Читать книгу "Страх. Трамп в Белом доме - Боб Вудворд"

Эта речь была написана Торгово-промышленной палатой, считал Бэннон. По сути, Трамп выразил позицию республиканского истеблишмента.

Еще одним источником раздражения для Бэннона были нападки Трампа на генерального прокурора Джеффа Сешнса. Он был уверен, что Трамп никогда не найдет лучшей кандидатуры, которая была бы утверждена сенатом.

Трамп обижался, как 14-летний подросток, который считал, что с ним обошлись несправедливо. Разговаривать с ним как со взрослым рациональным человеком было невозможно. Вы наталкивались на подростковую логику в чистом виде.

В первые полгода пребывания Трампа в Белом доме мало кто обращал внимание, сколько времени он проводит перед телевизором. Это было пугающим. Обычно Трамп появлялся в Овальном кабинете не раньше 11:00. Он смотрел телевизор от шести до восьми часов в день. Задумайтесь, что станет с вашим мозгом, если это делать? — спрашивал Бэннон.

По словам Бэннона, он постоянно твердил Трампу: «Выключи этот гребаный ящик».

В Мар-а-Лаго, куда Трамп часто летал на выходные, субботние вечера проходили по одному сценарию: Трамп возвращался с поля для гольфа. Флорида в феврале и марте — самое восхитительное место в мире, которое только можно себе представить. Меланья находилась в соседней комнате. Трамп включал CNN, где разного рода эксперты — которых Бэннон считал суперненавистниками — перемывали президенту кости, и приходил в бешенство. «Зачем ты это делаешь? — говорил ему Бэннон. — Какого черта? Выключи этот ящик. Наплюй на все. Отдохни».

«Нет, ты слышал это? — отвечал Трамп. — Это грязная ложь. Да кто он, мать его, такой?»

Бэннон говорил: «Иди пообжимайся с Меланьей». Или пообщайся с Бэрроном — Трамп уделял мало времени своему 11-летнему сыну.

Бэннон не считал себя и Трампа друзьями. У Трампа не было настоящих друзей. Тот был реликтом прошлого — крутым парнем, настоящим самцом, как это понималось в Америке 1950-х гг.

Женские и феминистские движения #TimesUp и #MeToo в конце концов положат конец патриархату с доминированием таких вот самцов, считал Бэннон.

«Трамп — идеальный антигерой, — резюмировал он. — Он плохой отец, ужасный муж, на которого вы потратили всю свою молодость, который имел вас столько лет, а потом просто выбросил на свалку. Он отвратительный босс, который лапает сотрудниц и постоянно их унижает».

К началу 2018 г. твиты президента превратились в реальную угрозу, способную спровоцировать войну с Северной Кореей. Широкая общественность не осознавала в полной мере тех рисков, которые влекла за собой накаляющаяся словесная перепалка между Трампом и Ким Чен Ыном.

Новый виток начался с новогоднего заявления Кима, в котором тот напомнил всему миру — и конкретно американскому президенту, — что у него есть ядерное оружие.

«Я не угрожаю, но предупреждаю о том, что у меня на столе есть ядерная кнопка, — заявил Ким. — Вся материковая часть Соединенных Штатов досягаема для нашего ядерного удара». Это была безобразная и провокационная угроза.

Трамп немного задержался с ответом, потому что суточная информационная сводка была представлена ему только 2 января: «В этой покерной партии я разыгрываю сразу пять комбинаций, и на данный момент большинство из них выигрышные. Иранский режим находится под сильным давлением и идет на попятную. Пакистан боится полностью потерять нашу экономическую и военную помощь. А Южная Корея вот-вот капитулирует перед нами в торговле и начнет переговоры с Северной Кореей». Короче говоря, он был на вершине мира, хотя и забыл упомянуть про пятую комбинацию.

Реальная власть — это страх.

Стратегия Трампа в отношении Северной Кореи была проста — запугать Ким Чен Ына. «Он отморозок, — сказал Трамп Портеру. — Жесткий парень. А с такими нужно говорить жестко. Я собираюсь запугать его и отделать».

В тот вечер Трамп написал издевательский твит, который шокировал Белый дом и дипломатическое сообщество. «Северокорейский лидер Ким Чен Ын только что заявил, что ядерная кнопка всегда у него под рукой, — написал Трамп в Twitter в 19:49. — Пусть кто-нибудь в этой истощенной и заморенной голодом стране напомнит ему, что у меня тоже есть ядерная кнопка, но она намного больше и намного мощнее, чем у него, и моя кнопка работает!»

Он играл на неуверенности Кима. По данным Центра исследования проблем нераспространения, 18 из 86 ракетных испытаний, проведенных Северной Кореей за последние 6 лет, были неудачными.

Казалось, президент Соединенных Штатов разыгрывает сцену из «Доктора Стрейнджлава»[26]. Интернет сошел со своего коллективного ума.

Газета Washington Post в своем аккаунте в Twitter поспешила уточнить: «Не существует никакой кнопки».

Колин Каль, бывший заместитель помощника президента Обамы по вопросам национальной безопасности, написал в Twitter: «Людей не волнует сама ядерная кнопка. Их волнует психическая нестабильность человека, который может нажать ее без чьего-либо разрешения и убить миллионы».

Многие в Twitter задавались вопросом, не нарушает ли публикация угрозы начать ядерную войну условия пользовательского соглашения. Другие напоминали слова Хиллари Клинтон, сказанные на партийном съезде в июле 2016 г.: «Человек, которого можно зацепить твитом, — это не тот, кому мы можем доверить ядерное оружие».

Разумеется, нашлись и такие, кто поддержал твит Трампа. Обозреватель консервативной Washington Examiner сделал вывод: «Одна из главных проблем бывшего президента Барака Обамы заключалась в том, что весь мир — как друзья, так и враги — считали его неготовым использовать мощь США в полной мере… На мой взгляд, Трамп поступает правильно, делая ставку на противоположный подход».

Но Трамп на этом не успокоился. То, что президент Соединенных Штатов, самой могущественной ядерной державы в мире, выступил с такой беспрецедентной угрозой, казалось ему недостаточно сильным шагом.

Трамп предлагал в Белом доме, правда непублично, написать в Twitter, что он приказал эвакуировать из Южной Кореи членов семей дислоцированных там 28 500 американских военнослужащих.

Этот шаг почти наверняка был бы воспринят Северной Кореей как сигнал того, что Соединенные Штаты серьезно готовятся к войне.

Макмастер получил 4 декабря предостережение: заместитель председателя политбюро Ли Су Ён сказал посредникам, что «Северная Корея будет рассматривать эвакуацию гражданских лиц США как знак неминуемого нападения».

Эвакуация членов семей была едва ли не последним козырем, который можно было разыграть в этой опасной игре. Казалось немыслимым, что главнокомандующий США способен объявить об этом в Twitter. Мэттис, Данфорд и остальное руководство Пентагона с дрожью ожидали новых твитов президента.

Твит с сообщением об эвакуации членов семей из Южной Кореи мог спровоцировать Кима. Лидер такой страны, как Северная Корея, который лишь недавно получил в свои руки ядерное оружие и значительно уступал в военной мощи потенциальному противнику, вполне мог атаковать первым, руководствуясь принципом «бей первым или проиграешь».