Читать книгу "Горячая любовь снеговика - Дарья Донцова"

– Прости, мне в голову ударило! Хотелосьсорвать у нее с пальца кольцо, расцарапать лицо, но я вспомнила о своем отлетеи сдержалась. Только послала официанта заказать песню, сама не ходила. Конечно,глупо, но меня это утешило и придало сил для завершения нашей операции.

Никита случайная жертва, парень ни в чем невиноват, мне не хотелось его убивать, но ты могла дорыться до истины, в отличиеот самодовольного индюка Куприна. Я правильно оцениваю твой умственныйпотенциал.

Почему я написал это письмо? Тому естьнесколько причин. Нам с солнышком ничего не грозит. Послание ты получишь всубботу, бюрократическая машина поиска заработает в лучшем случае впонедельник, а мы к тому времени уже будем не Мартыновыми и уедем из Индии. Насне найти, документы на чужое имя ждут нас в Дели. А еще мне хочетсяпохвастаться перед тобой, Вилка, идеально задуманным и совершенным без единойошибки преступлением. Хотя можно ли называть преступлением то, что сделаноиз-за любви?

И еще один момент! Я знаю, ты хороший прозаик,великолепно описываешь произошедшие события. Но с фантазией у тебя швах.Раньше, будучи женой мента, ты имела доступ ко всяким историям и питалась изэтого ручья, но последний твой детектив откровенно слаб, я с пятой страницыпонял, кто убийца. Поэтому дарю тебе нашу историю – пиши роман, пожинай славу.Это мой тебе сувенир под елку, сюрприз на Новый год. Идеальное преступлениеДеда Мороза! Даже придумал название для книги – «Ради любви можно все».По-моему, здорово.

Кстати, мое письмо нельзя считать официальнымдокументом, оно напечатано на принтере, подпись тоже. Я ничем не рискую.Предполагаю, что дурака Растова выпустят, значит, Вера тоже получит подарок наглавный праздник года. Ну да долго они не проживут!

Целую тебя, надеюсь, роман выйдет супер. Летчерез десять я дам о себе знать. Кстати, Олюшка беременна, и на одномнаследнике мы не остановимся.

Твой Леня Мартынов».

Чувствуя приближение мигрени, я прочиталапослание трижды, а потом отнесла письмо Куприну.

– Кое в чем Леонид прав, – мрачноконстатировал он, отложив через некоторое время листы.

– Да? – немедленно обозлилась я. – Давайпредставим его к награде!

– Не кипятись, – попытался успокоить меняОлег.

– И в чем его правота? – не останавливалась я.– «Преступление без ошибок»… Как бы не так! Полно огрехов! Приготовленнаязаранее и вытертая потом палка – раз. Пропавшие шуба и сапоги Ольги – два. Кактолько я сразу не догадалась, что она сама ушла в своей одежде? На улицедекабрь, босиком и в одном платье до аэропорта не добраться. А перстень сослоником? Она его увезла! И дверь была открыта родным ключом, а не отмычкой.Сплошные проколы! Леонид убил Олега Ефремовича и Никиту в одном гриме, онпереоделся в зеленое платье и натянул парик, и я обратила внимание на страннуютетку. Убийцам просто повезло! Они оставили кучу следов и успели оперативносмыться!

– Знаешь, а Леонид прав: твоя последняя книгаполучилась слишком простой, – вздохнул Олег, неожиданно сменив тему. – Я тожесразу понял, кто преступник. Вот и подумал… решил… очень глупо… но по-прежнему…

– Не мямли! – прошипела я. – Выражайся четко иоткровенно!

– Я рассчитывал, если дам тебе провестирасследование запутанного дела, то ты легко состряпаешь бестселлер и поймешь,что нам лучше жить вместе. «Ради любви можно все» – неплохое название, –отчеканил майор. Потом вдруг покраснел и тихо добавил: – Вот!

Я онемела, но переварив услышанное, взревела:

– Вы с Плотниковым меня развели! Ты не ложилсяв больницу! Не ушибся башкой об асфальт! Никакой операции не было!

– Что ты! – испугался майор. – Хочешь, покажувыписку из истории болезни? Я лишь слегка сгустил краски. В стационаре нележал, лечился амбулаторно, продолжая работать. И меня уже назначилиначальником.

– Поздравляю, – процедила я сквозь зубы.

– Ну не злись, – взмолился бывший муж, – яведь с самыми лучшими намерениями… Нам очень хорошо вместе, я готов и дальшедавать тебе темы для книг. Горжусь тем, что писательница Арина Виолова, нашазвезда…

Я молча слушала комплименты, которыми сыпалОлег. Да уж, чтобы газеты назвали литератора великим, он должен умереть, ачтобы муж оценил жену, надо с ним развестись.

Эпилог

Растова отпустили, конечно, на все четырестороны. На радостях Женя напился, а Вера устроила очередную истерику инадавала ему оплеух. В таком режиме: пьянка – скандал – пьянка парапросуществовала несколько месяцев и окончательно разбежалась. У Калининойтеперь новый ухажер, к сожалению, тоже сильно закладывающий за воротник, асудьба Евгения мне неизвестна.

Используя разные международные каналы, Олегпопытался отыскать в Индии Леонида и Галину Мартыновых. Через некоторое времяон получил известие о том, что они погибли в автомобильной катастрофе – таксиврезалось в автобус, вспыхнул пожар, тела пострадавших обгорели донеузнаваемости. Местная полиция обнаружила в искореженной машине небольшойогнеупорный кейс, в котором лежали паспорта на имя Мартыновых.

Анализ ДНК подтвердил, что в судебном моргеМосквы находятся останки Галины Мартыновой. Но дело об убийстве жены Леонидабыло закрыто в связи со смертью основных подозреваемых.

С Ниной Таракановой и Еленой Плахтиной я болееникогда не встречалась. Деревня Пауково в Уральских горах медленно зарастаетсорной травой, местные считают это место проклятым и избегают заглядывать напожарище. История монгутов забыта, об Иве, его жене Ани, слишком бойкихдевочках Муне и Фиа, о крошке Яки помнят лишь несколько человек. Но не станузабегать вперед, вернусь к тридцать первому декабря.

Около семи вечера я вышла из квартиры и,тщательно заперев дверь, вызвала лифт. Кабина прибыла вместе с соседом АндреемЗвягинцевым.

– С наступающим, – провозгласил он, –здоровья, счастья, денег побольше!

– И вам с Наташкой того же, – не осталась я вдолгу, – еще любви и полнейшего семейного благополучия.

Звягинцев заулыбался и помахал газетой,которую держал в руке.

– Ты теперь суперзвезда!

По моей спине пробежал озноб.

– Что еще случилось?

– Снова все об Арине Виоловой пишут. Наверное,это круто – стать такой популярной! – с завистью воскликнул Звягинцев.

– Дай почитать! – Я выхватила у соседаиздание.

Андрей хохотнул.