Читать книгу "Завещание Сталина - Эдуард Скобелев"

Яромир Шалвович вдруг вспомнил Роберта Верхотурова, который очень удачно устроился в одной банковской пирамиде, успел за три месяца накосить семь миллионов долларов, но был убит заказным киллером у своего дома… Кто-то вынес ему херем…

Жаль Верхотурова. Он постоянно «кавээнил» со времён своей студенческой молодости. Сшибал рубли, но откладывал тысячи. До распада Союза позволял себе летать в Ялту или Сухуми на воскресенье.

Верхотуров жил, как и все остальные, двумя параллельными жизнями — прилюдной и частной. В частной он расшифровывал КПСС как «кагал правит страной Соломона», а ВКП(б) — как «вперёд к победе! (Бунда)»… В прилюдной это был незаметный и ленивый сотрудник НИИ экономического профиля. Но всё же он собирал профвзносы и организовывал культпоходы.

Остряк-самоучка, он мог любой сюжет жизни вывернуть наизнанку. А главное — изображал свои персонажи так, что они были зримы. Он умел смешить.

— Где будешь делать операцию? — спросил его однажды Яро-мир Шалвович, зная, что у него грыжа.

— Только в Швеции. В крайнем случае, в какой-нибудь Дании или Штатах. Но там дерут лыко эти говорливые «соотечественники» с Брайтон-бич: возьмут в клинику профессора с мировым именем, а положат под нож полоумного эфиопа.

— Но это же большие деньги. А что, нельзя у нас?

— У нас — сплошные совки! Что они понимают в деликатных случаях?.. Помнишь, как в городской клинике Саратова тушили пожар?

— Нет, а что?

— Приходит этот расстегай в каске, начальник пожарной команды, и докладывает главврачу: «Так и так, Абрам Исаакович, погасили очаг за 12 минут. Обнаружено десять пострадавших. Восемь из них мы откачали, двоих, к сожалению, не смогли».

Абрам Исаакович смотрит на пожарника как на полного идиота. Даже очки снимает.

— Вы уверены в цифрах?

— Да, конечно.

— Странно, странно… А где же эти, которых, как вы говорите, «откачали»?

— Да вон они, в автобусе. Песню поют. Должно быть, ещё в состоянии шока. «Подмосковные вечера»…

— Странно, странно…

— Да что же тут странного?

— Так горел же наш городской морг. Вы это понимаете своей головой?..

А про дипломата чукчу? Просто поразительно, как он всё это показывал…

Выучился чукча на дипломата и выступил в ООН с заявлением, что империалисты завоёвывают мир.

— Мы никого не завоёвываем, — сказали американцы. — А если глупые террористы иногда попадают под удар, так это они сами виноваты, и больше никто.

— И мы мир не завоёвываем, — сказали израильтяне. — Мы даже не знаем, какие капиталы контролируют евреи в США или в России.

— И мы мир не завоёвываем, — сказали японцы. — Наша не понимает разговора на чужой язык…

— Я один остался, — вздохнул чукча. — Может, я один и завоёвываю мир, только об этом ещё не знаю…

Или вот про чукчу в Москве. Приехал и в первый же день потерял в толкучке жену.

Подходит к милиционеру:

— Эй, товарищ! Однако чукча потерял жену. Надо находить. Скучно. Другой такой жены нету. Далеко ехать.

— Как её приметы?

— Однако чукча не понимает, что есть «приметы».

— Ну, опишите, как она выглядит.

— Чукча не понимает.

— Ну, вот моя жена, например. Роста среднего. Волосы белокурые, до плеч. Вот такая грудь (показывает), вот такая попа (показывает).

— Однако чукча считает: не будем искать мою жену, давай поищем твою!..

Боже, боже, вот жили прежде — шутили, без проблем зарабатывали на Крым и Кавказ!.. Отдыхали по месяцу со всей роднёй, а некоторые пицундились или сочились целое лето!..

Теперь ксенофобы загнали нас в угол. Нам не остаётся ничего другого, как ненавидеть и бороться.

Конечно, постоянная борьба обременяет. Но мы привыкли и не уступим своих прав — они даны нашим Богом, перед которым все другие боги — глиняные истуканы, скрывающие ложь, невежество и растерянность.

Роберт Верхотуров говорил: «Когда я иду по улице, я ощущаю себя миссионером среди туземцев, — я сошёл с корабля, и вся эта шелупонь — мои потенциальные рабы. Нанизать их на одну невольничью верёвку — моё желание. Я боюсь их невнятного бормотания и косых взглядов и потому предпочёл бы бить их, не жалея, приводить к безоговорочному послушанию, пуще же всего использовать их в сексуальных забавах — это закрепляет положение господ!..»

Умные слова. Интеллигентные. Дальновидные. Да, конечно, всё это условность — кто пред нами: молодой, старый, цветущий или немощный. Главное — воля к половому подавлению…

В сущности, он, Яромир, всегда подтверждал своё право на сексуальные манипуляции с любым, кто возникал у него на пути. Советы здесь не очень и мешали. Весь вопрос заключался в том, домогался он этого непосредственно или подвергал случке чужие мозги, чужую культуру, чужой образ жизни, чужие претензии… С недочеловеками нельзя церемониться, они должны привыкнуть — не задирать нос…

Роберт Верхотуров умел настоять на своих правах, не особенно считаясь с последствиями. Яромир Шалмович до сих пор помнит его монолог, когда обнаружилось, что Роберт обманут уличным мошенником Ахтамзяном, — неподражаемый гейзер национального достоинства и презрения…

Верхотуров брызгал слюной, глаза его ослепли и пожелтели от ярости. Он боком передвигался по комнате, машинально переставляя стулья и горбясь, как обезьяна перед прыжком на лиану.

— Кто будет нам указывать? Эта паскуда? Этот гибрид выжившего из ума кацапа и армянской шлюхи? Вот и вот! — Он показывал согнутый локоть, приставляя его к нижней части живота. — Мы разочтёмся со всеми ублюдками, едва настанет наш час! Они что, думают, мы будем делиться властью, как делились ею во времена большевистского лизинга или постсоветской аренды? Брандспойт вам в зад! Мы всё приватизируем для себя, только для себя!.. Берите ваучеры и войте: «Вау-вау!..» Умные ступали по телам дурней и будут ступать по телам дурней! Сначала европейские кретины, потом русские идиоты. — Он гнусаво представил сцену, сложив бескровные губы безразмерного рта в бантик: «Ай, мы умрём за ваше право критиковать батюшку-царя, которого мы боготворим!..» — Получили, писсуар вам на совковое рыло? То же будет со всем смешанным элементом! Сначала мы пустим на фарш сволочь, у которой не более осьмушки подлинной крови. Затем всех остальных! Недоноски — главная угроза! От них больше всего дебилов и калек. Только прямые потомки левитов сядут у главного трона всемирного правительства, прочие колена будут править службу, почтительно стоя в стороне! Я, Роберт Верхотуров, успокою кирпичом всякого, кто рыпнется против законов, установленных Моисеем! Не качайте прав, их у вас нет! Это вам не СССР!..

Роберт считал себя большим художником и создавал бессмертные полотна, сажая своих любовниц на холст, разумеется, вначале пройдясь помелом с краской по их грушеобразным задницам. Все его шедевры немедля скупались иностранцами за валюту ещё в перестроечные времена: он держал трёх своих агентов в системе «Интуриста», которые всё это организовывали.