Читать книгу "ТИК - Алексей Евдокимов"

Майор переглянулся с Пашей. Вид у того был какой-то застреманный.

Через Дробышева Знарок пробил е-мейл The Other’а — и к удивлению своему узнал, что е-мейл не сетевой-анонимный, а именной, более того, корпоративный: питерского журнала «Город» — на gorod.spb.ru. Так что «Другого», Илью Ломия, штатного их кинокритика, установить удалось на раз. Но уж больно все смахивало на провокацию — и майор ответил ему на форуме, предложил разобраться с этим убийством: просто чтоб посмотреть на реакцию. И реакция таки оказалась интересная: контактный е-мейл от «расследователя-партнера» ему уже пришел совсем другой, «яхушный». Знарок с Пашей тряхнули Ломия, вышли на Вадима Кулешова, а от него на Дениса Яковлева, криминального репортера «Новой газеты». А вот это уже была реальная проблема, потому что выяснилось, что Яковлев парень ушлый и знакомств у него куча, включая прокуратуру. И, между прочим, Назарову.

Майор достал ключи, которые дала ему Ксения. Присмотрелся к обоим замкам и ко всем ключам. Бесшумно вставил один из них в верхний замок.

…Назаровский номер, стоявший в списке исходящих звонков яковлевской мобилы одним из последних, Знароку совсем, совсем не понравился. Назарова сука хитрая, и что именно ей теперь известно, майор не знал. Она была, конечно, опасна — тем более что дела Знарока явно попахивали керосином. И неизвестно, что бы он на ее счет решил, если б она не успела позвонить ему сама. И не сдала бы ему Лотарева…

Майор медленно повернул ключ, дождался щелчка. Тихонько нажал ручку нижнего замка и потянул створку на себя.

…Мало того — она еще и про Джона Доу всю правду выложила. Догадалась, кому ее ноутбук достался, тварь умная? Лояльность свою продемонстрировала? Тут Знарок не был уверен, но в любом случае сделала она все это вовремя. И ведь она не просто сливала ему Лотарева — она сливала ему Лотарева как убийцу Гордина. Причем она не могла знать, что Кривцову из Питера Лотарев тоже нужен — уже как убийца Смирнова. Что более удачного случая взять Лотарева, полусумасшедшего полубомжа, задвинутого на некрофилии графомана, и заставить его сознаться в обоих убийствах быть просто не может…

Внутренняя дверь была прикрыта не до конца. Щель показалась майору совсем темной, но, осторожно толкнув створку, он различил приглушенный свет.

…Знарок не сомневался, естественно, что Лотарев сознается. Вот уж что майор умел, так это получать чистосердечные признания. И сознается, и «найдет» труп убитого им (и изуродованного, понятно, до неузнаваемости) Гордина. И показания всех этих Гродниковых, Шохиных, Феденевых тоже получатся очень в тему. И показания Назаровой, которые она пообещала, если что, дать против него…

В прихожей было темно, в помещении налево — видимо, в кухне — тоже. Свет шел только из-за поворота коридора. Наверняка в той комнате, где майор и видел снаружи человеческую тень.

…Хотя все это было (формально) совсем не его, Знарока, дело — а именно что Кривцова. С питерцем они встретились и друг друга в целом поняли. По большому счету тому бы и карты в руки. Но во-первых, Знарок не хотел, чтобы этот шустрый Лотарев в очередной раз ушел, а во-вторых и в-главных — очень уж майора интересовало, что Лотарев знает о двух вещах. О смерти Гордина и о восьмиста штуках, которых так до сих пор никто не видал. Вот об этом Лотарев должен сказать только ему. И никому больше.

Поэтому очень хорошо, просто замечательно, что Знарок нашел его раньше всех…

Он достал ствол, кивнул Паше: за мной! Почувствовал дуновение сквозняка — и только собирался показать Паше, чтоб тот закрыл быстрее дверь, как услышал где-то в квартире грохот захлопнувшейся оконной створки.

Декабрь

— У него все… у него… — повторял мудак как заведенный, с каким-то не то иканием, не то всхлипом, глядя на Знарока остановившимися глазами. Даже кровь не пытался вытереть. Ни хрена не соображал со страху.

Майор на таких в своей жизни насмотрелся — и они его, надо сказать, достали по самое не могу. Таких он просто ненавидел…

— У него? — переспросил он — вдруг совершенно спокойно и даже участливо.

Гордин судорожно кивнул.

— У Лотарева? — понимающе уточнил Знарок.

Гордин продолжал кивать, не отводя взгляда и не мигая.

— Ты думаешь, я пидорас? — все тем же сочувствующим, ласковым тоном осведомился Знарок.

На этот раз Гордин не кивнул — но ни в глазах, ни в лице его не изменилось ничего абсолютно.

— Отвечать, блядь!!! — заорал Знарок, изо всей силы пиная мудилу в пах — тот мгновенно переломился и рухнул майору под ноги.

Знарок несколько раз, чувствуя, что перебарщивает, но не в состоянии уже соизмерять свои силы, добавил твари в живот — глухо, как в грушу. И еще… Перевернул его на спину, наклонился над беспорядочно дергающим всеми четырьмя конечностями — как бы заслоняясь — козлом:

— Ну?! Отвечать, сука!!! Не слышу, блядь!!!

Тот извивался: пытался, кажется, отползти спиной вперед. С рожи его пропали последние признаки разумности. Знарок расслышал какой-то однотонный непрерывный высокий звук — не то что не человечий, а даже словно не природного происхождения: вроде скрипа. Тоже мне, блядь, мужик…

— Не слышу — на хуй — ответа, — негромко и раздельно повторил майор.

Мудила отполз примерно на метр. Он опять таращил на Знарока глаза, совсем уже вылезшие из орбит, и мелко-мелко тряс головой. Дергался перекошенный разбитый рот. Майор двумя пинками раздвинул мудаку длинные сучащие ноги и поставил правый ботинок ему на промежность — пока не нажимая.

— Не слышу ответа, — повторил он.

— Что?.. что? — заикал козел. Значит, какие-то слова он, падаль, еще помнил.

— Я что, по-твоему, пассивный пидор? — резко наклонился Знарок.

Мудак судорожно затряс головой.

— Тогда хули ты пытаешься меня натянуть, блядь?! — Майор слегка нажал ботинком. Уебок дернулся всем телом. — Что ты меня этой хуйней кормишь?! Я что, блядь, ни хуя не понимаю?!!

Знарок продолжал нажимать. Тот заорал в полный голос.

— Кого ты, сука, наебать тут хочешь?! Кого?! А?!!

— А-а-а-а-а-а-а!!!

— Что — а?! Что — а, блядь?!!

Пидор орал, надсаживаясь, во всю глотку, во всю силу легких — у Знарока заложило уши и он мельком подумал, что так его даже тут, блядь, услышат… Орал, выгибался, как под током, как в эпилепсии, запрокидывая лицо, стуча о цементный пол затылком… Майор наконец совладал с собой, убрал ногу, отступил в сторону, переводя дыхание и вытирая пот со лба. Полный, блядь, урод, полное говно… Пет-тух… Вдруг зазвонил телефон — глянув на экранчик, Знарок матернулся тоном ниже, подумал, но сбросил звонок. Ч-черт…

Петух, скрутившийся в позу эмбриона, елозил ногами и крупно дрожал — что было заметно даже по обращенной к майору спине. Знарок сплюнул, посмотрел на часы — да сколько мне тут с тобой ебаться?..