Читать книгу "Потерянный берег. Рухнувшие надежды - Николай Побережник"

Глава 9

После волны. День 200

В это утро нас разбудил сначала звон сигнального «колокола» — куска двутавра, что находился у наблюдательного пункта на сопке над пирсом, а потом гуук-гуук-гууууууук, — завыла самая настоящая корабельная сирена. Это был Иваныч, нет не так, это подходил к Сахарному наш корабль. Он сначала подошел было к берегу, потом медленно развернулся, и увеличив скорость, устремился к Васиному острову, потом меняя курс пошел обратно какими-то неимоверными зигзагами, и сделав еще один небольшой круг показав нам себя со всех сторон медленно пришвартовался к катамарану. Дети восхищенно кричали, взрослые размахивали руками, а Светлана, которая стояла рядом со мной прижавшись, сказала:

— Воображуля твой Иван Иванович, иди уж, встречай, а то смотрю аж подпрыгиваешь.

Я чмокнул ее в конопатый нос, и как был в исподнем и в калошах, так и побежал со двора к пирсу, но Светлана окрикнула меня и бросила мне бриджи со словами:

— Нечего население пугать, — и рассмеялась своим уже таким родным для меня смехом.

Корабль конечно был красавец. Две мачты, правда паруса изготовленные из чехлов от бассейнов были только на одной. Высокая надстройка между мачтами с открытым мостиком на ней. Хромированная бочка выхлопной трубы от «кенвурта» возвышалась выведенная над ютом на два метра. Я стоял у пирса, задрав голову и смотрел на реализованную нашу с Иванычем мечту.

— Ну чего стесняемся то? — склонившись с борта, и подмигнув спросил у меня Иваныч, — Боцман! Спустить трап с левого борта!

Что-то заскрипело, зашуршали канаты по блокам, и с палубы выехал в бок, удерживаемый небольшой балкой деревянный трап. Он стукнул по палубе катамарана, по нему сбежал какой-то незнакомый парень и представился:

— Боцман Строганов, Андрей, — потом замялся и протянув мне руку добавил, — Витальевич.

— Сергей… Николаевич, — ответил я и пожал ему руку.

— Прошу на борт! — явно переигрывая, ответил боцман Строганов.

Я поднялся по трапу и оказался на палубе из отлично подогнанных и покрытых каким-то темным составом досок. Меня встретил Иваныч сияющий как начищенный самовар, попыхивая торчащей из угла рта трубкой.

— Света сказала, что ты старый выпендрежник, — сказал я, протягивая ему руку.

— Так и сказала?

— Ну почти.

— Мне простительно, — ответил Иваныч и мы обнялись, — принимай судно Серый!

— Ну пошли, с чего начнем? И что это за боцман?

— Самый настоящий боцман, и кстати, с того самого траулера «сынков», он с тремя приятелями уплыл с траулера на мотоботе, еще до начала формирования там банды, ну и перебивались они потом в Лесном на подработке разной.

— Да ну, — удивился я, — и как ты его нашел?

— Он сам меня нашел, пару дней ходил у верфи и глазел, ну я и поинтересовался, мол чего хотел.

— А он?

— А он так и сказал, что мол боцман, и ищет работу.

— Нормально… ну а сам он как, кроме того что боцман?

— Правильный парень, я за две недели присмотрелся к нему, да и приятели у него нормальные.

— Ну и хорошо. И смотрю кроме тех троих, что ты с лесопилки оставил еще народ набрал.

— Да, Фима кроме того что хороший торговец, он еще оказывается и неплохим «кадровиком» оказался. Слухи то ходят уже про Сахарный. Люди идут к Фиме, но он всех не берет, там все по взрослому у него, анкетирование, собеседование и все такое.

— Не ошибся я в нем все-таки.

— Да Серый, похоже что не ошибся.

— И каково количество народа на корабле сейчас?

— Идем ко мне в каюту, у меня там судовой журнал… Все по взрослому Серый, все по взрослому теперь будет!

— Ну пошли.

На носу была небольшая надстройка, из которой вниз уходило два трапа.

— Нам сюда, — сказал Иваныч указывая на левый трап, — это спуск на нижнюю палубу, где четыре каюты и кают-компания.

— А чьи каюты?

— Ну естественно капитанская, — важно начал загибать пальцы Иваныч, — гостевая, радиста и твоя… только Серый, там кроме как в моей больше и присесть негде, еще в процессе строительства. Да и в моей каюте, кроме стола, полки, табуретки, топчана и откидывающейся второй шконки больше и нет нихрена. Даже двери нет.

— А на право трап куда?

— Кубрик для экипажа и общий камбуз.

— И сколько предполагается экипаж?

— Минимум шесть человек надо.

— А кубрик на сколько рассчитан?

— Там шесть двухъярусных шконок, так что 12 человек поместится.

— Ясно. Камбуз говоришь? А кок есть?

— Конечно, правда Виктор очень ругался, но не долго.

— Володьку что ли взял?

— Ага, — довольно ответил Иваныч, — да ты что, он же готовит как!

— Правильно, пусть занимается тем, что у него получается лучше всего. А люди всегда есть хотят.

Мы спустились в узкий коридор, и Иваныч указал на дверной проем.

— Вот моя каюта, твоя напротив. Все каюты двухместные, если что.

Мы зашли, я сел на еще пахнущий деревом топчан, а Иваныч, достав с полки единственный журнал, сел напротив меня на табуретку.

— Значит так, — начал Иваныч перелистав несколько страниц, — на данный момент временный экипаж судна составляет восемь человек из них новеньких шестеро и девять переселенцев. Постоянный экипаж сформируем, как только окончательно закончим с оборудованием и вооружением судна.

— Ясно. Это что у тебя схема судна? — спросил я указав на листок висящий на стене, на котором в карандаше, очень аккуратно была изображена схема.

— Да. Сейчас расскажу. Ну это верхняя палуба, ходовой мостик, это жилая палуба, тут моторное отделение, здесь топливный отсек, рядом грузовой, здесь водяные цистерны, это кладовки такелажная и парусная, пока тоже как грузовой, здесь и здесь трюма и места там… как говорят внутри больше чем снаружи. Здесь оружейная комната, это продсклад, тут мастерская, ну в общем боцмана хозяйство. Ну здесь рубка и мостик, тут мы находимся а тут экипаж.

— Действительно, места навалом. А вот эти не подписанные места?

— Здесь будут лазарет, электростанция, отсек вспомогательных механизмов, тут будут три боевых поста, а здесь рубка дежурного офицера.

— Действительно все по взрослому, только чего же ты так рано с верфей слинял, если еще так много не доделано?

— А потому, что все что надо доделывать, другим знать не обязательно, — ответил Иваныч, пыхнул трубкой и добавил напевая, — это наш с тобой секрет.

— Ну согласен. Доделывать правда, много еще.