Читать книгу "Куликовская битва и рождение Московской Руси - Александр Широкорад"

Ряд эмиров Улу-Мухаммеда перебежали со своими дружинами к Кичи-Мухаммеду. Спасаясь от соперника, Улу-Мухаммед двинулся с ордой на север и занял район города Белева. Белев находился в верховьях Оки и в начале XIII века входил в состав Черниговского княжества. После же развала Черниговского княжества в конце XIV века Белевское княжество стало независимым. Первым князем белевским был Василий Романович. Его сын Михаил бежал в 1407 г. в Москву после захвата княжества войсками Витовта.

Создание нового татарского государственного образования в непосредственной близости от Москвы вызвало ярость у великого князя Василия II и его бояр. Кроме того, московское правительство и само имело виды на Белевское княжество. Недаром сыновья изгнанного белевского князя Михаила Васильевича — Федор и Василий[258]— кормились московскими хлебами.

В итоге на Белев было отправлено большое войско, в составе которого были и дружины «молодших князей». Во главе войск были поставлены князья Дмитрий Юрьевич Шемяка и Дмитрий Юрьевич Красный. С ними великий князь послал и «прочих князей множество, с ними же многочислении полки».

Как утверждает великокняжеская летопись, братья Юрьевичи не преминули по дороге заняться грабежом («все пограбиша у своего же православного христьянства, и мучаху людей из добытка, и животину бьюще, назад себе отсылаху, а ни с чим же не ра-зоидяхуся, все грабяху и неподобная и скверная сеяху»[259].

Немногочисленные татарские полки под Белевым были разбиты и отброшены в город. Но закрепить этот успех русским войскам не удалось. Ворвавшиеся в Белев воеводы Петр Кузьминский и Семен Волынец погибли. Наутро татары, «убоявся князей Руськых, и нача ся давати им в всю волю их, и в закладе дети своя давати, и что где взяли, и не в великого князя отчине, полону, то все отдавали, и по тот день не чинити им пакости». Переговоры вели «зять царев» Елбердей и князья Усеин Сараев и Сеунь-Хозя, а с русской стороны — В.И. Собакин и А.Ф. Голтяев.

Таким образом, Улу-Мухаммед готов был стать вассалом Василия II. Видимо, это было неплохое предложение для великого князя московского. Орда Улу-Мухаммеда могла стать хорошим подспорьем в борьбе с литвой, с галицкими князьями и с другими недругами Василия II.

Однако русские отвергли все предложения татар. Резонно предположить, что князья Юрьевичи не были заинтересованы в появлении сильного вассала у их потенциального противника. «Видевъше своих многое множество, а сих худое недостаточьство», они решили окончательно добить врага.

5 декабря 1437 г. началось новое сражение, которое закончилось совсем не так, как виделось воеводам. Летописец с горечью писал: «...малое и худое оно безбожных воиньство одолеша тмочисленым полком нашим, неправедне ходящим, преже своих губящем». Старожилы рассказывали, что в разгроме русских войск был повинен мценский воевода Григорий Протасьев, состоявший на службе у великого князя литовского. Глубоко вдвинутый в Степь верховский город Мценск (на реке Зуше) часто подвергался нападениям ордынцев. Поэтому дурной мир с ними горожане предпочитали хорошей войне. Эти настроения сказались и на событиях под Мценском в 1437 г. Протасьев якобы «сотвори крамолу, хотяше бо лестию промеж их мир сотворити». Протасьев якобы заявил московским воеводам: «Великий князь мой (то есть литовский. — А.Ш.) прислал ко мне приказ, чтоб я не бился с ханом, а заключил с ним мир и распустил полки». Русские воеводы склонились было к его доводам, а Протасьев тем временем перешел на сторону противника и послал своего человека к Улу-Му-хаммеду, подбивая его выступить против русских. Воспользовавшись мглой, ранним утром татары незаметно вышли из острога и ударили по русским полкам. Позже, в 1439 г., по приказу Василия II воевода Григорий Протасьев был ослеплен.

Результатом похода московского войска стало то, что Улу-Мухаммед осознал неудобства создания своего государства в верховьях Оки, где сходились интересы Москвы и Вильно. Кроме того, там не было исключено и нападение Кичи-Мухаммеда. В итоге Улу-Мухаммед двинулся на Нижний Новгорода, а оттуда — на Булгары.

И русские, и ордынские источники сообщают о захвате Улу-Мухаммедом Нижнего Новгорода. Разница лишь в том, что русские летописи сообщают только об отдельных фактах пребывания Улу-Мухаммеда в Нижнем Новгороде, как, например, в 1445 г., а современные татарские авторы (Мифтахов, Муслимов и др.), основываясь на булгарских и ордынских летописях, считают, что татары Улу-Мухаммеда занимали Нижний Новгород с 1438 по 1445 г.

Занятие татарами Нижнего Новгорода прошло относительно мирно. Мы уже знаем, что 15 августа 1389 г. татарский посол Шахмат сверг последнего нижегородского князя Бориса Константиновича и передал город Василию I. Московский князь не стал сажать служилых князей в Нижнем Новгороде, а держал там беспородных воевод. Население города не любило и не уважало их.

Понятно, что особого желания умирать за Василия II у нижегородцев не было, и они открыли ворота Улу-Мухаммеду.

Татары согнали с вотчины шуйского князя Василия Юрьевича, правнука великого князя нижегородского Дмитрия Константиновича (годы правления 1359—1363). Он был вынужден бежать в Господин Великий Новгород. Новгородцы сделали его вторым служилым князем (первый был литовский князь Иван Владимирович). В 1445 г. в ходе войны Новгорода с Орденом Василий Юрьевич был воеводой в крепости Ям. Запомним этого князя, к нему мы вернемся через несколько страниц.

А мы возвратимся к Улу-Мухаммеду, который после занятия Нижегородского княжества отправился в Булгарию. Город Булгар был к тому времени разрушен, и Улу-Мухаммед идет к Казани. Здесь имеется в виду старая Казань, построенная еще во времена Батыя и к этому времени влачившая жалкое существование.

Улу-Мухаммед строит рядом новую Казань, там, где она сейчас и находится[260]. Как писал М.Г. Худяков: «Город (Новая Казань. — А.Ш.) ...расположен в 100 верстах от Булгара, вверх по течению Волги, в том самом месте, где река круто поворачивает на юг; угол, образуемый течением Волги — гора Услон — находится как раз напротив Казани. Город расположен при впадении в Волгу р. Казанки, последнего из волжских притоков, имеющих меридиональное направление. Местоположение Казани менее выгодно, чем Булгара, стоящего близ самого слияния Волги и Камы, но природою Казань еще сильнее укреплена. Подобно Булгару, она расположена на левом, луговом берегу Волги, в значительном расстоянии от реки. Такое положение города составляло условие, чрезвычайно выгодное для его обороны, в особенности со стороны русских: неприятелю приходилось переплавляться через Волгу и по болотистой низменности подступать к крепости, расположенной на высоком мысу. Наиболее укрепленная природою часть города обращена как раз в сторону русских, а тыловая, наиболее слабая — в противоположную сторону, тогда как если бы Казань была расположена на правом, горном берегу реки Волги, ее тыл был бы обращен в сторону русских.