Читать книгу "Дезертир - Андрей Валентинов"

Я кивнул – нечто подобное рассказывал Амару.

– Весь проект состоит из трех программ. Первая – непосредственно корабль. Его строят те, кто спускал на воду «Город Париж» и «Марсельскую Коммерцию». Вы знаете – таких кораблей нет даже у англичан. Вторая – «Арсенал». Насколько я понимаю, это строительство мастерских по обслуживанию и ремонту. И наконец – вооружение. Пятнадцать Больших коронад Греноваля. Так вот, мы не просили у нашего человека в Комитете эти сведения. Он стал передавать их сам. Признаться, было очень интересно…

Командор взял в руки листок и легко подбросил его на ладони.

– Очень интересно, Франсуа! Особенно после того, как в Бордо совершенно случайно удалось узнать – это не те пушки!

Наверно, мой вид ему понравился. Поммеле засмеялся и откинулся на спинку кресла.

– Здорово, правда? Суть в том, Франсуа, что на «Лепелетье» будут действительно установлены коронады Греноваля, но… в два раза мощнее, чем эти! Что-то страшное, невиданное!

Удивление прошло быстро. Я пожал плечами:

– Либо нашему человеку подсунули неверные данные. Либо…

– Либо он сделал это сам! – подхватил командор. – Тысяча чертей! Вот это игра! Англичане будут ждать морское чудище, а им навстречу выплывет сам Вельзевул!

– Остальные сведения подлинные? – поинтересовался я, заранее зная ответ.

– Конечно! Все, что касается политики, передвижений войск, планирования сухопутных операций, – все верно. Но ради такого сюрприза можно заплатить и дороже! Это же решит судьбу войны!

Я не стал спорить. Возможно, командор прав, и это умная игра «синей» разведки. Но что-то шептало – истина еще сложнее. Особенно если я не ошибся и все-таки угадал.

– Так вот, это, конечно, не Эро де Сешель. В Комитете его используют, как мясника. Его, Тальена, Колло д'Эрбуа…

Колло д'Эрбуа… Огромная площадь, толпа, высокий эшафот – и треугольный нож, залитый кровью. Колло д'Эрбуа – палач Лиона.

– Это не фигуры. Так что мы с чистой совестью можем нанизывать наживку для акул из Комитета безопасности.

Я вновь пожал плечами. Наверно, месяцем раньше я бы смог оценить эту операцию – красивую операцию смелых людей из группы д'Антрега. Но сейчас Поммеле говорил совсем с другим человеком. «Синие» посылают на гильотину. «Белые» – жалят из-за угла.

– А сам корабль? – поинтересовался я, чтобы не говорить больше об обреченном Эро де Сешеле.

Поммеле улыбнулся – хитро, по-заговорщически. На стол лег новый лист бумаги – чуть побольше.

– Это стоило приблизительно столько же, сколько моя голова, если меня все-таки раскроют. Прошу…

Свинцовый карандаш. Быстрые, легкие линии. Тот, кто рисовал это, знал свое дело. Волны, несколько чаек, вдали – узкая полоска берега. Корабль…

– К сожалению, эскиз, – негромко пояснил командор. – Зато подлинный. Таким будет «Лепелетье»…

Таким? Длинный корпус, низкие, странно скошенные борта, короткие толстые огрызки вместо гордых мачт и что-то, напоминающее толстые цилиндры, растущие прямо из-под палубы. Вот и пушки – чудовищные коронады Греноваля, – но не установленные вдоль борта, а собранные в батареи, каждая – в большой круглой башне. И всюду – на бортах, на палубе, на стенках башен – тонкий свинцовый карандаш нанес странную штриховку, еле заметные миниатюрные точки. Корабль не стоял на месте, он двигался, оставляя за собой вспененный бурун…

– Сдаюсь, – наконец вздохнул я. – Объясните!

– Увы, – Поммеле развел руками. – Еще недавно мне казалось, будто я знаю о кораблях все. Могу лишь предположить, что весь корпус бронированный. Заметили штриховку? Причем броня не медная, как на «Городе Париже», а стальная. Более того… Более того, у меня есть невероятная догадка, что весь корпус тоже стальной. Коронады размещены в башнях, очевидно, эти башни можно разворачивать…

– Но ведь такое чудище не сдвинуть с места! – невольно вырвалось у меня. – Никакие паруса…

– А их и нет. Как и весел. Ну что? Впечатляет? Могу добавить, что для проекта удалось контрабандой доставить из Англии станки Вилкинсона[50]и несколько новейших паровых машин Уатта.

– А это? – я указал на странные цилиндры.

Поммеле усмехнулся:

– Похоже на дымовые трубы. А вот зачем – понятия не имею. Вот так, Франсуа! Через несколько месяцев этот монстр выйдет в море.

– Если у него нет парусов, – прикинул я, – если ему не нужен ветер… Господи, да ведь в безветренную погоду он без преград войдет в Темзу!

– Плюс коронады Греноваля, – кивнул командор. – А теперь, Франсуа, посоветуйте, что мне делать. Я могу попытаться достать чертежи. А дальше? Передать в Кобленц?

«Конечно!» – хотел ответить я, но что-то удержало. В Кобленц – значит принцу Конде. А принц Конде тут же передаст это…

– У англичан нет ничего похожего, – понял я. – Для Франции – это шанс…

– Наконец-то добиться господства на морях, – подхватил Поммеле. – Этот корабль – наше будущее. Его нельзя оставлять «синим», но отдавать англичанам тоже нельзя. Вот почему я приказал ничего не передавать д'Антрегу. Надо что-то решить. Если б я был уверен, что через полгода над Парижем будет развеваться флаг с лилиями…

Я покачал головой. Нет, за полгода не успеть. Господа якобинцы вооружили четырнадцать армий. Вандея и Тулон блокированы, Марсель и Лион пали…

Как бы поступил на моем месте тот, прежний? Я осторожно взял в руки рисунок. Жуткий стальной монстр, ощетинившийся коронадами, рассекал волны, подталкиваемый неведомой мощью. Дьявол! Морской Дьявол! Гражданин Лепелетье может спать спокойно в своем гробу – его имя поистине станет бессмертным!

Внезапно я усмехнулся. Загадка проста – «синим» не оставлять, англичанам не отдавать…

– Я бы его угнал, Альбер! Угнал и спрятал. А в нужный час вывел бы в море под белым флагом.

– Что?! – командор даже привстал от неожиданности. – Угнать корабль! Но ведь это… Это…

Я только усмехнулся. Корабль! Подумаешь, железная лохань с каминными трубами! Мы четыре месяца не сдавали Лион – почти без пушек, без пороха, без хлеба.

– Угнать… Угнать и спрятать… – бормотал Поммеле, что-то прикидывая. – Экипаж подобрать нетрудно… Корсика… Или Балеары… Нет, Корсика, там сейчас Паоли,[51]с ним у нас контакты. Есть гавани на западном побережье…

Внезапно он щелкнул пальцами:

– Эх, пропадай, голова! Тысяча чертей! Франсуа, надеюсь, мы будем на капитанском мостике вместе?