Читать книгу "Одна Ж в Большом городе - Жанна Голубицкая"

……………………………

На завтрак – каша, похожая на комок грязной замазки, и вареное яйцо. Сидящая напротив старушенция в драном ситцевом халате смотрит на меня как-то подозрительно хищно. И вдруг неожиданно резким движением… хватает яйцо с моей тарелки. Ее рука похожа на когтистую птичью лапу. Мне становится страшно. «Ты же не будешь яичко?» – скрипит она исподлобья. «Конечно нет, – поспешно отвечаю я, – угощайтесь». Первой же ночью в нашей палате, где лежат двенадцать человек, трое теток дерутся так, что их разнимают санитары. Причина ссоры – некий Вася из мужского отделения для алкоголиков. Оказывается, одна из дам по имени Люся приспособилась по ночам вылезать через окно в туалете и встречаться с Васей в беседке. А через несколько свиданий она в ночи столкнулась в том же окне со своей «сопалатницей» Аней. Вася оказался изменщиком! Третьей же тетке Вася вообще по барабану: она дерется просто из любви к искусству. В итоге всем троим делают какой-то укол и кладут «на вязки» – привязывают к койкам. Да, в эту ночь Вася явно остался без интима! А я – без сигарет и шампуня: утром обнаруживаю, что у меня их сперли. Потом приходит санитарка и всучивает мне швабру со словами: «Ты в уме? Отлично, вот и помой коридор!» Я мою психушку вонючей водой с хлоркой и думаю: «В следующий раз заранее изображу припадок!» Да, кстати, к врачу здесь не пробиться. Заведующая отделением и ее заместительница запираются в своих кабинетах, так как… боятся пациентов. Разговаривают с нами только в присутствии шкафообразного «медперсонала», а раздавать пилюли – прерогатива санитарок.

Публика здесь крайне забавная. Особенно уцелевшая великая княжна Анастасия Романова, тетка Путина и пришелица с Марса. Пришелица отличается тем, что упорно предлагает себя всем санитарам и врачам мужского пола. Видно, у них на Марсе так принято. А Романова усердно пишет письма Путину. И передает их ему через его тетю. Только вот Путин что-то пока не отвечает. А я, кажется, подружилась с соседкой по палате Катей. Она не псих. Всего лишь две попытки суицида из-за измены мужа. Нам выписали одинаковые таблетки, и она тоже не может есть столовскую пищу. Правда, Катя на полном серьезе собирается после выписки замуж за Борю из 13-го мужского отделения. Они познакомились в садике во время прогулки. Боре передают «с воли» водку в пакетах из-под сока, и он угощает Катю. У Бори шизофрения в легкой степени. Катя говорит: «Ну и что? Главное, чтобы человек был хороший!»

Почему мы об этом говорим?

Еще из школьной программы всем нам знаком женский образ, взлелеянный русскими классиками. О ком вздыхали под луной и кому писали в альбом нежные строки? Ей, именно ей – бледной неврастеничке с пониженным давлением и в зачаточной стадии эпилепсии! А что: в прежние времена эталоном женской красоты была как раз экзальтированная нервическая барышня, склонная к внезапным обморокам и не выходящая из дома без нюхательной соли. Загорелых же спортивных красоток, шастающих по горящим избам и на скаку останавливающих коней, относили отнюдь не к сливкам общества. Хотя справедливости ради надо отметить, что и тогда о вкусах не спорили. Опять же от классиков нам известно, что многие дворянские отпрыски с удовольствием грешили с бодрыми жизнерадостными простолюдинками.

Со сменой веков пришел и воцарился «брутальный» образ. Крутые тетки в стиле «унисекс» активно помогали вершить революцию: если у них и были неврозы, они их просто не замечали. Сейчас мы снова другие: мы сильные, красивые, успешные, самодостаточные. И искренне полагаем – у депрессии не женское лицо. Нам нравится самостоятельность, но все же… Может быть, мы просто подсознательно восходим к истокам и потому пытаемся хоть иногда побыть такими, какими были барышни XIX века – трепетными, ранимыми, вызывающими желание лелеять и оберегать их? Поэтому и не давим в себе «розового слона», а идем его лечить. И иногда даже встречаем во время лечения свою половину.

Но лучше уж быть здоровыми! И пусть твой «розовый слон» окажется милым слоненком и будет проявляться только иногда и в уместных случаях (например, перед надоевшим ухажером), не нанося вреда твоей нервной системе.

Ты не одна:

Предостережение! Все вышеизложенное вовсе не повод срочно «обзаводиться» депрессией и искать женихов в клиниках неврозов и прочих рехабах… Я не обошла их вниманием, потому что они все же есть в Большом Городе и в них тоже бурлит жизнь. Но давай сделаем все возможное, чтобы тамошняя жизнь была не про нас!

Безумие на двоих

Как показывает история, «безумные» парочки среди богатых, знаменитых и одаренных складывались не раз. Правда, не всегда они знакомились в дурдоме, но вполне могли бы там оказаться… Причем вместе…

Александр Пушкин (циклоидальная ипохондрия) + Наталья Гончарова (эпилепсия)

Сергей Есенин (алкоголизм, паранойя) + Айседора Дункан (неврастения)

Джон Кеннеди (нарциссический невроз) + Мэрилин Монро (истерия)

Осип Мандельштам (маниакально-депрессивный психоз) + Анна Ахматова (невротическая депрессия)

Нам осталось уколоться и упасть на дно колодца,

И там пропасть – на дне колодца, – как в

Бермудах, навсегда…

В. Высоцкий

Как раскумариться от любви

О наркомании известно давно – еще Гомер повествовал о том, как легендарный Одиссей вынужден был выручать из беды своих товарищей, одурманившихся цветами в стране лотофагов. Но мало кто знает, что творится в подмосковных клиниках психологической реабилитации наркоманов.

Для справки:

Слово «наркомания» происходит от греческих слов narcosis – сон, оцепенение, онемение и mania – страсть, безумие, влечение.

На сегодняшний день в России насчитывается более 3 млн наркоманов. На учете в правоохранительных органах с диагнозом «Наркомания» состоит не более 250 000 человек.

«Нарки колют чужаков…»

Сначала размышляю, в качестве кого мне проникнуть в клинику: уж больно не хочется лицезреть глянцевый фасад, предназначенный специально для любопытных журналистов. Предварительно беседую с психологом некоммерческого добровольного общества АН («Анонимные Наркоманы») Ольгой, и идею поступить на лечение в качестве пациентки приходится отбросить:

– Симулировать наркозависимость еще труднее, чем ее скрыть: у «нарков» свой сленг, свои жесты, привычки, и всего один неправильный ответ на простой вопрос может «расколоть чужака», даже если тот годами изучал наркологию.

Я выбираю окольный путь. Узнаю, что в одной из загородных клиник по воскресеньям – день посещений. С 5 до 9 вечера на обычно закрытую от посторонних территорию допускаются родственники пациентов, а также люди, желающие присмотреть клинику для своих «подсевших» близких.

«У нас посторонний»

У металлических ворот меня встречают два хмурых сторожа. Заявляю, что подыскиваю подходящее лечебное учреждение для родственницы. Сторожа звонят кому-то, а потом молча кивают – проходите. Вслед мне доносится: «У-у, наркоши проклятые, колют шнягу всякую, когда портвешок с беленькой никто не отменял!»