Читать книгу "Дикий лес - Колин Мэлой"

— Я буду гонцом, — ответила девочка. — Мне надо будет передавать сообщения.

— А, — понимающе кивнул Кертис, — связист.

Брендан, спрыгнув с колонны, принялся раздавать приказы. Он разбил толпу солдат на три части; Кертис оказался в подразделении Стерлинга. Пока прочие получали приказ на марш, Кертис подошел к Прю.

— Может, больше и не встретимся, — сказал он печально, протягивая руку.

Прю пожала ее.

— Ага.

Стараниями военачальников войско постепенно превратилось в четкое образование: единую беспорядочную толпу разбили на три плотных блока полных энтузиазма воинов с разномастным оружием наизготовку. Два наружных отряда отделились от центрального и двинулись вперед по обе стороны от рощи. Кертис заметил, как его товарищи снялись с места, и торопливо повернулся к Прю.

— Если больше не увидимся, — сказал он, — может, скажешь моим родителям, что все это было не зря, что в итоге я был очень-очень счастлив? В смысле, я нашел место, которое стало для меня настоящим домом. Ты им скажешь?

Прю почувствовала, как у нее на глаза наворачиваются слезы.

— Ох, Кертис, ты сам им это скажешь.

— Рад, что мы с тобой познакомились, Прю Маккил. Честно. — Глаза Кертиса влажно заблестели, и он вытер нос рукавом мундира.

Прю потянулась к нему и поцеловала в щеку. Почему-то печаль друга помогла ей забыть собственный страх.

— Взаимно, Кертис, — сказала она.

Он шмыгнул носом.

— Пока, Прю.

И побежал догонять своих.

Девочка проводила взглядом колонну воинов, исчезающую в лесной чаще. Когда все до последнего скрылись за деревьями, она обернулась и заметила, что Ифигения жестом подзывает ее.

— Побудь со мной, милая, — сказала она, — пока не понадобишься.

Прю забралась в фургон и села на скамейку возницы рядом со старейшиной. Девочка попыталась было улыбнуться, но плотину эмоций прорвало, и она начала всхлипывать. По щеке скатились две теплые слезы, оставляя на губах соленый вкус.

Ифигения удивленно погладила ее по спине.

— Ну-ну, — успокоительно проговорила она. — Что это мы плачем?

— Не знаю, — пролепетала Прю сквозь рыдания. — Все стало так сложно. Все эти ужасы — только чтобы вернуть моего брата. Все из-за того, что я пришла. Такое чувство, что я разрушила жизнь всем, кого только ни встретила тут.

— Не вешай весь груз на свои плечи. То, что происходит, куда глобальнее, милая, — возразила Ифигения, — куда важнее тебя одной. Пропажа твоего брата стала лишь катализатором длинной цепи событий, которые ожидали своего часа, еще когда на месте этого леса взошел первый росток. Ты так же могла остаться в стороне от них, как лист — остаться на дереве, когда ему пришла пора упасть. Мы можем лишь следовать, мы должны лишь следовать.

Прю шмыгнула носом и аккуратно вытерла слезы со щек рукавом толстовки.

— Но если бы я не пришла сюда… или… или… — замялась она, — если бы папа с мамой не послушались Александру, и я бы не родилась… этого бы не было! Все эти добрые, замечательные люди не рисковали бы своими жизнями.

— Желать изменить прошлое так же бессмысленно, как приказывать бутону раскрыться, — ответила Ифигения, мягко похлопывая Прю по руке. — Лучше жить настоящим. Так мы можем попробовать понять природу нашего хрупкого сосуществования с миром вокруг.

Прю выпрямилась и попыталась взять себя в руки. Слова старейшины, хоть по-своему и утешительные, казалось, намекали на что-то еще более сложное и таинственное.

— А что будете делать вы? — спросила она.

— Останусь здесь, — ответила Ифигения. — Так велит мой сан. Буду медитировать, пока не кончится битва. О том, кто выиграл, мне расскажет лес. Если победит губернаторша и плющ оживет, я просто стану частью леса. Я не страшусь такой судьбы. Это неизбежно.

Прю покосилась на нее, изумляясь мирной отрешенности на лице женщины. Если им еще доведется поговорить, придется привыкнуть к ее откровенности, иногда такой поразительной.

Недалеко отсюда, на поляне, Брендан выжидал, пока фланговые войска отойдут подальше, заняв себя подсчетом своего отряда. Убедившись, что прошло достаточно времени, он подбежал туда, где сидела Прю.

— Пора, — сказал король. — Мне надо, чтобы ты была рядом.

Девочка кивнула и спрыгнула со скамейки, проглотив оставшиеся слезы. Улыбнувшись, она бросила на Ифигению прощальный взгляд, а потом отвернулась и отправилась к воинам.

* * *

Вдовствующая губернаторша неспешно прогуливалась верхом по глубокому ковру плюща, покрывавшего древние развалины, и вдруг что-то заставило ее остановиться. В ее голове мелькнула мысль, будто легкий теплый ветерок холодным днем, который тает, едва подув. Подозрение. Тень тревоги.

“Но почему сейчас, — подумала она, — когда победа так близка, когда усилия вот-вот дадут плоды?”

Все оказалось так просто.

Никто не встал у нее на пути.

И все же она что-то ощущала. Глубоко внутри. Что-то трепетало в ветвях, будто растения тихо шептались друг с другом. Будто сам лес собирался восстать против нее.

Александра рассмеялась и прогнала эту мысль. Даже мистики Северного леса, собрав все свои силы, не смогли бы заманить на свою сторону лес, эту непокорный зеленый мир.

Ребенок проснулся. Она опустила взгляд и ласково зашептала, и он улыбнулся в ответ, протирая сонные глаза кулачками и моргая от яркого солнца — солнца, которое почти уже добралось до зенита.

И тут лес прорвало.

* * *

Брендан первым приказал наступать.

— Центральная колонна… — начал он.

Прю стояла рядом с ним, и оба смотрели на приближающуюся орду койотов, посреди которой возвышался гордый силуэт вдовы верхом на коне.

В руках ее лежал младенец.

“Мой брат! Мой маленький!” Эта мысль в голове Прю перекрыла все другие. Она с трудом поборола желание позвать его по имени.

— … в атаку, — твердо закончил Брендан.

Объединенная армия разбойников и северолесцев — на сегодня ставших объединенными войсками Дикого леса — вырвалась из-под прикрытия деревьев над разрушенным центром древнего города, и жуткая тишина задушенной плющом равнины моментально взорвалась их отчаянным, надрывным криком.

* * *

Конь Александры отпрянул в удивлении, едва не сбросив всадницу, и Прю, поддавшись порыву, вскрикнула:

— МАК!

Сердце у нее разрывалось от стремления защитить брата.

Центральная часть объединенных войск Дикого леса под предводительством медноволосого короля разбойников низверглась по склону, будто стена воды, свободная от рухнувшей плотины, и разбилась о ничего не подозревающих койотов, взорвавшись оглушительным грохотом тел и скрежетом металла. Боевой клич, вопли и вой прорезали воздух, отражаясь от мраморных развалин города. Артиллерия койотов оказалась застигнута врасплох, и солдатам пришлось защищаться штыками незаряженных мушкетов. Даже вытащить саблю из ножен в первоначальном хаосе было тяжело, и противник пользовался критическим преимуществом, пока койотам не удалось отступить настолько, чтобы успеть обнажить клинки.