Читать книгу "Реверс. Пограничье - Александр Громов"

– Значит, нет? – Китаец не выглядел разочарованным, и это озадачивало.

– Значит, нет, – твердо ответил Макс.

И без того неширокие глазки собеседника сузились в щелочки.

– Жаль.

– Мне тоже, – солгал Макс.

– Жаль, что приходится действовать вопреки вашей воле…

Дикий крик заставил вздрогнуть всех в радиусе ста метров. Приняв невообразимую стойку, китаец молниеносно нанес точный удар, и дальнейших событий Макс уже не видел. А поглядеть было на что.

Открылся Проход – синий, как море, струящийся круг. Будь здесь Сергей Коханский, он с видом знатока отметил бы, что китаец – адреналиновый проводник второго рода, как Тигран. Чтобы подхватить расслабленное тело Макса, китайцу потребовалась секунда. Еще секунда – и он скрылся бы в Проходе со своей добычей.

Второй секунды ему не дали. Резкий, переполошивший всю улицу выстрел был неточен, но китаец все же выпустил Макса, крутанулся волчком, как бывает с тем, кто задет пулей, и с воем скрылся в синем круге. Туда же унеслась еще одна пистолетная пуля – и круг исчез. Макс остался лежать на булыжной мостовой.

– Жив, – констатировал один из двоих подбежавших к нему, в то время как второй, демонстрируя испуганным пешеходам значок тайной полиции, покрикивал: «Проходи, проходи скорее, нет ничего любопытного». – Черт, едва успел… Вызывай перевозку, быстро!

Рощица была маленькая, круглая, без подлеска, с вытоптанной и унавоженной скотом почвой. Низинка – естественное место для такой рощицы в клондальской лесостепи. В низинке рощица и располагалась, а скот забирался сюда в полдень, спасаясь от жгучего солнца. Но сейчас скота в рощице не было – на его счастье.

Пули стригли листву, расщепляли ветви. Летела кора.

Ответный огонь вела одна Алена. Вначале пыталась и Ева, да куда там! С пистолетиком против автоматов много не навоюешь. Сергей и не пытался – вынул пистолет и снял с предохранителя, но и только. Куда стрелять? В начале боя он попробовал высунуться из-за ствола – тут же забило глаза крошкой коры, удивительно, что сразу голову не продырявило.

Положеньице…

Где прокололись – не понять, да и понимать не надо. Вся эта затея с бегством из подмосковной электрички в Клондал с самого начала была чистейшей авантюрой. Когда стало ясно, что до железной дороги топать полдня, подозрение это укрепилось и не превратилось в уверенность лишь по человеческой привычке надеяться на чудо. И разум даже пытался обосновать логически возможность такого чуда!

Что такое погранцы Клондала? Техасские рейнджеры, волки-одиночки. Вообще-то обход участка по Уставу да и по здравому смыслу полагается производить минимум вдвоем, а только у местных погранцов свои порядки – Ева рассказывала: часто ходят поодиночке. Спорт у них такой, что ли – взять нарушителя один на один?.. Ну а если нарушителей трое?

Отступится?

Черта лысого… Постаравшись остаться незамеченным, вызовет подкрепление. И троих накроют так же, как одного.

Постройки железнодорожной станции и насыпь уже были видны вдали, когда в небе появился дирижабль с намалеванном на брюхе с крестом в круге – и пошел кружить над головой. Держался высоко, пулей не достать, и не швырял с неба фугасно-осколочных гостинцев – просто следил. И наводил, конечно. На троих – целый отряд. По всей видимости, противников было человек десять, да еще вооруженных и экипированных как следует.

– Нам слишком долго везло, – с непривычной тоской в голосе пробормотала Ева.

Когда даже она поняла, что к станции не пробиться, нашлась вот эта рощица…

Кому просто деревья, скоту – тень, а контрабандистам – капкан. Рощица дала отсрочку, но не предложила спасения.

Теперь и не вернуться… Сергей уже дважды открывал Проход, совал в него голову и видел стремительно летящие внизу рельсы. Выходит, с какой скоростью относительно планеты покинул Землю, с такой скоростью назад и вернешься… Оба раза он отдергивал голову раньше, чем Проход закрывался сам собой, исчерпав время своего существования. А если бы не отдергивал? Снесло бы головы кочан или нет?

Да наверняка снесло бы!

И долго удивлялась бы потом одинцовская милиция: голова на путях – налицо, а где туловище? Руки-ноги где?

– У меня последний рожок, – сообщила Алена. Как ни экономно вела она огонь, патроны делали то, что они всегда умели делать лучше всего, – тратились.

Причем, кажется, впустую.

Но держали погранцов на расстоянии – этого не отнять. Тем тоже не хотелось класть свои головы почем зря.

Проще дождаться, когда у блокированных в рощице нарушителей выйдут патроны.

Второй рожок полетел в коровью лепешку. Алена с лязгом присоединила третий и передернула затвор. Ее выдержке можно было позавидовать.

И этот хряк Аркадий Михайлович еще сомневался в ее психологической стойкости! Золотая девушка.

Стрельба стихла. Из-за ближайшего бугра заорали по-русски, по-немецки и по-английски, замахали белым платком на кривой палке. Предлагали переговоры на нейт ральной территории – возле отдельно стоящего сухого куста.

– Я пойду, – сказала Ева. Запыленное лицо ее осунулось, глаза горели. Сразу видно: решилась на что-то отчаянное. Захватить переговорщика, наверное…

Ага, так пограничники и дали ей заложника! Небось не дурные. Только рыпнется – снимут аккуратно, как в тире.

– Я пойду, – сказал Сергей. – У меня татуировка – круг незаштрихованный.

– Тогда уж я, – возразила Алена. – У меня вовсе нет никакого круга. – И для убедительности повертела поднятой рукой.

– И что ты им скажешь? – прорычала Ева.

– Скажу, что мы не контрабандисты. Они сами видели: серьезного груза у нас нет. Придется рассказать им, зачем мы на самом деле в Центруме…

– Нет! – крикнула Ева.

– Это хоть шанс. А иначе – что? Они нас, конечно, перебьют, но хоть один да поймает свинец брюхом. Им это надо? Можно поторговаться…

– Сергей… – позвала Ева.

– Открыть Проход могу, – безрадостно отозвался тот. – Даже три раза могу – для каждого. Прыжок-то получится – приземление выйдет хреновым. Костей не соберем. Кого сразу в гроб, кого в клинику до конца дней… на пару с Фантомом. Нет, Алена дело говорит…

По лицу Евы было видно: она и сама понимает, что иного выхода нет. Предлагают переговоры – надо идти на них, цепляться хоть за соломинку, хоть за спичку плывущую. Говорить правду, врать, мешать одно с другим. Блефовать. Алена тоже оптимистка – погранцам нет особой нужды подставлять себя под пули. Вызовут самолет с бомбами или подвезут гранатомет – и спокойно выпишут блокированным пропуск на тот свет. Мешкотно, зато надежно.

– Так я пошла? – спросила Алена.

Сергей отвел глаза. Черт знает отчего, но стыдно было. Ева смолчала. Алена замахала из-за ствола пестреньким носовым платочком, закричала: иду, мол, не стреляйте. Сунула Еве автомат и пошла.