Читать книгу "Монах. Предназначение - Евгений Щепетнов"

Естественно, с какими-то дурацкими или же неправедными делами Олра к «мужу» не приходила – она знала реакцию Андрея и решала только те проблемы, которые наверняка будут им разрешены.

Она грустно думала о том, что скоро ее замужество закончится, и вздыхала, понимая, что все когда-то кончается. В любом случае ее нынешнее и будущее положение не ухудшится – по крайней мере, пока Андрей у власти. А она знала, что убить его трудно, почти невозможно… Но Олра много чего не знала.

Для церемонии погребения использовали здоровенную купеческую шхуну. За ночь с ней произошли чудесные изменения – весь корабль был обит черной тканью, похожей на шелк, везде разбросаны лилии.

«Проклятые лилии! Если ты, Андрей, став императором, указом не прикажешь истребить все лилии в государстве – я с тобой разговаривать не буду!»

«Лежи и не выступай!»

Гроб перенесли на борт шхуны, и на ее мачтах заполоскались паруса, тут же надутые свежим ветерком, летящим с гор.

Шхуна сделала плавный разворот и, оставив за кормой берег, медленно пошла в открытое море. Провожающие остались на берегу, за исключением императрицы, патриарха, первого инквизитора, Федора Гнатьева, Зиртона и Андрея с Олрой. Не считая команды шхуны, конечно, да полсотни гвардейцев охраны.

Берег был еще виден, когда Андрей – по завещанию императора распорядитель похорон – приказал опустить паруса. Шхуна заколыхалась на мелкой зыби, раскачиваясь с борта на борт, отчего Федор позеленел и тихо шепнул, что всегда ненавидел корабли – эти лоханки не по нему.

Труп императора положили на широкую полированную дубовую доску, и патриарх замер над ним, читая наизусть молитву для прощания с покойным. Он просил Бога, чтобы тот даровал покойному загробную жизнь в райских кущах, упоминал имя покойного – Зарт, так что все было нормально, ведь отпевали Зарта, а не Шанти. Зарт и вправду покоился где-то в желудках акул, обитающих в этом районе. Вернее, он уже покинул их в виде испражнений.

Внезапно Олра схватила руку Андрея и в волнении сжала ее, вздрогнув и ошеломленно прошептав:

– Он мне подмигнул! Император мне подмигнул! Он что, жив?!

– Тебе привиделось, успокойся, – невозмутимо ответил Андрей. – Мертвее некуда этот самый Зарт.

– Уверен?

– Уверен, – опустил и поднял веки Андрей и тут же мысленно передал:

«Ты бессовестная драконья девка! Чуть все не испортила! Ты в своем уме?! Ты что делаешь? Столько труда, столько приготовлений!»

«А чего я? Никто и не видел. Только Олра. А ей никто не поверит – мало ли что беременной самке привидится!»

«Ну что ты такая несносная?! Олра умнейшая женщина и тут же почувствует фальшь, если уже не почувствовала!»

«Плевать… хуже то, что я почувствовала в толпе кое-что другое… потом тебе расскажу. Сейчас я не в настроении. Ты меня все время ругаешь! Все время обижаешь!»

«Сестренка, ну согласись, это был безрассудный и глупый жест… ладно, не обижайся. Ты молодец – столько терпела. Потерпи еще немного, скоро ты будешь свободна».

«И я этому очень, очень рада…»

Патриарх закончил читать молитву, все перекрестились, обращаясь к Богу, а двое гвардейцев в парадной форме и начищенных, сияющих кирасах подняли доску вверх, сбросив тело императора в пучину вод.

Привязанный к его ногам груз в виде позолоченной гири (всю ночь начищали и золотили! Пришлось посреди ночи вытащить из постели ювелира) утянул труп в глубину, оставив у присутствующих тягостное воспоминание – белое лицо с дыркой вместо глаза, уходящее ко дну. Дырка-глаз как будто вглядывался в людей, остающихся в этом мире, стараясь запомнить перед встречей на том свете…

В глубине замелькали тени, и Андрей с усмешкой подумал, что теперь Шанти наестся до отвала. Заморилась девочка!

Проводившие императора в последний путь облегченно вздохнули, расслабились, и тут произошло неожиданное: из глубины моря, как гигантская торпеда, выскочила огромная акула – что-то подобное Андрей видел в фильме «Челюсти», только эта, как ему показалось, была гораздо больше. Акула с разгону умудрилась перескочить через корабль, едва не врезавшись в мачту, и все присутствующие при этом странном событии явственно услышали утробный хохот, исходивший как будто от этого существа.

Акула ушла в воду, подняв брюхом тучу брызг, а матросы с ужасом загомонили:

– Акулий король! Акулий король!

«Тогда уж – акулья императрица, – хмыкнул Андрей. – Ну никак не может без эффектных появлений! Она неисправима!»

Но это было правда забавно, и Андрей не стал ругаться.

Похороны Зарта Четвертого народ Балрона запомнил навсегда.

Эпилог

– Люди всегда были склонны к дурацкой пышности, особенно когда это касается упокоения их мертвых тел. Как ты думаешь, почему?

– Спроси чего полегче. Это же люди. Ты вот понимаешь мотивы передвижения червей? Или кровососущих паразитов?

– Как раз мотивы кровососущих паразитов я понимаю. А вот людские помыслы иногда являются непреодолимой тайной. Что это?! Смотри туда! – Неприметный мужчина в неброской одежде впился глазами в проплывающий мимо гроб с телом императора, установленный на катафалке. – Ты видел ауру?!

– Видел, – потрясенно ответил второй. – Нарушение договора! Преступник! Не понимаю, что происходит!

– Это звенья одной цепи. Этот человек по имени Андрей, дракон-преступник, все это складывается в очень нехорошую картину. Сбор, только сбор! Нужно обсудить эту проблему.

– А может, решим дело своими силами? Что нам эти жалкие людишки и дракон-одиночка? Зачем сбор? Тысячи лет решали все сами, а теперь распишемся в несостоятельности, слабости? Как это воспримет род драконов? Не покажется ли им, что мы стали слабы и стары?

– Хм… нужно это обдумать.

Мужчины повернулись и, раздвигая толпу, выбрались на боковую улицу. Зайдя за один из домов и выбрав тихое место, увы – загаженное добропорядочными горожанами, они поморщились, огляделись по сторонам и мгновенно перекинулись в двух черных как уголь птиц. Птицы ушли в небо, удаляясь по направлению к морю.

Здесь, в тридцати верстах от берега, на небольшом островке, населенном лишь черепахами и беспрерывно орущими птицами, с незапамятных времен облюбовавшими прибрежные скалы, находилось логово драконов – существ, от которых многие тысячи лет зависела судьба миллионов людей этого мира…

Вот только те об этом не знали – и не должны были узнать никогда.