Читать книгу "Ключ от миража - Татьяна Степанова"

— А старшего? — Колосов рывком достал из кармана куртки телефон. — Как его звали?

Глава 33ЧЕРНАЯ КОРОБКА

— Он сменил фамилию. Мы проверили. — Николай Свидерко оглядел всех присутствующих в своем темном кабинете. Кроме Колосова и Кати, здесь были сотрудники отдела убийств МУРа, паспортно-визовой службы и прокуратуры. — Когда он получал паспорт, он взял фамилию матери. Комаров — была фамилия его отца. Отец их бросил. Нам удалось разыскать их родственников. Они рассказали, что Комарова скрывала уход отца из семьи, воспитывала детей сама.

— Как ее звали? — спросила Катя.

— Нина Георгиевна. Они получили квартиру сразу, как только дом был сдан в эксплуатацию. Двухкомнатную, под номером шестнадцать, на семью — родителей и двух детей. Затем Комаров после развода с женой уехал оттуда. После убийства младшего сына Виктора Нина Комарова проживала вместе со своим старшим сыном в этом доме еще около года. Она несколько месяцев лежала в больнице. Ее родственники рассказывали, что у нее появились проблемы с психикой после пережитого шока. Родственники даже были вынуждены на какое-то время взять ее сына к себе. Комарова после гибели ее младшего ребенка страдала душевным расстройством. Она вымещала свое горе на старшем сыне. Обвиняла его в том, что он оставил маленького брата одного дома и стал причиной его гибели. Она его даже била. Паренек несколько раз убегал из дома. Это подтвердил нам и полковник в отставке Павел Луконин, работавший в то время здесь в опорном пункте младшим участковым. Все это происходило примерно в течение года после убийства. Ионесяна, как известно, поймали, шло следствие, потом суд. Затем Нина Комарова поменяла эту квартиру и уехала с сыном в Новые Черемушки, на другой конец Москвы. Там ее старший сын закончил школу и получил паспорт. Мы подняли архив паспортного стола, там есть записи о смене им фамилии. Он взял девичью фамилию матери, превратившись из Комарова в…

— Сажина Евгения, — сказал Колосов. — Много лет прошло с тех пор. Все это время Сажин вместе с матерью жил на Профсоюзной, в Черемушках. А с мая прошлого года, как нам удалось установить, он через свою фирму начал вести переговоры о покупке квартиры здесь, в доме на Ленинградском проспекте. Четвертый корпус как раз заселяли после капремонта, Сажин, видимо, знал об этом и решил вернуться в дом своего детства.

— Зачем? — спросил кто-то из прокурорских. Колосов секунду помолчал.

— Как мы установили из показаний сотрудников фирмы-риелтора, он намеревался купить свою прежнюю квартиру — шестнадцатую на пятом этаже. Но из этого ничего не получилось, потому что часть квартир уже была выкуплена Тихим. В пятнадцатой и шестнадцатой квартирах шел ремонт и перепланировка. Тогда Сажин купил точно такую же квартиру, но этажом ниже, став ближайшим соседом — через стену Светланы Герасименко. Сама Нина Георгиевна Комарова до переезда в этот дом не дожила. Сажин похоронил мать летом, в июле, когда переговоры о покупке квартиры еще шли. Похороны состоялись на Преображенском кладбище. Там же, как мы установили, похоронен и младший брат Сажина.

— Но все, что мы о нем узнали, — угрюмо сказал Свидерко, — это всего лишь косвенные факты. Прямых улик причастности Сажина к убийствам Багдасарова, Бортникова и Зотовой по-прежнему нет. И, по моему мнению, в сложившейся ситуации имеется только одно средство, которое, возможно, добудет какие-то доказательства: это обыск у него дома. Обыск совершенно для него неожиданный и тотальный.

— Надо только, чтобы он не захлопнул эту свою железную дверь у нас под самым носом, — сказала Катя. — Ну что ж, думаю, соседке своей он откроет. Однажды я ему тоже помогла в этом самом деле — открывании дверей. Так что вряд ли он что-то заподозрит.

Колосов и Свидерко переглянулись. Катя поняла, что ее намек понят.

Было ровно девять часов вечера, когда она звонила в дверь одиннадцатой квартиры на четвертом этаже. Не только звонила, но и нетерпеливо и испуганно барабанила кулаком по мягкой дверной обивке.

— Откройте, пожалуйста!

Неторопливые шаги за дверью. Звякнула цепочка.

— Кто там?

— Это я, ваша соседка с пятого этажа, — Катя снова забарабанила в дверь так, словно за ней гнались серые волки. — Откройте!

— Что опять случилось? — Щелкнула задвижка, в замке повернулся ключ. Он открыл дверь.

Катя невольно посмотрела вверх — он ведь был очень высокий, почти под самый потолок, этот странный человек.

Сажин был дома один.

В комнате гремел телевизор — передавали хоккей. С кухни аппетитно пахло жареным мясом и крепким кофе. Сажин был в потертых джинсах и черной футболке. Узнав Катю, он распахнул дверь пошире.

— Добрый вечер, рад вас видеть. Ну, что случилось? Опять у нас в доме кого-то отправили на тот свет? — он невесело усмехнулся.

Катя всплеснула руками.

— Газом пахнет, вы не чувствуете? Очень сильно!

Сажин втянул ноздрями воздух.

— И правда, — нахмурился он. — Вот черт!

— Это у меня в квартире, у меня! То ли с плитой что-то, то ли с трубой, — Катя запнулась, так ей было страшно. — Я.., только что домой приехала, чувствую — газом пахнет на площадке, подошла к своей двери — еще сильнее несет. Я дверь открыла, а свет побоялась включить. А то вдруг электрическая искра и как все тут бабахнет!

— Ерунда, от искры ничего не будет, — Сажин потер гладковыбритый подбородок. — Не переживайте, девушка, я только сейчас куртку накину, а то тут холодно, и пойдем посмотрим, что там у вас. Утечка, может? Вы когда уходили, газ-то выключили?

Сам он, однако, даже не выключил телевизора. Сдернул с вешалки куртку, набросил на себя, сунул в карман ключи от квартиры и вышел вслед за Катей, захлопнув дверь.

— Точно газом несет, — сказал он, поднимаясь по лестнице на пятый этаж.

— Это не дом, а просто какой-то кошмар! — воскликнула Катя. — У меня сил никаких уже нет, уеду я на той неделе отсюда. Не знаю, как вы тут жить будете. Я-то хоть снимаю, а вы тут все как на привязи, бедные.

— Да, что-то многовато испытаний для одного дома. Но… Скажите, девушка, а вы плиту не меняли?

— Да что вы? Какая была, такой и пользуюсь. Она же новая. И потом, для чего в съемной квартире плиту менять? — Ну, сейчас многие бытовую технику меняют.

— Да ну, это такая морока. Это ведь сначала надо разрешение получить в этом, как его…

— Где? — спросил Сажин машинально. Они стояли уже перед дверью Катиной квартиры. Сажин принюхивался, стараясь определить, откуда может идти утечка.

— Да в этом… В Мосгазе! — выпалила Катя.

Он обернулся к ней. На какое-то мгновение ей показалось — его лицо дрогнуло, в чертах его что-то неуловимо изменилось, но…

— Эта контора по-старому зовется? — спросил он. Катя открыла дверь ключом — темнота за порогом.

Тишина. Свет был везде погашен.