Читать книгу "Умм, или Исида среди Неспасенных - Иэн Бэнкс"

– На месяц, – ответила Мораг. – Но у Фрэнка начались неприятности, вот я и надумала сгонять хотя бы в Шотландию, испробовать здешние возможности, только беспокоилась о тебе. А в Стерлинг заезжать не хотела – мне там неуютно, слишком близко к дому.

– Значит, сейчас много бассейнов с катальными горками?

– Полно! Сотни. Здесь в принципе тоже неплохо, но за границей можно найти гигантские желоба, на открытом воздухе, просто супер…

– Давайте еще разок в «Черную дыру», – сказал Рики, становясь в очередь.

– Давай, милый, – Мораг потрепала его по плечу и проводила вверх шлепком по заднице.

– Рики – твой бойфренд? – спросила я.

– Ага. – Мораг широко улыбнулась. – Все при нем, верно?

– Да уж, – согласилась я. – А как он относится к тому… ну… что ты снимаешься в порно?..

Запрокинув голову, она расхохоталась:

– Не ревнует ли? Нет, что ты, он гордится. И вообще, ему нравится подсматривать. А кроме того… – Наклонив ко мне голову, она понизила голос – Смотри, ему ни слова. На съемках я иногда делаю вид, будто притворяюсь. – Она захихикала и подмигнула.

Это было выше моего разумения.

– Хочешь сказать, ты только притворяешься, что оргазм у тебя притворный? – смущенно выдавила я.

– Вот именно. Чтобы ему не обидно было, понимаешь? – Она ткнула меня локтем и огляделась. – Встречаемся внизу.

* * *

Опять этот кошмар. Но теперь я хотя бы скрестила ноги, чтобы укрыть интимное место. Пожалуй, мне даже стало ясно, за что Мораг так полюбила это развлечение: оно было желанной противоположностью ее повседневной работе.

* * *

– А как получилось, что ты стала порнозвездой?

– Мне предстояло играть концерт…

– На баритоне?

– Естественно. У меня, кстати, неплохо получалось, хотя мало кто мог это оценить: концерты были камерные, для узкого круга… Так вот, еду я в метро, вся расфуфыренная, ко мне подваливает парень, протягивает свою визитку и спрашивает, мол, не желаешь ли сняться для журнала? Я ему: для какого еще журнала? А он такой: для мужского, но очень престижного. Вот еще, говорю, делать мне больше нечего. Тогда он назвал сумму гонорара, и я обещала подумать. Подумала; наутро ему позвонила, он говорит: «Лады». Через неделю повез меня в какой-то замок на фотосессию, там, правда, пришлось оголиться, зато фотограф свел меня с Фрэнком, и тот стал моим менеджером. Как видишь, все просто. Наверно, мне следовало дать о себе знать, хотя бы черкнуть пару строк, но из Общины шли восторженные письма, полные гордости за мое исполнительское мастерство, и у меня просто не хватило духу разочаровать наших. И потом, на первых порах я ведь действительно музицировала, да и сейчас изредка даю концерты, раз в два-три месяца, вот я и подумала: зачем дергаться, раз так сложилось, а может, это было предначертано свыше, ведь я познакомилась с агентом не где-нибудь, а по пути на концерт – благодаря этому и попала в порнобизнес.

Я хмыкнула. Оказывается, не я одна умела подводить базу под свои поступки.

– Неужели тебе это нравится? – хмуро спросила я.

– Что, порнуха?

– Да.

Мораг ответила не сразу:

– Знаешь, нравится – не то слово. – Она развела руками. – Обожаю, когда много секса, люблю, когда мною восхищаются и платят хорошие деньги. По крайней мере, не надо горбатиться, чтобы себя обеспечить. – Она засмеялась. – Еще пару лет поработаю, а потом, наверное, открою сеть магазинов эротического белья. – Глядя куда-то вдаль, она впала в задумчивость. – Или, к примеру, займусь проектированием аквапарков. – Пожав плечами, она отложила пилочку для ногтей. – Тут, правда, нужны специальные знания, да и конкуренция большая, зато бизнес, в принципе, чистый.

Еще не высушив волосы, мы сидели в кафе и глазели на купальщиков. Я, конечно, выглядела как кикимора. А Мораг – как юная, свежая, затянутая в голубые джинсы русалка. Рики стоял в очереди за напитками.

До этого мы опробовали три других горки, но Мораг с Рики так и тянуло в «Черную дыру». Я от них отделилась, предпочтя два средних желоба – там, по крайней мере, можно было испытать не дикий ужас, а какие-то другие ощущения. Опробовала и громадную белую трубу, самую медленную, и она понравилась мне больше всех. Мораг и Рики тоже разок прокатились, исключительно для полноты впечатлений, но объявили, что это забава для слюнтяев и пенсионеров, хотя признали за ней одно преимущество: из полупрозрачной верхней части открывался потрясающий вид на скалы Солсбери и на Артурову гору, которая выделялась буро-зеленым конусом на фоне бело-голубого неба.

Через два часа непрерывного катания, отбив пятки, плечи и другие чувствительные места, мы немного поплавали в бассейне и решили на этом закруглиться. Переоделись и пошли в кафе.

Мораг убрала пилку в изящную сумочку, откинулась на спинку кресла и потянулась с неподражаемой кошачьей грацией, откинув назад мокрые волосы и сцепив руки на затылке. Это движение поразительным образом воздействовало на ее бюст, что, в свою очередь, поразительным образом воздействовало на посетителей, но Мораг будто ничего не замечала. Я попыталась изобразить равнодушие, зато мужчины, расположившиеся за ближайшими столиками, исподтишка поглядывали в ее сторону; те, кто сидел подальше, откровенно пожирали ее глазами, а в противоположном углу отцы семейств, обремененные детишками и мокрыми полотенцами, вдруг приосанились и начали разворачивать пластиковые кресла для лучшего обзора.

С коротким смешком я облокотилась на стол.

– Положа руку на сердце, сестренка: с меня сняты подозрения? Ты больше не считаешь меня киллершей или маньячкой?

– Нет, не считаю. – Мораг слегка смутилась. – Прости, что так получилось. Это не по моей вине.

– Знаю, знаю. И даже догадываюсь, по чьей.

Рики, отстояв в очереди, подошел к нам с подносом.

Мне предназначался маленький чайник чаю, Мораг – черный кофе и минералка, а Рики – «кола» с чизбургером.

– Как по-твоему, что там сейчас творится?

– В Общине? – уточнила я; Мораг кивнула. – Не могу утверждать наверняка, но, кажется, Аллан рвется к власти.

Она помрачнела:

– По какому праву? Ведь он – даже не високосник.

– В данный момент он помогает деду редактировать священные тексты; подозреваю, меня для того и отправили с глаз долой, чтобы не отсвечивала. Не думаю, что ему удастся отменить принцип високосничества и при этом сохранить сущность веры, но, чтобы отодвинуть меня в сторону, он вполне может убедить Сальвадора, что истинным високосником должен считаться только мужчина или что необходимо разграничить обязанности Богоизбранного, сделав его чисто декоративной фигурой, и обязанности, так сказать, руководителя, который будет вершить судьбы Общины и всего Ордена.