Читать книгу "Танцы, и не только - Элайна Фокс"

– У Катры идет кровь! – выкрикнул Феррис.

Глава 21

Райан в сопровождении Мелиссы вошел в полутемную комнату. Мелисса отпустила Люси и прикрыла за горничной дверь. Единственная свеча тускло освещала кровать, на которой с закрытыми глазами лежала Катра.

В спальне было жарко натоплено, однако бушевавшая за окнами непогода добиралась даже сюда холодными щупальцами сквозняков.

Райан приблизился к кровати. Мелисса вышла в смежную со спальней гардеробную. Она провожала Райана лишь для того, чтобы его присутствие в хозяйской спальне не сочли нарушением приличий. Райан осторожно опустился в стоявшее возле кровати кресло. Против воли ему подумалось, что в этом же кресле только что мог сидеть Феррис, уповая на чудесное спасение «своего» ребенка.

Катра могла потерять плод, и эта новость потрясла его до глубины души. Впервые в жизни Райан чувствовал себя совершенно растерянным и не знал, что предпринять.

Больная заметалась на постели и столкнула одеяло с груди. Все еще находясь в полубреду, она провела бледной рукой по лбу и открыла глаза.

– Как ты себя чувствуешь? – ласково спросил Райан. Ее глаза широко распахнулись, и на миг она замерла, упиваясь неожиданным видением.

– Райан, – вырвалось у нее. – Это правда ты?

– Как видишь, надолго меня не хватило, – грустно улыбнулся он.

Она слабо улыбнулась в ответ и откинулась на подушку. Затуманенным от слез взором она следила за Райаном, как бы стараясь убедить себя, что видит его наяву.

– Не плачь, Катра, – сказал он. – Ты выдержишь и не потеряешь ребенка. Я обещаю.

– Ты не можешь этого обещать, – прошептала она, с отчаянием возводя глаза к потолку. Несмотря на бледность и изможденный вид, в эту минуту она показалась Райану трогательно прекрасной и хрупкой.

Он не знал, что сказать в ответ. Он мог бы забрать ее отсюда, увезти на другой конец света, где их никто не знает и где они могли бы жить как муж и жена. Но о том, чтобы везти ее куда-то в таком состоянии, не могло быть и речи.

Внезапно за окнами раздался удар грома, и в окно забарабанил проливной дождь. Райан старался не думать о том, что могла предвещать такая странная гроза среди зимы. Не более, чем ясную холодную погоду на завтра.

Он с тревогой взглянул на бледное, изможденное лицо своей возлюбленной. От слабости она снова закрыла глаза. Райан осторожно отвел со лба прядь влажных волос. Даже простого прикосновения к нежной шелковистой коже было достаточно, чтобы разбудить в нем желание быть ее защитником и утешителем до конца жизни.

– Нет, Катра, я не позволю тебе это сделать, – вдруг произнес он.

– Что сделать? – От удивления она даже раскрыла глаза.

– Одной нести на плечах всю тяжесть. Жить в этом аду. Жить среди лжи.

– Я… – от волнения у нее перехватило дыхание, – я всего лишь старалась сделать как лучше для своего ребенка.

– Твоего ребенка? – строго спросил он. – Но ведь он не только твой. Скажи мне, Катра. Я хочу услышать это от тебя самой.

Ее лицо исказилось, выдавая внутреннюю борьбу. Райан ласково взял ее руки в свои.

– Послушай, я ведь тоже в этом виноват. И ты вовсе не обязана одна расплачиваться за наш грех. Только скажи мне сама, пожалуйста…

– Феррис – отец этого ребенка, – сказала она. Подумала и добавила еле слышно: – Перед лицом закона.

– Нет, не так. – Он сердито покачал головой. – Тебе не кажется, что вокруг нас и так скопилось слишком много лжи?

Но как Райан ни старался, ему не удавалось заглянуть ей в глаза. Катра упорно рассматривала свои руки, судорожно стискивавшие одна другую.

Тыльной стороной ладони Райан провел по ее горячей щеке. Катра осталась неподвижной. Тогда он осторожно приподнял ее подбородок.

– Послушай меня, Катра. За свою жизнь я наделал немало ошибок. Но на этот раз я не могу, не имею права ошибиться. – Его голос зазвенел от напряжения, выдавая отчаянную решимость добиться своего. – Ты можешь мне солгать, но эта ложь не доведет тебя до добра – она уже свалила тебя с ног, не так ли? Вдвоем мы могли бы найти такое место, где о нас никто не знает. В Бостоне мы приняли неверное решение, и этот ребенок доказательство тому. Нам с тобой суждено быть вместе. И ради этого я готов на все.

У Катры в ушах зашумела кровь. Ей стоило огромных усилий не поддаться соблазну и делать то, что велит долг. Райан сидел совсем рядом, его доводы звучали так убедительно… Но она знала, что обретет спасение только в раскаянии, что ради будущего ребенка ей придется отказаться от его настоящего отца. Если она согласится и сбежит с Райаном, на ребенке до конца жизни останется клеймо незаконнорожденного, куда бы они ни уехали.

Катра с трудом перевела дух и повторила, упрямо задрав подбородок:

– Феррис – отец этого ребенка, – в ее глазах застыла немая мольба, – и ты должен понять, что иного не дано.

– Я не позволю тебе это сделать, – сурово отвечал Рай-ан. – Это сведет тебя в могилу. Ты не сможешь жить, окруженная стеной лжи. И я знаю, что меня такая жизнь тоже не доведет до добра.

– Это расплата за то, что мы совершили! – убежденно возразила Катра. – Или ты хочешь, чтобы ребенку пришлось платить за наши грехи? А ведь он пострадает прежде всего!

– Пострадает ли? Я бы не говорил так уверенно! И как насчет Ферриса? Разве он заслужил этот обман?

– Он знает, Райан. Я все ему рассказала. Я не могла не рассказать. И он согласился признать этого ребенка. – Она на миг прикрыла глаза и спросила: – Ты понимаешь, что это лучшее, о чем мы могли бы мечтать?

Вспышка молнии на миг озарила мрачную спальню. Секундой позже дом содрогнулся от удара грома, и дверь в коридор со скрипом приоткрылась. Райан резко оглянулся, но никого не увидел. И снова он не смог отделаться от мысли, что слышит еще одно предзнаменование… Что это с ним? Неужели с возрастом он становится суеверным? Наклонившись, он осторожно приник к ее губам нежным, чистым поцелуем.

– Я не хочу спорить с тобой, пока ты больна. Доктор сказал, что тебя нельзя беспокоить. Мы обсудим это потом, когда ты поправишься. – Он встал, собираясь уходить.

– Нет, Райан, – Катра подняла на него усталый молящий взор, – нам нечего обсуждать. – Даже здесь было слышно, как шелестят струи дождя на гладких плитах мощеного внутреннего двора.

– Нечего обсуждать? Ты носишь моего ребенка – и нам нечего обсуждать?!

Его внимание привлек шорох у двери. Там на пороге застыли от неожиданности Феррис и Теодор Мередит. А перед ними, театральным жестом распахнув дверь, злорадно осклабился Бейкер Мэнсфилд.

– Полагаю, мы можем не надеяться на то, что ты повторишь это по нашей просьбе. – Бейкер мурлыкал, как кот, объевшийся сметаны. Райан перевел взгляд с него на Ферриса, затем на Теодора и обратно.