Читать книгу "Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330 - Клод Каэн"

Люди Эшрефа сначала появились рядом с Караманидами, с которыми никогда не могли сравняться по своей силе. Возможно, эти люди представляли собой смесь турок с курдами. Как было сказано ренее, Эшреф поссорился с Караманидами из-за Коньи и, вероятно, из-за своего желания обрести большую независимость. Потом они ушли на запад, чтобы обосноваться на границе провинций Коньи и Бейшехира, и какое-то время удерживали Абгурум, Кавалу и другие места. На восстановленных воротах в цитадель Бейшехира есть эпиграфические свидетельства, касающиеся Сулеймана ибн Эшрефа, датированные примерно 1290 годом. В том же городе, переименованном в Сулейманшехир, он построил мечеть, о передаче которой в вакуф сохранились документы, и это подтверждает, что он становился цивилизованным правителем. Также до наших дней сохранилась построенная для него гробница, где он и был похоронен в 702 (1302) году. Его сын Мубариз ад-Дин Мехмед расширил свою власть до Акшехира и Болвадина, построив в последнем мечеть, а в 1314 году он ездил на поклон к Тимурташу, признав его власть без всякого ущерба для себя. Однако когда в 1326 году Тимурташ поднял мятеж, он захватил Бейшехир и казнил Мубариз ад-Дина. Это был конец династии, не потому, что территория осталась в руках у монголов, а потому, что в результате этих событий она оказалась поделена между Караманидами и Хаманидами.

Хаманиды появляются в текстах только в начале XIV века, когда им приписывалось владение Антальей, Эгридиром и Уруборлу (Бурглу). Как и в отношении соседних с ними туркменов, надписи дают возможность подтвердить их присутствие в этих городах в самом конце XIII и в самом начале XIV века. О наличии большого числа туркменов за Антальей было известно уже Ибн Саиду в середине XIII века. Но во времена перване приморская провинция, главным городом которой была Анталья, находилась в крепких руках одного из его родственников и союзников, «царя побережья» Бадр ад-Дина, воссоздавшего для себя автономную марку в Эртокуше. Вероятно, к этим туркменам Анталья перешла где-то около 1280 года из рук его преемника, хотя точную дату еще предстоит установить. При Хаманидах территория была поделена между членами семьи. Тимурташ победил их князя, сидевшего в Анталье, но княжество было восстановлено другим членом семьи, который бежал в Египет и на какое-то время нашел там убежище.

В последней четверти XIII века и в начале XIV века главным соперником Караманидов стало племя гермиян. Впрочем, они не вполне сопоставимы. Как было сказано раньше, гермияне, вероятно, произошли от смешанных тюркско-курдских обитателей Восточной Анатолии, перевезенных в ее западную часть около 1275 года, чтобы помогать сельджукско-монгольским властям против туркменов. Позже, в результате борьбы претендентов за султанат и их попыток формировать альянсы, гермияне чаще оказывались в состоянии войны с официальными властями, чем в союзе с ними, и в ходе дальнейшего распада государства они, как и все остальные, в конце концов образовали свое княжество. Однако, в отличие от других «гермиян», – это название племени, а не правящей фамилии, которая стала называться по имени своего родоначальника Алишира. Их центр находился в Кютахье, и они не без успеха претендовали на своего рода гегемонию над соседними правителями, одни из которых, возможно, были бывшими чиновниками сельджуков, другие – главами туркменских княжеств, постепенно освобождавшимися из-под контроля и расширявшими свои территории на запад. В конце XIII века правителем гермиян был потомок Алишира Якуб. Одна из надписей свидетельствует, что на востоке он контролировал Анкару, на западе – земли, формально принадлежавшие Византии, в частности город Алахешир (Филадельфию), плативший ему дань, а также держал Триполи на Меандре, Гумушшар, Сиврикой, Симав и Кулу. Его родственники или вассалы правили самой важной частью древней Фригии – Денизли, Айдыном (Траллами) и даже Карахисаром, где жили потомки Фахр ад-Дина Али, которые до своего исчезновения платили ему дань.

