Читать книгу "Ледовый Апокалипсис - Роберт Ладлэм"

Рэнди стерла кровь с ладони и издала пронзительный крик. Это было необходимо, чтобы выиграть время. Пусть подонки думают, будто в женской спальне все идет своим чередом. После этого она торопливо натянула на себя одежду, которую Кроподкин – гореть ему в аду! – стащил с нее. Наверняка в шкафах, выстроившихся вдоль стены, находилась еще какая-то одежда, но у Рэнди не было времени копаться в них.

В течение всего этого времени смех и голоса в главной комнате не умолкали. Кто-то, возможно, сам Кретек, громко окликнул Кроподкина.

Рэнди нужно было выбираться из этого осиного улья. Сейчас же! Немедленно!

В соседней комнате снова раздался взрыв хохота и кто-то, похоже, сам Кретек, обратился к Кроподкину с каким-то вопросом.

До того, как Кроподкин разделся, на нем была толстая фланелевая рубаха, а поверх нее – спортивный свитер с капюшоном. Теперь привыкшими к темноте глазами Рэнди видела, где они валяются на полу. Эта одежда совсем не будет лишней. Несколько мгновений она размышляла, не взять ли с койки спальный матрас, но потом раздумала – слишком громоздкий. Такая ноша станет для нее обузой в первые, самые важные после побега минуты.

Вопрос из комнаты повторился, на сей раз более настойчивым тоном. Рэнди сгребла одежду Кроподкина, а затем схватила за ручку кассетный магнитофон, размахнулась изо всех сил и высадила им толстое термопановое стекло в окошке.

В соседней комнате на пол стали падать стулья.

Рэнди бросила рубашки на оконную раму, чтобы не порезаться о торчавшие из нее осколки, и вывалилась наружу. Позади раздвинулась дверь в женскую спальню.

На нее сразу же набросился арктический холод, а в лицо стали впиваться ледяные колючки. Если снег за ночь успел покрыться коркой достаточно твердой, чтобы выдержать ее вес, значит, ей повезло, если же она провалится в какой-нибудь сугроб и завязнет в нем – ей конец. Схватив с оконной рамы рубашку Кроподкина, Рэнди бросилась бежать в спасительную темноту ночи.

Услышав позади себя злые крики, она принялась петлять и делать зигзаги. Вслед ей ударил луч фонаря, и кто-то опустошил в разбитое окно целую обойму пистолета. Пули выбивали фонтанчики снега под ее ногами. Она молилась, чтобы никто из бандитов не догадался взять автомат.

Носок ее ботинка проломил наст, и несколько секунд Рэнди барахталась, пытаясь вытащить ногу из снега и не провалиться в него по пояс. Наконец ей это удалось, и она побежала дальше. Она метнулась влево, вырвавшись из полосы света от фонаря, и в тот же миг за ее спиной ворчливо зарокотал пистолет-пулемет «аграм». Но стрелок бил вслепую, лупя почем зря в ночную пустоту.

Рэнди вновь изменила направление и побежала в сторону от лагеря. Огни домиков быстро таяли в снежной круговерти. Спасена!

Она остановилась, расправила украденные рубашки и отряхнула их от осколков стекла. Рэнди уже ощущала укусы мороза, от которого эта дополнительная одежда ее, конечно же, не спасет. Об этом нечего было и мечтать. Зеленый свитер Кроподкина Рэнди натянула на себя, а фланелевую рубашку разорвала на несколько частей. Широкую полосу ткани она обмотала вокруг лица на манер маски от снега, а рукава натянула на уже успевшие окоченеть руки. Затем она огляделась. Вокруг царила непроглядная тьма. Что ж, ее компасом станет снег. Она пойдет на север и, дай бог, сумеет соединиться с Джоном и Валентиной.

Единственным вариантом действий, единственным шансом выжить для Рэнди было постоянно двигаться и любым способом отыскать своих товарищей. Она решила: нужно исходить из предположения, что они вернулись с места падения самолета и обнаружили, что научная станция захвачена. В таком случае они должны направиться на центральную гряду, где можно найти убежище и разбить лагерь, чтобы вести наблюдение за противником. Зная Джона, Рэнди полагала, что ночью он непременно предпримет попытку выяснить, кто высадился на острове, а также узнать, какая судьба постигла ее и Троубриджа.

Перспективы не радовали. Если ее товарищи не спустятся с ледника, если она не найдет их, ей придется погибнуть еще до наступления утра. Но смерть от холода выглядела как-то чище и достойней, нежели от пуль бандитов.

Обнимая себя руками, чтобы хоть как-то сохранить тепло, Рэнди пошла вперед, прокладывая путь сквозь усиливающуюся пургу.

* * *

Втекая в разбитое окно, холод наполнял избушку, словно дыхание смерти. В ярком и резком свете газовой лампы обнаженное тело и залитое кровью лицо Стефана Кроподкина выглядели непотребно и в то же время гротескно. Кретек сорвал с койки спальный мешок и прикрыл им племянника.

Его люди неловко переминались рядом. Лица их были неподвижны, но в глазах плескался страх. Кто-то отобрал у их предводителя что-то очень важное, а он этого не любил, даже когда речь шла о гораздо менее значимых вещах.

Кретек смотрел на безжизненный куль, лежавший у его ног. Когда-то эта груда плоти называлась его семьей, а семья всегда занимала очень большое место в душах представителей балканских народов – даже в такой черной, как душа Антона Кретека.

Он облажался. Он увидел в этой светловолосой женщине не угрозу, а усладу – что-то вроде кусочка шоколада, который можно съесть походя и тут же забыть. А она оказалась бомбой замедленного действия, которая только и дожидалась удобного момента, чтобы взорваться.

Кретек умел проникать в природу вещей. Она раздавила, размазала Стефана, как таракана, а потом сбежала. Она была профессионалом в самом смертоносном смысле этого слова, а Кретек не понял этого, заглядевшись на ее смазливую мордашку и пару симпатичных сисек!

Рука Стефана торчала из-под спального мешка. Пальцы на ней были наполовину согнуты, словно в безмолвной мольбе отомстить за него.

– Найдите эту тварь, – рычащим шепотом проговорил Кретек. – Идите наружу и ищите ее. Вы сможете покинуть этот остров лишь в том случае, если приведете ее ко мне. Живой. Вы слышали меня? Живой!

Влахович, начальник штаба Кретека, помявшись, сказал:

– Будет сделано, Антон. – Идемте! – обратился он к остальным. – В такую погоду она далеко не уйдет. Пошевеливайтесь!

И мужчины начали собираться.

Антон Кретек больше ничего не сказал. Его мысли витали далеко. Он размышлял о том, что сделает с золотоволосой женщиной, когда она окажется в его руках. Пожалуй, привяжет к шесту с антенной, сорвет с нее одежду и будет смотреть, как пленница, корчась от холода, замерзает на полярном ветру. А потом он превратит ее обледеневшую голую фигуру в надгробие на могиле Стефана, чтобы увековечить память о племяннике.

Ледник на седловине

С трудом двигаясь наперекор обжигающе холодному ветру, Смит услышал у себя за спиной глухой грохот взрыва. Сегодня ночью этот непрерывно дующий с Северного полюса ветер и ледяная крупа, мятущаяся в воздухе, являлись их союзниками. Они сокращали видимость для их преследователей и заметали следы от их шипованных «кошек» на поверхности ледника.