Читать книгу "Украденный сон - Александра Маринина"

Дахно оправдывалась, то и дело хватаясь за сердце, принимаясердечные лекарства, всхлипывая и сморкаясь. Они сидели в просторной, нонеуютной комнате с разнокалиберной мебелью, явно купленной в разное время послучаю, без единого замысла и стиля. Все стены большой трехкомнатной квартирыбыли увешаны охотничьими трофеями и оружием. На пороге двери, ведущей изкомнаты в прихожую, торжественно возлежал огромный чистейших кровей доберман покличке Цезарь.

– Постарайтесь успокоиться, Наталья Евгеньевна, – мягкосказал Ларцев. – Давайте попробуем с самого начала восстановить все, что выпомните об этом человеке. Не торопитесь, подумайте как следует.

– Зачем вам этот человек? – вдруг с подозрениемспросила Дахно.

– Видите ли, Наталья Евгеньевна, мою дочь похитили, ипохищение организовал именно он.

– Как?! – Дахно опять схватилась за сердце. – Боже мой,какой ужас, какой ужас, – причитала она, схватившись за голову и раскачиваясьна стуле. – Это я виновата, дура доверчивая, за деньгами погналась, поверилаподонку…

И все сначала: рыдания, капли, вода, покаянные слова, битьесебя в грудь. Ларцеву стало отчаянно жалко эту немолодую уже женщину, которуюогни большого города сначала привлекли, как глупого мотылька, а потом обожгли.Девчонка из сибирского заповедника стала задыхаться в огромном каменном,задымленном и загаженном городе, и единственной ее отдушиной все годы былаохота, как глоток свежести и природной чистоты.

От станции «Университет» к Дахно Ларцев ехал на метро, но припересадке на кольцевую линию наблюдатели его потеряли. Наступил «час пик»,толпы людей врезались друг в друга, толкались, мешали проходу, огибалимногочисленные книжные и газетные лотки, расплодившиеся в тоннелях и переходах.

– Давай быстро назад в МООиР, – скомандовал тот, чтобыл пониже ростом и постарше. Его напарник, симпатичный темноволосый паренек,ловко лавируя, вывернулся из толпы и влился во встречный поток, расчищая собойдорогу для старшего в паре.

Рабочий день закончился, и сотрудница МООиРа, с которойразговаривал Ларцев, уже ушла. Взяв у дежурного ее адрес, наблюдатели сообщилио проколе на Петровку, Жерехову, и помчались в Кунцево. Женщину с трудомуговорили сесть в машину и вернуться на работу. Не скрывая раздражения, онаоткрыла сейф и швырнула на стол учетные карточки.

У нее были свои, вполне определенные планы на этот вечер, истранные милиционеры, бегающие друг за другом, ничего, кроме злости, у нее невызывали.

– Он кем-то заинтересовался? – вежливо спросил высокийпаренек, перебирая карточки с фотографиями женщин-охотниц.

– Не знаю. Он ничего не записывал. Только посмотрел, ивсе.

– Припомните, пожалуйста, может быть, он чью-токарточку разглядывал дольше других, что-нибудь спрашивал у вас, уточнял? Намважна любая деталь.

– Ничего такого не было. Просто внимательно просмотрелвсе карточки, поблагодарил и ушел.

– Так может быть, он не нашел то, что искал? Как вампоказалось?

– Я спросила его, он ответил, что нашел. Вы еще долгоменя будете задерживать?

– Сейчас уйдем, вот адреса только перепишем. Слушай, –обратился вдруг паренек к тому, кто был постарше, – а ведь большинство этихженщин работают здесь же, в МООиРе. Если Ларцев не остался здесь и не сталничего выяснять, значит, та, кто его интересует, не из их числа. Женщин,работающих в других местах, совсем немного.

– Уже легче, – обрадовался старший. – Ты молодец,котелок варит. Быстро составляем список адресов, намечаем план объезда и просимподмогу у Жерехова.

Первым в план они поставили адрес на Домодедовской улице,вторым – дом на Люблинской, чтобы отработать южную часть Москвы и двинутьсячерез центр сначала на восток, потом на север. Адрес Натальи Евгеньевны Дахно вначале Ленинского проспекта стоял в плане объезда третьим. Было 19 часов 40минут.

Z К семи часам вечера Сергей Александрович Градов наконецпонял, что дела его совсем плохи. Когда около половины третьего он расстался сАрсеном и, сидя в баре, попытался привести мысли в относительный порядок, еговдруг осенило. Произошло какое-то недоразумение! Арсен упомянул Никифорчука, иГрадов так испугался, что совсем потерял способность соображать и тем болеесопротивляться натиску Арсена. Теперь же, припоминая в деталях разговор, онвспомнил, что Арсен упрекал его в самодеятельности. Что он имел в виду? Никакойсамодеятельности он, Градов, себе не позволял. Это ошибка, досадная ошибка,которую следовало разъяснить, и Арсен вновь вернется к контракту и доведет делодо конца. Надо срочно с ним связаться.

Сергей Александрович торопливо вышел из бара, сел в машину ипоехал домой. С домашнего телефона он несколько раз позвонил по условленномуномеру и стал ждать ответного звонка, чтобы договориться о месте и временивстречи. Но звонка не последовало. Он повторил попытку, но с тем жерезультатом. Градов начал нервничать и связался со своим знакомым изМинистерства внутренних дел с просьбой проверить, где и на чье имя установленномер интересующего его телефона. Ответ пришел быстро и был обескураживающим:такой номер ни за кем не зарегистрирован и в течение предыдущих пяти летоставался свободным.

Был еще один путь, тот самый, которым он впервые пришел кАрсену.

Сергей Александрович позвонил человеку, давшему ему первыйвыход на контору.

– Петр Николаевич, это Градов говорит, – торопливопроизнес он. – Подскажите, как мне срочно связаться с вашим знакомым.

– Градов? – удивленно пророкотал в трубке бас. – Неприпоминаю. Вы от кого?

– Ну как же, Петр Николаевич, я вам звонил два месяцаназад и вы мне дали телефон для связи с человеком, который может помочь в одномщекотливом деле. Этот человек мне срочно нужен.

– Не понимаю, о чем вы. Может, вы номером ошиблись?

Градов и не подозревал, что предусмотрительный и осторожныйАрсен немедленно после разговора с ним позвонил Петру Николаевичу и сказал:

– Если ваш протеже посмеет меня искать, объясните ему,что он не прав.

Сергей Александрович в ужасе подумал, что все пропало. Емуне найти Арсена. Никогда. Оставалась последняя надежда. Этой последней надеждойбыл Фистин.

Сережа Градов рос заласканным и избалованным ребенком. Он искреннестрадал от того, что у всех его друзей отцы постоянные, а у него – приходящий,да и то в редкие его визиты мать, как правило, отправляла мальчика поиграть водвор. Отец всегда приходил с подарками, игрушками, гостинцами, мать безумнолюбила его и постоянно повторяла: наш папа самый лучший, просто у него естьдругая жена и двое детей, которых он как честный человек не может бросить. Отецже, в свою очередь, твердил Сереже: сынок, если что – я всегда помогу, я в бедене брошу, ты можешь на меня рассчитывать, вы с мамой у меня самые любимые.Много раз Сережа совершал обычные детские и подростковые глупости, но никогдане бывал за них наказан, наоборот, папа с мамой, испытывая вину перед ребенкомза отсутствие полноценной семьи, сами сглаживали ситуацию и не ругали сына, авроде как даже жалели.