Как сообщалось, в 1314 году внуки Фахр ад-Дина Али еще жили в Карахисаре и, похоже, позже в 1324 году о них упоминал аль-Умари, писавший, что, желая защититься от Тимурташа, они платили дань Гермияну. Позднее Карахисар был включен последними в состав их территорий. Княжество Гермиян владело многочисленными табунами лошадей, пахотной землей (в том числе рисовыми полями), мастерскими, где местные жители традиционно производили ткани, квасцовыми и серебряными рудниками и процветающей торговлей в Меандре. Якуб также строил мечети, а его сыну был посвящен рыцарский роман. Возможно, во времена аль-Умари это княжество еще сохраняло свое могущество, но уже до Ибн Баттуты докатилось эхо враждебности со стороны его соседей-туркменов, которые обвиняли гермиян в еретических (язидских?) наклонностях.

Ранее упоминалось, что первая попытка туркменов из Денизли добиться независимости провалилась. В городе, источником настоящего богатства которого было местное текстильное производство, было снова установлено прямое правление Сельджукидов, и он снова стал их главной опорной базой в Юго-Западной Анатолии. Затем из-за этого города возник спор между потомками Фахр ад-Дина Али и Гермияном. Но Газан и его знаменитый визирь-историк Рашид ад-Дин решили, что город достаточно надежно подчиняется властям, чтобы можно было рассмотреть идею о размещении там летней резиденции Ильханидов.

Относительное уменьшение могущества княжества Гермиян связано с ростом новых туркменских княжеств на территориях, до этого остававшихся греческими. Каждого, кто изучал историю двух предшествующих веков, не удивит, что национальный подъем местных туркменов, сопровождавшийся новой экспансией, был достигнут за счет Византийской империи.

Кроме того, этой экспансии способствовали возвращение византийского правительства из Никеи в Константинополь и его действия в Европе, в связи с чем оно стало придавать меньше значения защите своей азиатской границы. Примерно к 1270 году юго-западная оконечность Малой Азии казалась им слишком непоправимо потерянной, чтобы имело смысл пытаться ее отвоевывать. Приблизительно в 1300 году вся группа западных прибрежных провинций до самого Эгейского моря была оккупирована турками, и немногие изолированные районы уцелели только благодаря попустительству со стороны соседних правителей. Здесь не место подробно рассказывать о том, как император Андроник II предпринял серьезную попытку вернуть утраченные земли или, по крайней мере, укрепить границы путем привлечения наемных войск, известных как «Каталонская компания Востока». И как в результате эти войска настолько преуспели, что византийцы обрадовались, когда они наконец ушли, оставив туркам (туркменам) те области, которые им удалось отвоевать только частично и на короткое время. После 1304 года Византия больше не предпринимала никаких подобных попыток. Напротив, как всегда, каждая из противоборствующих фракций в Константинополе пользовалась возможностью, чтобы получить помощь этих туркменов в борьбе с другими фракциями.

Теперь с юга на север на границе располагались княжества Ментеше, Айдын, Сарухан и Карасы, немного восточнее Утман (Осман).

В наши дни княжеству Ментеше была посвящена выдающаяся, достойная подражания работа П. Виттека. Это княжество, по-видимому, уже более-менее оформилось к 1290 году. Но оно не имеет отношения к тому случаю в 1277 году, когда Ментеше, предводитель туркменов, которые, вероятно, ранее обосновались в районе Сиваса, принимал участие в битвах на стороне Караманидов. Возможно, в результате событий того времени, когда происходили последние бои против Эшрефа, он перебрался «за Ладик», где и появился в 1282 году, воюя вместе с другими. В начале XIV века территория Ментеше включала в себя Миляс, Муглу и другие места, соответствовавшие древней Карии, напротив которой на Родосе только что обосновались госпитальеры.