Читать книгу "Начало - Алексей Калугин"

Камохин с тоской посмотрел на местного.

– Ты-то сам как думаешь?

– Мне все равно…

– А чем вы вообще тут занимаетесь? – спросил Осипов.

– Живем, – прохрипел в ответ Павел.

– На что живете? – усмехнулся Камохин. – Водка-то в магазине, поди, денег стоит.

– Ну, свой рупь я всегда заработаю, – хитро прищурился Павел. – А так… В деревне стариков полно. Им-то чего надо? Они целый день только в телевизор пялятся… Пялились, пока телеки работали. Теперь дуреют от нечего делать… А больше-то им ничего и не надо. В магазине только хлеб, соль, макароны да муку покупают – на это пенсии хватает. Остальное все свое, с огорода.

– А скотину не держат?

– Крупную – нет. Коров или овец держать – на одних кормах разоришься… Кто-то свинью держит – эта скотина все жрет. Но таких мало… Все больше птиц, курей да гусей. И кроликов на лето, бывает, заводят… Кролики, они ведь плодятся, как чумовые…

– Ну, ладно, старики, а здоровые мужики? Такие, как ты?

– Ну таких, как я, тут не много. А молодежь так и вовсе вся поуезжала… Нет тут у нас, говорят, никаких перспектив… Я тоже поначалу в город подался. На стройке работал… Как родители померли, поначалу думал продать дом и землю. А потом подумал, подумал, да и вернулся… Оно, может, и верно, перспектив здесь никаких. Да только на фиг они мне сдались, перспективы эти. Зато жить тут спокойнее. Тут я сам себе начальник…

– А чем занимаешься-то?

– Бычков ращу.

– Бычков?

– Ну, их самых… Вон там у нас, за деревней, – Павел махнул рукой налево. – Прежде фермы были колхозные. Колхоза не стало, а фермы остались. Вроде как, не нужны никому… Мы их поначалу сдавали приезжим. Они там плитку делали. Правда, платили гроши… А потом решили, на кой нам их плитка? И стали сами там бычков разводить… Не все, понятно, а те, кто заработать хочет. Лето бычков кормим – осенью продаем. По спецзаказу. Экологически чистый, вишь ли, продукт. Потому и цена эксклюзивная…

Павел хохотнул даже, ввернув хитрое словцо.

Осипов на ходу оглянулся. Орсон и Брейгель шли следом за ними по дороге, но как-то не очень торопились.

– Damn!..

Орсон одной рукой схватил Брейгеля за рукав, а другой принялся судорожно и бестолково дергать клапан кобуры.

– Да будет тебе, Док, – примирительно улыбнулся фламандец. – Я не думал, что этот вопрос настолько для тебя принципиален…

– Ян, возможно, я был не прав… Holy shit…

– Док…

Орсону наконец удалось открыть клапан кобуры. Выдернув из кобуры тазер, он ткнул им в нечто, находящееся у Брейгеля за спиной. Фламандец среагировал мгновенно. Он выхватил из кобуры пистолет, снял с предохранителя, передернул затвор, освободившейся рукой убрал биолога за спину и на развороте перехватил рукоятку пистолета обеими руками. Квестер проделал все это автоматически, даже не задумываясь о том, что за враг находился у него за спиной.

– В окне! В окне! – крикнул за спиной у него биолог.

И точно! Они остановились как раз напротив заброшенного кирпичного здания, который Орсон назвал домом с привидениями. Из темного проема второго слева окна на них смотрел череп, обтянутый серой, морщинистой кожей. Сверху на эту высушенную голову был натянут драный треух, из-под которого торчали лохмы серых, будто пакля волос. Если у нее и были глаза, то они так глубоко провалились в глазницы, что их не было видно. Нижняя челюсть жуткого существа мерно двигалась, как будто оно жевало прилипшие к деснам губы.

– Будь я проклят – зомби, – сдавленно произнес Брейгель, целясь в уродливую голову из пистолета. – Что делать будем, Док?

– Тебе лучше знать, – отозвался Орсон. – Я в криптозоологии не разбираюсь.

– Я серьезно, Док!

– Да, какие уж тут шутки. Я специализируюсь по живым тварям. Мертвые – не мой профиль.

– В кино мертвякам стреляют в голову, чтобы вышибить мозги.

– Глупость несусветная, – презрительно фыркнул биолог. – После смерти мозговая ткань разлагается в первую очередь.

– Тогда что ты предлагаешь?

– Ну… Можно попытаться наладить с ним контакт.

– Он же мертвый! Значит – без мозгов!

– Ну да. При этом что-то жует и пялится на нас из окна.

Голова зомби резко откинулась назад, а затем снова так же быстро вернулась в исходное положение. Из темноты показалась иссохшая, как у скелета, рука. Пальцы, похожие на тонкие веточки бамбука, были сжаты в кулак и только указательный угрожающе торчал вверх.

– Что он хочет?

– Ну, если это действительно зомби и у него нет мозгов, то он не может ничего хотеть.

Живой мертвец погрозил людям пальцем. Нижняя челюсть его отвалилась вниз и из горла вырвалось невнятное клокотание.

– Он что-то сказал?

– Во всяком случае, попытался.

– Это невероятно!

Нижняя челюсть зомби клацнула, встав на место, а затем снова упала вниз. И снова тот же самый клекот вырвался из его перекошенного рта.

– «Твоя воля»! Он сказал: «Твоя воля»!

– Твоя воля? – Орсон озадаченно почесал пальцем середину лба. То самое место, где у просветленного должен открываться третий глаз. – Что бы это могло означать? Твоя воля…

– Может быть, это призыв о помощи?.. Или он хочет дать нам понять, что лишен свободы воли?.. То есть, если он даже нападет на нас, то не по собственной воле, а подчиняясь инстинктам?..

– Не думаю, – покачал головой биолог. – Ян, не опускай пистолет! Ради всего святого! – он приподнял вверх руки фламандца, в которых тот сжимал рукоятку пистолета, ствол которого уже смотрел в землю. – Скорее всего, это чисто механистичная звукоимитация. Он повторяет фразу или даже обрывок фразы, которую услышал перед тем, как его сознание полностью отключилось. Так «говорят» скворцы или попугаи.

– Твоя воля… – на этот раз вполне отчетливо произнес зомби.

– Ну, что я тебе говорил! – указал на него рукой Орсон. – Он постоянно повторяет одну и ту же фразу, не понимая заключенного в ней смысла!

– И что нам делать?

– Ну, попробуй вышибить ему мозги.

– У него же их нет.

– Представь, что есть.

– Как это?

– Ну, ты же сам говорил, что в кино для того, чтобы убить зомби, им стреляют в голову.

– Но это в кино.

– Боюсь, что реального опыта общения с живыми мертвецами ни у кого нет.

– Бамалама, Док! Ты что, предлагаешь убить его?

– Он уже мертв.

– Да, но после того, как я разнесу ему череп, он умрет окончательно.