Читать книгу "Доллары царя Гороха - Дарья Донцова"

– Некогда мне сейчас тары-бары разводить, – отрезалКиса, – потом поболтаем, у меня эксперимент!

Дверь захлопнулась. Я с облегчением вздохнула. Значит,старичок при деле и мешаться под ногами не станет.

Добрый боженька, наверное, услышал мои молитвы, потому чтона двери висела записка, нацарапанная Машкиным неровным почерком: «Дома нетникого, ключ под кошачьей миской». В общем, заходите, дорогие грабители,забирайте все, мы не скоро вернемся. Решив вечером отчитать Манюню за глупость,я, взяв фонарик, влезла на чердак и стащила вниз картину. Поносившись паруминут по участку, точно нашла место, которое Леонардо назвал «Поле в страненедураков». Правда, лужайку, на которой помещался мольберт художника, покрылизаросли неведомого мне кустарника, но ель, главный ориентир, стояла на месте,возвышаясь, словно корабельная мачта. Удовлетворенно вздохнув, я приступила кследующей части задачи. Нужно залезть на конек крыши. Не помню, упоминала ли якогда-нибудь о том, что панически боюсь высоты?

Попасть на самый верх можно только по жуткой лесенке,представлявшей собой две палки, на которые были набиты почерневшие от временидеревяшки. Сильно сомневаюсь, чтобы Киса хоть раз лазил на крышу. Да и зачем быему это делать?

Дрожа от ужаса и ощущая, как предательски подгибаютсяколени, я добралась до верха, сдуру глянула вниз и, не удержавшись, взвизгнула:

– Катастрофа!

Заросли «бамбука» зашевелились, мне показалось, что в зеленипрячется кто-то большой, и от этого стало совсем жутко. Но тут листья раздвинулись,и на дорожку выбрался Хучик с очередной мышью в зубах.

Я хотела было вытереть пот со лба, пошатнулась и вцепилась вконек крыши. Господи, а мне еще нужно доползти до флюгера и посветить сквозьглаз дракона фонариком.

Проклиная обчитавшегося приключенческих романов Леонардо, иМарфу с Гортензией, не понявших суть записки, и свое личное любопытство, яползла по гребню крыши, чувствуя, как тоненькие брючки начинают потихонькурваться. Впрочем, футболочка из «марлевки» давно превратилась в лохмотья. В такойодежде не рекомендуется ползать по грязной вздыбившейся жести. Наконец, потная,лохматая и безумно усталая, я вцепилась в ногу флюгера. Раздалсядушераздирающий скрип. Переведя дух, я вытащила фонарик, приставила его к глазудракона. В намечающихся сумерках стал отчетливо виден тонкий луч. Совместив егос вершиной елки, я заметила направление и стала двигаться назад.

Однако то ли руки мои устали и поэтому потеряли цепкость, толи напряжение было слишком большим, но в какой-то момент я не сумела удержатьсяи заскользила вниз, тщетно цепляясь за покрытие крыши. Увы, это всего лишьзатормозило процесс, но не прервало его. Я стекала вниз, словно капля воды понамазанному жиром стеклу. Чтобы не впасть в панику, я стала уговаривать себя:

– Спокойно, Дашутка, главное, без паники, это не самаяхудшая ситуация, в которой ты когда-либо оказывалась в жизни. Ну-ка вспомни,как ты убегала от своего первого мужа Костика Воронцова, ночью, держа в однойруке корзинку с ожирелым котом, а в другой крохотного Аркашку. Тебе пришлосьтогда холодной декабрьской ночью топать пешком со старого Арбата в Медведково,потому что метро уже не работало, на такси денег не было, а находиться рядом сКостиком ты не могла совсем, даже до шести утра. И ведь ничего, добрела, неумерла, и кота донесла, он даже не простудился – наверное, из-застресса, – и Аркашка не обвесился соплями, хотя был одет в тоненькуюкурточку. Глупая гордость заставила тебя уйти из дома первого мужа в том, в чемтуда привела. Вернее, вначале-то я собралась взять только кота, но мальчиквцепился в мой подол с таким воем, что я моментально сказала:

– С какой стати ты кричишь? Одевайся и побежали, покаКостика дома нет.

И ведь за всю жизнь я ни разу не пожалела, что стала Аркашемамой. Все плохое в моей судьбе уже случилось, теперь ждет одно счастье. Нуподумаешь, упаду с крыши! Эка невидаль! Да и не высоко здесь совсем, ну,что-нибудь поломаю. Это даже к лучшему – буду лежать, читать детективы…

В ту же секунду я полетела вниз и очутилась в воде. Отнеожиданности я чуть не захлебнулась, но потом встала на ноги и поняла, чтоугодила в бочку, которая стояла возле дома. По идее в нее должна стекатьдождевая вода, но сейчас в емкость упала я. Следующие полчаса я пыталась так иэтак вылезти из вонючей жижи, бог знает сколько времени находившейся в ржавойтаре. Время от времени из растущих рядом кустов доносилось странное кряхтение –очевидно, Хучик самозабвенно ловил очередного грызуна. Мопс издавал совершенночеловеческие звуки, во всяком случае мне показалось, что я слышу сдавленноехихиканье.

Наконец я раскачала бочку, она свалилась набок. Я выползла,отряхнулась, словно собака, а потом побежала к тому месту, куда упал луч изглаза дракона.

Минут десять я прикидывала, где стоял мольберт художника,рассчитала, в какую примерно точку на земле ввинчивалась денежная струя наполотне, отмерила нужное расстояние, приволокла лопатку, довольно долго рылаяму и, уже когда решила, что ошиблась, увидела нечто похожее на крышку сундука.

Не в силах сдержаться, я издала вопль команчей, заработалалопатой с утроенной силой и с огромным трудом вытащила наверх железный ящик,сильно смахивающий на примитивный сейф.

– Ты чем тут занимаешься? – раздался за спиной знакомыйголос.

От неожиданности я икнула и, обернувшись, увиделанасупленного Дегтярева.

Брови Александра Михайловича были сведены, глаза смотрелисурово.

– Ты дома? – спросила я, пытаясь прикрыть собой сундук.

– Как видишь.

– Очень хорошо, пошли чай пить, – лепетала я, спихиваяногой железный ящик в ямку.

– Ты на самом деле полагаешь, что я не вижу сейфа? –поинтересовался приятель.

– Сейфа? Здесь? Где же он? Да и зачем бы Кисе в таком доме…

– Дашута, – неожиданно ласково заявил Дегтярев, –остановись. Сейчас Артем внесет «нычку» в дом, вот тогда и побеседуем.

– Какой Артем? – удивилась я, на этот раз совершенноискренне.

– Мусик, – завопила, ломясь сквозь кусты, Маня, –ты что тут делаешь?

– Мать, – донесся от террасы голос Кеши, – почему«Пежо» поперек дороги бросила?

– Дашута, – позвала меня Зайка, – ты где?Отзовись!

Я села на сундук и мрачно сказала Александру Михайловичу:

– Тебе не кажется, что в нашем доме просто невозможнопоговорить? Без свидетелей! Наедине!

Полковник хмыкнул, потом вытащил из кармана какую-токоробочку и, ткнув пальцем в нее, спросил:

– Видишь нас?

– Конечно, – прокаркал кто-то.