Читать книгу "Я заберу тебя с собой - Никколо Амманити"

— Что случилось? — спросил он, уже подозревая, каким будет ответ.

— Ничего… Плохо мне…

— Ты поссорился с Патти?

— Нет, она… ме… ня… бросила, — пискнул Миммо и отправил в рот очередной шарик с нежной середкой, спрятанной в хрупкую оболочку.

Пьетро фыркнул:

— Опять?

— Да. Но теперь все серьезно.

Патриция бросала его в среднем раза два в месяц.

— А почему?

— В том-то и дело — не знаю, почему! Даже не представляю. Сегодня утром позвонила и сказала, что бросает меня, даже ничего не объяснила. Может, она меня больше не любит, может, она кого-то другого нашла. Не знаю… — Он хлюпнул носом и раскусил очередное печенье.

Причина-то имелась. И состояла она не в том, что Патриция его не любит, ни тем более в том, что появился соперник, отвоевавший ее у Миммо.

Бог знает отчего эти мысли приходят в голову первыми, когда тебя подводит партнер. Меня не любят. Нашелся кто-то лучше меня.

Если бы наш Миммо поразмыслил хорошенько о том, как прошла его вчерашняя встреча с девушкой, возможно — но совсем не обязательно, — он нашел бы причину.

120

Миммо вышел из дома около пяти, сел на мотоцикл и отправился на встречу с Патти.

Надо было ехать с ней в Орбано за покупками — жемчужными бусами и кремом для исправления дефектов кожи.

Увидев его на мотоцикле, Патриция стала ругаться.

Да что же такое, почему у нее одной парень без машины? То есть машина-то есть, но отец, черт бы его побрал, не дает.

А тут еще и дождь!

Но Миммо ничуть не тревожился: утром он заехал на рынок и купил армейские плащи; если их надеть, никакой дождь не страшен. Патриция в скверном настроении нахлобучила каску и вскарабкалась на драндулет, высоченный, как лошадь, вонючий, как нефтяной завод, и шумный, как… что может быть шумнее мотоцикла со специально настроенным глушителем? Ничего. Плащи вправду свое дело делали, но Миммо не мог не промчаться как сумасшедший через все лужи, которые попадались по дороге.

С мотоцикла они слезли промокшие до нитки. Настроение Патриции продолжало портиться. Они побежали, но метров через сто Миммо остановился как вкопанный перед витриной магазина охотничьих и рыболовных товаров. В витрине лежал умопомрачительный арбалет из титана и углеродного волокна. Несмотря на протесты девушки, он вошел, чтобы узнать его технические характеристики и прочее. Стоил он безумных денег. Но Миммо все рано откопал среди луков, ружей и удочек кое-что достойное. Не уходить же с пустыми руками. Дело принципа.

Пневматический пистолет по специальной цене.

Полчаса разглядывал, полчаса раздумывал, брать или не брать, между тем другие магазины закрылись.

Настроение Патриции к этой минуте стало черно, как деготь.

Убедившись, что в магазины они уже не попали (а Миммо все-таки купил пистолет), они решили съесть по пицце, а потом пойти в кино посмотреть «Мужество зваться Мелиссой», драму о скандинавской женщине, вынужденной прожить год в деревне пигмеев.

Усевшись за столик в пиццерии, Миммо вытянул ноги и принялся разглядывать свои ботинки. Он купил их утром на рынке вместе с плащами, и это приобретение очень его радовало. И принялся разъяснять Патти, что эти ботинки сделаны по новейшей технологии, что они точно такие же, какие надевали американцы во время операции «Буря в пустыне», что они такие тяжелые, потому что теоретически должны выдерживать даже взрыв противопехотной мины. И пока его девушка со скучающим видом листала меню, давая ему понять, что довольно уже нести всякую ерунду, Миммо достал из коробки пистолет, вставил пулю и пальнул себе в ногу.

И издал леденящий душу вопль.

Пуля пробила верх ботинка, носок и вошла в подъем ступни, наглядно демонстрируя разницу между теорией и практикой.

Пришлось бежать (вернее, ковылять) в пункт «скорой помощи», где врач достал пулю и наложил пару швов.

С пиццей тоже ничего не вышло.

В кино они явились в последний момент, пришлось довольствоваться местами в первом ряду, в двух сантиметрах от экрана.

Патти уже не разговаривала.

Фильм начался, и Миммо попытался было снять напряжение, взяв Патти за руку, но она отпихнула его, словно жабу какую-нибудь. Он пытался смотреть фильм, но тот оказался страшно тягомотный. Хотелось есть. Он с диким хрустом жевал попкорн. Патти его конфисковала, и тогда он достал козырь из рукава: пачку свежей клубничной жвачки. Засунул в рот сразу три штуки и стал надувать пузыри. Но под полным ненависти взглядом Патти он открыл рот и выплюнул огромный липкий шар из американской жвачки прямо на пол.

После фильма они сели на мотоцикл (под проливным дождем) и вернулись домой. Патти слезла и ушла домой, даже не поцеловав его на прощание, не пожелав спокойной ночи.

На следующее утро она позвонила и без лишних слов объявила, что теперь они оба свободные люди. На том она разговор и закончила.

Может, для многих девушек всего этого было бы достаточно, чтобы прекратить отношения, но не для Патти. Она безмерно любила Миммо, и за ночь ее гнев мог бы сойти на нет, но последней каплей стало вот что: выплюнув в кино жвачку, Миммо попал в ее шлем. Когда бедняга его надела, жвачка намертво приклеилась к ее длинным гладким волосам, которые она мазала восстанавливающими бальзамами и препаратами с экстрактом свиной плаценты.

Парикмахеру пришлось сделать ей стрижку, которую он деликатно назвал спортивной.

Горилла в тумане

Но и на этот раз Патти, как обычно, посердившись недельку, простила Миммо.

Патриция Чарно в этом отношении отличалась постоянством. Если она тебя выбрала, она тебя не бросит. А все потому, что в пятнадцать лет у нее был печальный любовный опыт, от которого она так полностью и не оправилась.

К тому времени Патриция уже вполне сформировалась. Ее первичные и вторичные половые признаки выдержали массированную бомбардировку гормонами, и несчастная Патриция отныне представляла собой совокупность грудей, ног, попки, эрогенных зон, прыщей и угрей. Она стала встречаться с Бруно Мьеле, полицейским, ему исполнилось двадцать два. В ту пору Бруно не мечтал стать полицейским, он мечтал поступить в полк Сан-Марко и стать десантником, «крутым и неистовым».

Патриция очень его любила, ей вообще нравились решительные парни, но существовала одна проблема. Бруно приезжал за ней на своей «Лянче А112», отвозил ее в лес Акваспарты, там вдувал ей, а едва кончив, отвозил ее домой — и все, пока-пока.

В один прекрасный день Патриция не выдержала и взорвалась.

— Почему всех моих подруг их парни возят по субботам в Рим по магазинам, а ты меня — только в лес? Знаешь, мне это не нравится.

Мьеле, который уже тогда был излишне эмоционален, предложил ей обмен.