Читать книгу "Не по сценарию - Ольга Журавлёва"

можно ведь играть вдвоем. И мои ласки ему тоже должны понравиться.

— Арт, подожди, я тоже хочу, — прошептала я, слегка отстраняясь.

— Что именно ты хочешь, моя фея?

Боже, этот голос сведет меня с ума. Он теперь будет преследовать меня в самых эротических снах.

— Ты тоже мокрый после душа, — ответила я и, внезапно смутившись своей же смелости, отвела взгляд. Выражения его лица я не увидела, услышала только тихий смешок, после чего Арт поднялся на ноги и встал передо мной. Отступать было поздно, и желание перехватить инициативу смыло волной смущения. Я теперь не знала, решусь ли на то, о чем минуту назад сладко мечтала.

— Ну же, Элли, смелее, — мягко проговорил Арт, подбадривая меня. Он смотрел на меня со смесью вожделения и вызова. И я этот вызов приняла.

Я взяла с полки чистое полотенце и приблизилась к нему. Хотела его рассматривать, трогать, всего, там, где захочу. И, возможно, это будет единственный раз, когда мне это будет позволено. Я обошла Артура, чтобы вытереть спину. Какой же он высокий! Тело божественно красиво, захотелось провести вдоль каждой выделяющейся мышцы. Что я и сделала. Позволила себе касаться, собирая пальцами капельки воды. Он ведь не обидится, если я использую его прием? Я прижалась к его спине всем телом и жадно поцеловала между лопаток. Арт довольно заурчал, как кот.

— Пытаешься поставить на мне свою метку? — с усмешкой спросил он. Я только фыркнула в ответ, прямо так, не отрывая раскрытых губ от его кожи. Как же, Данилевский, поставишь на тебе метку. Проще объездить дикого мустанга из прерий.

От моего горячего выдоха по коже Артура пробежали мурашки, и он повел плечами, стараясь их смахнуть. Ага, почувствуй себя в моей шкуре. Не только ты умеешь делать такие фокусы. С твоим телом это тоже, оказывается, работает.

Я все же отстранилась и провела полотенцем по его спине. А потом снова обошла и встала перед Артуром. Спереди он был не менее хорош. Особенно его член, размеры которого впечатляли. Я уже успела ощутить его внутри себя, а вот рассмотреть могла впервые.

Под его насмешливый, горящий взгляд я вытерла ему грудь и плечи. А потом все же решилась и поцеловала Артура в шею. Точнее, во впадинку ключицы. Очень хотелось провести языком по его губам, но я не стала, понимая, что остановиться уже не смогу. И он, наверно, тоже. Вместо этого я влажно провела языком по груди, еще раз, и стала опускаться ниже, следуя губами за сужающимся треугольником волос. Я почувствовала, как Артур задержал дыхание, а потом резко выдохнул. Я уже сидела на корточках, и большая головка покачивалась у моих губ. Я сглотнула. Он большой, больше, чем у Макса, хотя его размеры я всегда считала очень достойными. Да уж, теперь понимаю, что просто сравнить было не с чем.

Я несмело провела языком вокруг головки, выбив еще один судорожный выдох Артура. Ему нравится, я все правильно делаю. И эта мысль заставила меня быть смелее. Я стала целовать его, облизывать, как конфету, стараясь взять как можно глубже. Скоро ладонь Артура легла на мои волосы, мягко направляя мои движения. Это было так сладко, так откровенно, запретно — чувствовать его власть надо мной и одновременно понимать, что моя власть над ним не меньше. И опять все было не так, как случалось раньше, когда я просто хотела доставить удовольствие. Сейчас же меня эта ласка распаляла не меньше, чем мужчину, для которого я это делала.

Я уже вошла во вкус, ускорила движения и смогла принимать его почти полностью, но закончить мне не дали. Очень скоро Артур отстранился, подхватил меня на руки и потащил в спальню. Там он опустил меня на кровать, ловко перевернул на живот, подложил под бедра подушку и устроился сверху. Несколько движений — и Артур снова во мне, держит за бедра и вколачивается сзади. Боже, почему раньше я никогда не пробовала эту позу? Я выгибала спину, впивалась пальцами в простыни, пыталась держаться за спинку кровати, чтобы уменьшить размах движения наших тел и сделать жесткие толчки еще жестче. Это было настолько горячо — чувствовать Артура вот так, в этой позе, ощущать его пальцы, сжимающие мои ягодицы. Он был неумолим, и второго оргазма я достигла быстро.

Но мне не дали даже отдышаться. Арт снова перевернул меня, заставив обнять ногами его торс. Конечно, он ведь еще не кончил. Но теперь он сменил ритм. Сейчас движения стали плавными, и их сопровождали умелые поцелуи. Возможно, ему тоже нужна была небольшая передышка, но даже во время нее он не собирался меня оставлять. А я не могла понять, как мне нравилось больше — дикий напор или эта нежная чувственность.

Мы снова целовались, и невозможно было контролировать свои и его касания, движения, ласки. Наши тела будто не нуждались в подсказках и контроле, осталось одно лишь бесконечное вожделение. Кажется, я что-то шептала, о чем-то умоляла. А он давал мне все, чего так жаждало мое тело. И постоянным фоном моих сказочных ощущений были запах его кожи и жар его тела, которые добавляли остроты ощущениям.

Мне казалось, что я чувствую Артура, знаю, что нужно ему в каждый конкретный миг, и наслаждение, испытываемое им, передавалось и мне, даря особенную эйфорию не только телу, но и возбужденному сознанию. Это ведь я ему дарю наслаждение, это со мной ему так хорошо, что он буквально теряет голову, это мое тело он с такой жадностью ласкает.

А потом Артур снова сменил позу. Закинул мои ноги себе на плечи, обхватил бедра и стал насаживать на себя. Это было еще глубже, почти больно, и от этого ужасно сладко. Взгляд его стал блуждающим, затуманенным и таким глубоким, что мне снова казалось, будто я тону в этих омутах.

Несколько минут бешеного ритма — и Артур впился в мои губы, задвигался еще сильнее, хотя мне казалось, что он итак на пределе, и этот ритм стал последней каплей. Такого сладкого оргазма в моей жизни еще не случалось. Я сорвалась в пропасть, и тут же почувствовала, что он летит вслед за мной. Рывок, еще, еще — и вот Арт глухо рычит мне в губы, отрывается от моего рта, запрокидывает голову, и я чувствую, как он содрогается, изливаясь в меня и продлевая мои сладкие ощущения.

Несколько минут мы лежали, не шевелясь. Не знаю, о чем думал Артур, но я пыталась хотя бы прийти в себя. А потом