Читать книгу "Право на власть - Дмитрий Светлов"

– Это не все. Еще три полка пеших и конных рыцарей встали позади главной ударной силы.

– Логично, – одобрил рисунок фон Марев. – Они способны отразить угрозу с любого направления.

– Противоборствующая сторона выставила равное количество рыцарей, сведя их в три полка. – Новые прямоугольники появились напротив тевтонского построения. – На правом фланге поставили пушки, за ними три полка копейщиков и мечников, а сзади два отряда легкой кавалерии. – В реале там стояла московская и смоленская артиллерия с пехотой. В тылу литовская кавалерия и отряд крымчаков в пятьсот сабель. – Да, чуть не забыл! – продолжил Норманн. – Западные силы вырыли перед своими пушками глубокий ров.

– Победа должна быть за ними! – воскликнул фон Гренинг. – Восточная армия лишена маневра, они обречены на поражение!

Воеводы и сотники вступили в дискуссию, предлагая те или иные действия, но каждый раз силы Запада неизбежно брали верх. Собственно, и в реале сражение первоначально складывалось в пользу Тевтонского ордена. Начали с рыцарских поединков, затем латная пехота сошлась в рукопашном бою. Немцы быстро окружили польскую армию и успели добраться до короля Владислава II, который получил серьезную рану от удара копьем. Исход битвы решил смоленский князь, который, увидев падение королевского знамени, взял командование на себя.

– Воевода правого крыла пустил в атаку пять сотен легких всадников, – продолжил Норманн. – Они прошли между рыцарями и рвом…

– Неужели догадались ударить во фланг пушкарям? – воскликнул Дидык.

– Не только ударили, но и всех перебили.

– Резерв рыцарской кавалерии легко остановит эту атаку! – недовольно фыркнул фон Марев.

– Они и попытались это сделать. Легкие всадники быстрее. Сначала они подпустили рыцарей, затем начали уходить поперек линии войск.

– Подобный маневр ничего не даст! – возразил фон Гренинг.

– Не скажи, пока рыцари скакали между пушками и пехотой, восточные копейщики успели добежать до орудийных позиций.

– Ловко! – восхитился Нерль. – Осталось развернуть пушки – и конец!

– Не совсем, но главное было сделано. Увидев врага возле своей артиллерии, ополчение бросилось бежать.

– И получило в спину картечь! – со смехом выкрикнул Тутник.

В реале смоляне не успели выстрелить. Гроссмейстер ордена быстро увел остатки войск в деревушку под названием Грюнвальд. Тевтонцы четко организовали оборону, перекрыв все подходы крестьянскими телегами. Они еще надеялись на помощь рыцарей. Однако тяжелая кавалерия в погоне за крымчаками подставилась под фланговый удар литовской конницы. В итоге рыцари увязли в статичном бою с более маневренными легкими силами, а пешие латники увлеклись добиванием поляков. Когда русская дружина подкатила свои и трофейные пушки, гроссмейстер прислал парламентера с предложением обсудить условия мира. Увы ему, увы. Русские смотрели на тевтонцев как на злейшего врага и вместо переговоров дали орудийный залп. Пришлось ордену выбрать нового гроссмейстера и возвращать полякам все захваченные земли.

Передав нарочному письмо, Норманн начал разбираться с отчетами, которые с утра принес Сипой.

– В делах? – спросил вошедший без стука Федор Данилович. – Обговорил я приданое, дело осталось за малым – послать сватов.

– Извини, я забыл отдать тебе карту, мне нужны вот эти земли.

Норманн протянул полученный у Максима листок. Вопреки ожиданию, посадский боярин сразу разобрался в незнакомой топографии.

– Земли ничейные, добавят без споров, к нашему родовому поместью примыкают. Разумно, но непонятно.

– А ты что выторговал?

– На юг от Мегорского монастыря, там и рожь хорошая, и лен длинноволокнистый. Деревенек мало, да людей привести не трудно. Был бы хозяин крепкий.

– Я Водлозеро с жемчужницами забрать хочу. Сам жемчуг собирал у берега.

– Тише ты! О подобных делах говорить с оглядкой надо! Не ошибся в находке?

– А то! Дело серьезное, здесь промашка дорогого стоит.

– Решено! Поправлю договор, завтра писать начнем.

– Южные земли оставь, у меня людей много, а своего хлеба нет. Если что, я серебром заплачу.

– Заплатит он! Князь Роман Михайлович гол как сокол. Дочь отдает, а приданое заботит только жену.

– Скажи свояченицам, я в Ярославль две персидские пищали отошлю.

– Ишь ты! Деньги немалые! На сватовство сам поедешь или дружку пошлешь?

– Я в набег ухожу, в Белозерск Антанас Тутник отправится. Он же и пищали привезет. Невесте-то сколько лет?

– Семнадцать. Свадьбу назначили на Красную горку, это будет седьмого апреля.

– Вернуться не успею, да и торопиться не буду.

– В Новгороде обвенчаешься! Сюда за тобой побоятся приехать.

– Оно тебе надо! То мои разборки, по весне снова войско отправлю вниз! Глядишь, и сговорчивей станут!

– В таком случае дашь княгиням свое слово! Им в радость Анастасию с рук сбросить.

– Что так? На вид вроде нормальная девица.

– Худа не в меру! Кому такая женушка надобна! Тощая, на груди сосков не видать, бедра мальчишеские. Не зря в девках засиделась.

– Слишком шебутная, так и вертелась вокруг меня, чуть ли под ноги не бросалась.

– То на радостях, ее в монашенки готовили. Рожать пора, а никто не желает сватать. Ты первый на смотрины приехал.

– Если честно, зачем она мне? – Норманн решил выяснить самый главный вопрос.

– Сам живи как хочешь, только ее не обижай. А помрет Роман Михайлович, сразу в Белозерск переезжай.

– Сын его, Федор Романович, стол по праву возьмет.

– Княжичу восемнадцати нет, а за вином поперед отца тянется! И вообще, то не твои заботы. В Новгороде есть кому об этом думать!

– Понял. После ледохода вернусь. Когда у княжны день ангела? Подарок надо хороший подыскать.

– На Анастасию Фессалоникийскую, что в начале ноября.

– Ей в этом году исполнится восемнадцать?

– Сказано же, засиделась в девках! У нас свой расклад. Возьмешь стол, а ее в монастырь! Вот и вся недолга.

– Ну и ладно! – Норманн махнул рукой, все равно он не собирался жениться.

– Пошли в мою комнату, там и поставим последнюю точку.

Коридор, лестница, поворот, еще лестница, везде охрана в кольчугах, ножи за поясом более похожи на короткие мечи. Ох и не прост посадский боярин Федор Данилович! Наконец уткнулись в тупичок, звонко щелкнул замок, и скрипуче открылась потайная дверь.

– Заходи и встань на середине!

Простое убранство и спартанская обстановка говорили об особом предназначении этого помещения. Взгляд остановился на посохе, что стоял на самом видном месте. Блеклая краска не позволяла определить его первоначальный цвет, который в равной мере мог оказаться и синим и зеленым. Наверху голова медведя, далее шел асимметричный витой орнамент из веточек, цветов и листьев. Именно этот посох и взял Федор Данилович.