Читать книгу "Нелюдь - Юлия Латынина"

Станис Александр Трастамара вспомнил губернатора Оканы, который вернулся с Рамануссена лучшим другом принца Севира, и снова поднял веерник, чтобы выстрелить.

В следующую секунду стеклянные двери распахнулись и на веранду выбежали двое: Эйрик ван Эрлик и Нин Ашари, оба в серебристых полетных комбинезонах и без оружия. Ван Эрлик был лыс и черен. Над головой Нина плыла огромная серо-зеленая капля.

Потом уже Станис Трастамара не раз удивлялся тому, что меньше всего он испугался серо-зеленой капли. Мозг его в этот момент работал в бинарном режиме, оценивая каждый объект по шкале опасности. Серо-зеленая капля была харитом и, стало быть, угрозы не представляла.

Глава Службы Опеки слишком хорошо знал, что хариты не убивают людей.

Чеслав по-прежнему стоял у самого края моря. Он даже не успел выпрямиться. Глаза его стали большие, как блюдца.

Чья-то тень отразилась в стеклянных дверях, и Трастамара понял, что его настигли и что Чеслав видит охранников за его спиной. Он стал поворачиваться.

– Только станнер! – хрипло заорал Нин Ашари.

Пожалуй, этот крик и решил их судьбу. Охранники замешкались. Один из них выпустил тяжелую плазменную винтовку и полез в кобуру.

Эйрик ван Эрлик подскочил к охраннику и ударил его в горло. Тот захрипел, падая. Эйрик вырвал винтовку, но не наставил ее на Ашари, а одним движением выворотил из плазменника обойму, сорвал с нее красный слой и, утопив палец в пульсирующей мембране, схватил Ашари за волосы.

Пинок – и миллиардер упал на колени.

– Стоять! – заорал Эйрик, обращаясь почему-то не столько к охранникам, сколько к воздуху и морю. – Ни с места. Вы можете меня вырубить, но тогда эта штука снесет ему голову!

«Эта штука», а точнее – плазменный заряд, превращенный в гранату в лучших традициях выпускников СО, мог снести голову не только Нину Ашари, но и всем присутствующим, а заодно и террасу с прилегающей парой гектаров, но ван Эрлика это, похоже, не очень заботило.

Чеслав одним прыжком перескочил террасу и швырнул охранника через себя безукоризненной «мельницей». Чужой веерник перекочевал ему в руку.

– Назад! – заорал Чеслав, направив веерник на черно-зеленую каплю. – Только посмей меняться!

Третий охранник стоял неподвижно, подняв руки. Комм на его запястье ожил и сказал:

– Не убивать. Взять живыми. Не убивать.

Комм хрипел, как будто говорящий был болен или пьян, но Станис Трастамара узнал бы этот голос из миллиона. Это был голос принца Севира.

Этого не могло быть. Он, Станис Александр Рашид Трастамара, лично всадил в голову Севиру семь граммов оксид-титана и алмазной крошки с расстояния в полтора метра и со скоростью в сто девяносто метров в секунду. На рубашке под бронетканью до сих пор висели брызги царственных мозгов. А потом он еще дважды выстрелил в сына императора из веерника, и значит – этого не могло быть.

Но это был голос Севира.

Черт возьми, его разыграли! Он купился на трюк, за который влепил бы кол первокурснику! В зале с водопадом ему подсунули двойника!

– Мы должны убить принца, – поворачиваясь, сообщил Трастамара ван Эрлику.

– Забудь. Считай, что он бессмертен, – откликнулся пират. Черные его глаза сверкали над ввалившимися щеками.

Эйрик схватил Ашари за шиворот и поволок за собой, как дохлого крийна. Чеслав бежал впереди.

Они проскочили анфиладу, прозрачную и светлую, где своды залов уходили в небо, затянутые силовой пленкой, и оказались на другой террасе, с круглыми каменными глыбами, обточенными приливом и похожими на ложноножки лоеллиан, и с белой песчаной площадкой между горами и морем.

На площадке, упершись тонкими ножками в сверкающий песок, стоял «Подсолнух» странной бело-серой окраски.

– Чеслав, за пульт, – приказал Эйрик.

Чеслав скользнул в кресло пилота. Ван Эрлик стал в проеме люка, одной рукой держа за горло Нина Ашари, а другой сжимая активированную обойму. Трастамара перевалился через люк, с удивлением заметив, что оставил на створе мокрую красную полосу.

– Эйрик, я не могу запустить двигатель! – закричал Чеслав.

– Конечно, не может, – сказал Ашари, – она устала. Она слетала до Земли и обратно. Эйрик, ты…

Эйрик переглянулся с Трастамарой. Рывком он затащил Ашари в глубь люка. Станис дернул рычаг. Лепестки стали сворачиваться, и в последний момент Эйрик вышвырнул из сходящихся створок гранату, не особенно целясь в выбегающих из дверей охранников.

Ударная волна была такой силы, что двухсоттонный катер протащило по песку два метра, приподняло и чуть не опрокинуло.

Эйрик сорвал с головы Чеслава серебристый, повернутый рожками внутрь венец и сам скользнул в кресло. Ашари снова открыл рот, и Трастамара ударил его по шее ребром ладони. Промышленник рухнул на пол, как вышедшее из фазы «блюдечко».

Трастамара внезапно обнаружил, что ноги его не держат. Он сел на пол, и, когда он переполз вбок, под ним снова было красно и мокро.

Челнок взлетел совершенно бесшумно, и Трастамара вдруг понял, что это совсем не «Подсолнух». По крайней мере, Станис Трастамара еще не видел ни одного «Подсолнуха» с обзорным экраном, лишенным каких-либо сенсоров, и с кожухом гравикомпенсатора, корявым и неровным, похожим на гигантский кап на коре серебристого дуба, росшего у старого Живоглота перед входом в сад.

* * *

Через три стандарт-часа внутрикорабельного времени бело-серый катер вынырнул из гипера в координатах, указанных Трастамарой, и Эйрик ван Эрлик увидел в тридцати тысячах километрах перед собой серебристый корпус «Астарты» – небольшого фрегата, приписанного к Службе Опеки, того самого, на котором он впервые и был представлен полковнику Трастамаре.

Третий полет был еще большим экстазом, чем первые два.

Он не был кораблем – он был вселенной. Он пылал звездами и плыл пустотой, и сенсоры его перебирали струны пространства и времени. «Когда-нибудь мы не будем летать между звезд, – сказал ему Нин Ашари, когда они возвращались с Земли, – когда-нибудь мы будем ходить между ними пешком».

Нин Ашари сошел с ума. Он хотел отомстить одному человеку, пробившему ему колени гвоздями, и ради этого мстил человечеству.

Когда он вынырнул из прыжка, это было как очнуться от обжитого нейросна. Эйрик вдруг понял, почему Севир разрешил ему летать. Он надеялся, что Эйрик примет их сторону по той же причине, по которой наркоман принимает сторону того, кто может снабдить его наркотиками.

«Астарта» приближалась с каждой минутой. Было забавно видеть ее сразу и гравитонными, и электромагнитными сенсорами. Все равно что щупать яблоко у себя за спиной руками и одновременно следить за этим яблоком на экране.

Трастамара уже очнулся. Он сидел на полу, подогнув правую ногу под себя и вытянув левую, покалеченную. Заряд станнера выжег в бедре остатки нервов, а потом один из осколков взорвавшегося челнока распорол бронеткань и ушел глубоко в мясо. Обыкновенный человек истек бы кровью через пару минут, но присадки в крови сотрудника СО остановили кровотечение.