Читать книгу "Артиллерия Ивана Грозного - Алексей Лобин"

В ночь с 4 на 5 сентября были сделаны укрепления для батарей напротив Покровской и Свинорской (Свинусской) башен. С утра 6 сентября королевские картауны начали обстреливать обе башни – бомбардировке также подвергся и участок крепостной стены между ними в полторы сотни метров. Сосредоточение такого количества орудий на узком участке произвело значительные разрушения в укреплениях псковичан. Последовавший 8 сентября 1581 г. штурм южной стороны Окольного города был одним из ожесточенных. В ходе обстрела королевских картаун были сделаны бреши в Покровской и Свинорской башнях. Наемной пехоте удалось захватить их, однако защитники развернули с раската установленную пищаль «Барс» и обстреляли засевших в полуразрушенных укреплениях противников. Судя по всему, речь шла о 20-фунтовом орудии А. Чохова 1576/77 г. «С Похвальского раската из огромной пищали «Барс» ударили по Свиной башне, и не промахнулись, и множество воинов литовских в башне побили»[763]. Подкатив бочки с порохом, защитники взорвали остатки башни с засевшим в ней противником. Штурм провалился с большими потерями.

С 24 октября установленные со стороны Мирожского монастыря на левом берегу реки Великой орудия стали метать каленые ядра.

Участки стен, которые польские орудия обстреливали с задачей сделать брешь, укреплялись новыми оборонительными рубежами. Так, 26 октября венгры, разрушив участок стены Окольного города, обнаружили, что русские втащили орудия на новую деревянную башню, которую выстроили за развалинами [764]. Штурм был вновь отражен.

После неудачи первых штурмов Пскова Баторий решил взять Печерский монастырь (56 верст от Пскова) и тем самым облегчить доставку продовольствия войскам. Отряд немца фон Фаренсбаха 28 октября блокировал монастырь, а для обстрела каменных стен из состава королевской артиллерии ему было выделено три орудия. Согласно данным писцовой книги 1586 г., через пять лет после осады у каменного монастыря с семью башнями было 266 бойниц подошвенного, среднего и верхнего боя, и всего 2 пищали полуторные, пищаль скорострельная, пищаль семипядная, пищаль немецкая железная скорострельная с вкладнем и 4 тюфяка[765]. В ходе штурма немцы Фаренсбаха начали терять людей уже на подходе к стенам. Попытка залезть на стены с помощью лестниц потерпела неудачу. Штурм монастыря был отражен стрельцами под командованием головы Нечаева и монастырскими слугами.

Под Псковом особо сильная перестрелка между осажденными и осаждающими произошла 31 октября. Поляки хотели сосредоточить огонь на выбранном участке псковской стены, но русские стянули свои орудия против батарей противника. Очевидец отметил: «Наши стреляли в стену; но русские отплатили в десять раз. Много наших в окопах погибло от их выстрелов. Вчера и сегодня убили, между прочим, четырех пушкарей. Не понимаю, откуда у них такое изобилие ядер и пороху? Когда наши выстрелят раз, они в ответ выстрелят десять и редко без вреда»[766].

Сильные обстрелы королевскими орудиями сделали несколько брешей в стенах, но раз за разом атаки гайдуков и немцев отражались сосредоточенным плотным огнем артиллерии. «Подкопная война», начавшаяся в прорытых под башни галереях, также закончилась не в пользу королевских солдат. Многочисленные вылазки гарнизона, поддержанные артиллерией на стенах, наносили значительный ущерб лагерю. По словам одного поляка, русские «на шаг не выходят из-под прикрытия своих орудий» [767].

С наступлением холодов стало очевидно, что взять такую мощную крепость королевским войскам не под силу. Начавшиеся в деревне Киверова Гора переговоры о прекращении боевых действий закончились подписанием Ям-Запольского перемирия[768]. Одно из условий перемирия касалось артиллерии ливонских крепостей. В замках русские должны были оставить бывшую орденскую артиллерию, но имели право забрать оттуда свою.

Опись ливонского огнестрельного наряда 1582 г. как источник по артиллерийскому вооружению крепостей

Опись ливонской артиллерии 1582 г., впервые опубликованная Кояловичем, составлена на польском языке, как предположил А.Н. Кирпичников, «в дословном переводе с русского»[769]. Как мы уже отмечали, по нашему мнению, ее основным источником послужили, очевидно, переписная книга 1578–1579 гг., составленная И.Т. Мясоедовым и подьячим С. Болдыревым, или один из ее списков. Согласно предварительным мирным соглашениям с Речью Посполитой, вся ливонская артиллерия, захваченная русскими в 1558–1578 гг., передается полякам. Русские же орудия, которыми были снабжены некоторые крепости, возвращаются в Россию. Сама «Опись» состоит из нескольких документов на польском языке. Согласно этому документу, около 700 стволов (695) русские оставляли в ливонских замках полякам, а 854 орудия должны были увезти с собой.

Из всей массы стволов, перевозимых в Россию по результатам мирного соглашения, 609 (71 %) составляли гаковницы. Остальное количество составляли пищали медные и железные. Среди орудий был только 1 тюфяк («тюфяк железный с вкладнем»).

В Описи 1582 г., помимо большого количества «лехкой» артиллерии, упоминается всего пять крупных пищалей калибром от 7 до 10 фунтов и 3 пушки; практически все они московского литья (обозначены как «pisczal miedziana moskiewska» и т. д.), то есть были в свое время перевезены в Ливонию для усиления крепостей.

Опись орудий 1582 г. в ливонских городах фиксирует только 8 пушек и пищалей с указанием московского происхождения (sic!), калибр которых был больше 6 фунтов: «московская желобчатая» (7V г фунта), «московская» (8 фунтов), «московская грановитая» (9 фунтов), «московские гладкие пищали» (10, 12 и 18 фунтов), пищаль «Свисток» (1 пуд) и «дробовая пушка саженная» (1¼ пуда). Остальные пищали – затинные (гаковницы), дробовые, скорострельные, полковые, полуторные, фальконеты – были небольшого калибра. Очевидно, Иван IV и руководство Разрядного приказа отдавали себе отчет о возможных последствиях в Ливонии, вывезя из замков заблаговременно, до 1580 г., тяжелые орудия. Позже, уже в описях XVII столетия в российских городах встречаются «пищали ругодивские», «юрьевские», «перновские», «полонянки».