно закричав, соединил проводки, раздался взрыв: и мальчик с девочкой побежали по двум тропкам, ведущим во тьму.

Глава 13. Ведогони

Ваня со Стешей возвращались к своему вагону, — они прошли вдоль всего состава и нигде не обнаружили следов капитана, — как вдруг мальчик увидел Березая, бегущего в противоположную от них сторону с диким воплем: «Стеша, бобо!» И тут, не веря своим ушам, он услыхал собственный голос: «В стороны! Уходите! Все уходите, это шахид, у черного пацана бомба!» Взгляд его метнулся — и напоролся на… Надыра из Мин. Вод, одетого во всё черное… Почему‑то Ваня послушался голоса, бросился на землю и Стешу потянул за собой, но по–прежнему видел Надыршаха, рядом стройную девушку в черном платье и красных туфлях, к ним подбегал какой‑то мальчишка, его нагнал Березай и… тут раздался взрыв! Ване показалось, что из эпицентра огненной бучи вылетели две бабочки, они летели прямо к ним — нет, это не бабочки, это гвозди: они ударили остриями его и Стешу в лоб, расписавшись на плоти, — и ребята рухнули на землю.