Читать книгу "Блондинка в бетоне - Майкл Коннелли"

– Ну да, Голливуд, но тут личное дело. Сегодня утром миссис Фонтено звонила учительнице этой девочки, а учительница – моя подруга. Она расстроена, и я просто хотел бы выяснить, что случилось.

– Послушайте, у меня нет времени на утешения. Я должен расследовать это дело.

– Иными словами, у вас ничего нет.

– Вы никогда не работали на Семьдесят седьмой?

– Нет. Наверно, теперь вы хотите рассказать мне, как здесь трудно?

– Да пошел ты, Босх! Я вот что тебе скажу: к югу от Пико таких вещей, как свидетели, просто не существует. Единственный способ раскрыть дело – это, если повезет, найти где-нибудь отпечатки пальцев, или, если повезет еще больше, – дождаться, когда чувак придет и скажет: «Простите, это сделал я». Угадай, как часто это происходит!

Босх ничего не ответил.

– Послушай, эта твоя учительница не единственная, кто здесь расстроился. Тут дело скверное. Они все скверные, но некоторые вообще сквернейшие из скверных. Так вот это одно из них. Шестнадцатилетняя девочка сидит дома и читает книгу, присматривая за своим младшим братом.

– Стреляли из проезжавшей машины?

– Ты угадал. В стене двенадцать дырок. Это был автомат Калашникова. Двенадцать дырок в стене и одна аккурат у нее в затылке.

– Она не успела ничего понять, да?

– Да, не успела. Должно быть, в нее угодила первая же пуля, потому что она не пригибалась.

– Выстрелы предназначались одному из ее старших братьев, верно?

На несколько секунд Хенкс замолчал. Было слышно, как в комнате для инструктажа хрипит рация.

– Откуда ты это знаешь? От учительницы?

– Девочка говорила ей, что братья торгуют крэком.

– Да ну? А в больнице они вели себя прямо как пай-мальчики. Я это проверю, Босх. Могу я что-нибудь еще для тебя сделать?

– Можешь. Какую книгу она читала?

– Какую книгу?

– Ну да.

– Она называется «Долгий сон». Именно это она и получила, дружище.

– Ты можешь оказать мне одну услугу, Хенкс…

– И какую?

– Если будешь говорить об этом с репортерами, не говори им о книге.

– Что ты имеешь в виду?

– Просто не говори, и все.

Босх повесил трубку, стыдясь того, что, когда Сильвия впервые заговорила об этой девочке, он с подозрением отнесся к ее прекрасному сочинению.

Подумав об этом несколько минут, он набрал номер приемной Ирвинга. Трубку сняли практически мгновенно.

– Здравствуйте, это приемная заместителя начальника управления полиции Лос-Анджелеса Ирвинга, говорит лейтенант Ганс Ролленбергер, чем я могу вам помочь?

Как догадался Босх, Ганс Вверх, очевидно, дожидался звонка самого Ирвинга и поэтому решил отбарабанить официальное телефонное приветствие, которое значилось в справочниках, но в управлении обычно игнорировалось.

Ничего не сказав, Босх повесил трубку и еще раз набрал тот же номер, давая лейтенанту возможность вновь повторить свое заклинание.

– Это Босх. Я просто позвонил, чтобы узнать, как дела.

– Босх, это не вы звонили несколько секунд назад?

– Нет, а что?

– Да так, ничего. Я здесь вместе с Никсоном и Джонсоном. Они только что приехали, а Шихан и Опельт сейчас ведут Мора.

Босх обратил внимание на то, что Ролленбергер так и не посмел в глаза назвать их президентами.

– Сегодня что-нибудь произошло?

– Нет. Объект утром был дома, вскоре после этого отправился в Вэлли, где навестил еще несколько складов. Ничего подозрительного.

– А где он сейчас?

– Дома.

– А Эдгар?

– Эдгар был здесь, а потом поехал в Сибил допросить ту, что осталась в живых. Прошлой ночью он ее нашел, но она была слишком одурманена, чтобы говорить. Сейчас он делает вторую попытку.

– А если она опознает Мора, нам как, надо будет его брать? – понизив голос, спросил Ганс.

– Не думаю, что это удачная мысль. Этого пока недостаточно. А мы себя выдадим.

– Я тоже так думаю, – уже громче сказал Ролленбергер – с тем, чтобы президенты знали, кто здесь командует. – Мы от него не отстанем и будем рядом, когда он нанесет свой удар.

– Будем надеяться. А как это дело решается у вас с группами наблюдения? Они докладывают вам постоянно?

– Все четко. У них включены роверы, а я здесь слушаю. Мне известен каждый шаг объекта. Сегодня я задержусь допоздна. Такое у меня ощущение.

– Почему же?

– Я думаю, сегодня ночью все решится, Босх.

Босх разбудил Сильвию в пять часов, но затем сел на кровать и полчаса растирал ей спину и плечи. После этого она встала и пошла в душ. Когда она вернулась в гостиную, глаза ее все еще были сонными. На Сильвии сейчас было серое платье с короткими рукавами. Светлые волосы сзади были завязаны в пучок.

– Когда ты должен ехать?

– Чуточку попозже.

Она не спросила, куда он едет и зачем, а сам он ничего не сказал.

– Хочешь, я приготовлю суп или еще что-нибудь в этом роде?

– Нет, не надо. Не думаю, что сегодня вечером мне придется голодать.

В этот момент зазвонил телефон, и Гарри взял трубку на кухне. Звонила репортерша из «Таймс», которая узнала этот номер от миссис Фонтено. Журналистка хотела поговорить с Сильвией о Беатрис.

– О чем? – спросил Босх.

– Ну, миссис Фонтено сказала, что миссис Мур хорошо отзывалась о ее дочери. Мы готовим большую статью об этом, потому что Беатрис была таким замечательным ребенком. Вот я и подумала, что миссис Мур, наверно, захочет что-нибудь рассказать.

Велев ей подождать, Босх отправился за Сильвией. Сильвия сразу ответила, что хочет поговорить о девочке.

Разговор длился пятнадцать минут. Пока она разговаривала, Босх сходил к своей машине, включил ровер и нашел частоту Симплекс-пять. И ничего не услышал.

– Первый! – сказал он, нажав на кнопку «передача». Прошло несколько секунд, и Босх уже собирался попробовать еще раз, когда услышал наконец голос Шихана.

– Кто это?

– Босх.

– Чего нужно?

– Как там наш объект?

– Это Бригадир. Будьте добры использовать в эфире кодовые обозначения! – послышался вдруг в трубке голос Ролленбергера.

Босх ухмыльнулся. Вот же козел!

– Бригадир, какое у меня кодовое обозначение?

– Вы Шестой, это Бригадир, прием.

– Ввассспоннл, начальник!

– Повторите!