Читать книгу "Мы мертвые - Майк Шэкл"

снег, доводя все вокруг до исступления.

Свет вспыхнул так ярко, что ей пришлось закрыть глаза, и все же он обжигал даже сквозь веки. Когда она взглянула снова, мир был в огне. Аасгод парил в воздухе, а из его рук вырывались молнии, все быстрее и быстрее. Избранный теперь не выглядел таким уверенным. Невозможно было скрыть напряжение на его лице. Страх.

Угол Котеге обрушился, подняв град пыли и камней. Земля горела под ногами Избранного. Воздух стал разреженным, стало трудно дышать. Избранный что-то проорал, но его слова только придали новую силу молнии. Она стала еще свирепее, преодолела огонь, и устремилась вниз, к Избранному. Тот закричал, когда она его ударила, и, клянусь Четырьмя Богами, это был самый сладкий звук, который Тиннстра когда-либо слышала. Дубинка взорвалась в его руках, молния подбросила его в воздух. Он корчился, лягался и горел. Его крик перешел в вопль, а затем Тиннстре пришлось прикрыть глаза, когда молния поглотила его.

Магия Аасгода исчезла, и ублюдок-Избранный упал на землю, дернулся и затих. Дым поднимался от его обгоревших останков.

Избранный был мертв. Его тело было обуглено до черноты, черты лица исчезли. Уцелевшие Черепа бросились прочь, чтобы ярость мага не настигла их следующими. Все было кончено. Аасгод победил.

Победа.

Дым стелился по полю боя во внутреннем дворе, окутывая мертвых врагов. Снег был окрашен в красный и черный цвета. Умирающие кричали. Это ничем не отличалось от того момента, когда вторгся Эгрил — за исключением того, что на этот раз Тиннстра смогла выйти из зарослей вместе с Зорикой, вместо того, чтобы бежать без оглядки. Они победили. Бежать не было необходимости. Аасгод увидел их и улыбнулся, опускаясь на разрушенный верхний этаж Котеге. Тиннстра помахала в ответ. По ее лицу текли слезы, но они были от радости, а не от страха.

— Он это сделал. Он это сделал. — Тиннстра подняла Зорику, обняла и поцеловала. Они оба плакали от радости, что остались живы. Они победили. Аасгод уничтожил Черепов и Избранного. Это был поворотный момент, о котором молилась Тиннстра.

— Что это? — спросила Зорика, указывая на Аасгода. Тиннстра проследила за ее пальцем. Это была тень, ничего больше, и все же... она двигалась. Быстро. Когда она метнулась к Аасгоду, сверкнуло серебро. Топор.

— Аасгод! — изо всех сил закричала Тиннстра.

Он нахмурился, не в силах расслышать, и шагнул ближе к краю. Топор взметнулся вверх, размытое пятно, удерживаемое тьмой. Он вонзился в спину Аасгода и проложил красную дорожку к его сердцу. Маг пошатнулся, сбитый с толку, и посмотрел вниз на лезвие, вышедшее из его груди. Рядом с ним материализовалась женщина. Еще одна Избранная. Так похожая на того, кто умер. Сестра.

Аасгод закашлялся кровью, когда женщина выдернула свой топор. Лорд-маг споткнулся о край и упал. Невозможно было не услышать влажный хруст, когда он ударился о землю, и не увидеть тело Аасгода, лежащее окровавленным и изломанным во дворе.

— Нет! — закричала Тиннстра. Она не могла в это поверить. Она была дурой. Они не победили. Аасгод был мертв. Она пошатнулась, когда страх вернулся, как удар в живот, как удар молота в сердце.

Избранная увидела их, улыбнулась и указала на них топором.

— Пошли. — Тиннстра сделала шаг назад, к подлеску, увлекая за собой Зорику. Время уходить. Время бежать.

Их остановил крик. Нечеловеческий вой смертельной боли. Он исходил от Избранного. Мертвого Избранного. Крик приковал их к месту. Дорогие Боги, нет. Как вы могли так с нами поступить?

Крик продолжался без паузы, как будто труп испытывал невообразимую боль. Это потрясло Тиннстру до глубины души, и Зорика прижалась к ногам Тиннстры. Она никогда не слышала подобного звука. Затем тело дернулось, когда судорога пробежала по обугленным останкам. Вой оборвался, рот судорожно хватал воздух. Его глаза распахнулись. Он был жив.

— Бежим. — Тиннстра едва смогла произнести это слово, едва смогла сдержать собственный крик. Она изо всех сил пыталась заставить ноги повиноваться ей. Она потащила Зорику за собой, но ни одна из них не могла отвести глаз от Избранного, когда он поднялся. Пепел осыпался, снова появились участки кожи. Он рычал и хрипел, когда двигался, ругаясь и проклиная все на свете.

— Гребаная сука. Гребаная сука. Я ее убью. Убью. — Избранный вцепился пальцами в землю, его глаза расширились от боли и замешательства. — Скара! — Он, шатаясь, поднялся на ноги, как новорожденный теленок. — Скккааааааара! — Тиннстра услышала ненависть в его голосе. Гнев.

Она сделала шаг назад, потянув Зорику за собой.

Избранный их увидел. Монстр, жаждущий крови. Его вой прозвучал так, словно доносился из глубин подземного мира. Тиннстры испустила отчаянный вопль. Избранный был всего в пяти футах от них. Он сделал шаг к ним.

Страх овладел Тиннстрой. Она подхватила Зорику, развернулась и побежала в подлесок. И на этот раз не остановилась. Она пронеслась сквозь кусты и перепрыгнула через ежевику, огибая деревья. Ей было все равно, куда идти, лишь бы подальше от Котеге и монстров. Беги. Беги. Беги. Уходи. Не останавливайся.

Ветки царапали ее. Корни грозили сбить с ног. Снег хрустел под ногами, выдавая их путь. Все против нас, работает на врага. Так глупо думать о победе. Невозможно победить эгрилов. Не тогда, когда на их стороне монстры.

Она бежала все дальше и дальше, не рискуя оглянуться. Она знала, что они ее преследуют. Она знала, что в любую секунду копье или меч могут ее сразить. Она могла делать только одно — бежать. Бежать и молиться, надеяться и плакать.

Девочка становилась все тяжелее. Легкие Тиннстры горели. Она споткнулась, ударившись коленом, когда выпрямлялась, но боль была ничем по сравнению со страхом. Аасгод был самым могущественным человеком, которого она когда-либо знала, и все же Избранная его убила. Что могла сделать она — несостоявшаяся шулка с магическим мечом — когда он пал?

Наконец, она рискнула оглянуться назад. Она не видела никакой погони, но они зашли так далеко не для того, чтобы сдаваться. Она продолжала наполовину бежать, наполовину идти, пошатываясь, в горле першило, в боку кололо.

Земля почернела, когда спутанные сучья над головой отрезали тот немногий лунный свет, который был. Мир потерял реальность, когда их окутала темнота. Она замедлила свои отяжелевшие ноги и опустила Зорику на землю. Ее грудь вздымалась, она хватала ртом воздух:

— Я больше не могу тебя нести. Тебе придется идти пешком.

— Не оставляй меня, — всхлипнула девочка.

— Не