Читать книгу "И снова дождь... - Людмила и Наталья Корниловы"

постоянное сочувствие и понимающие взгляды…  Вспоминать не хочется.

— К счастью, все это осталось в прошлом.

— К сожалению, не совсем так…  — невесело усмехнулся Кром. — Это был всего лишь первый выход Марлезонского балета.

— Как, был еще и второй?!

— Увы, да. Видишь ли, до своей несостоявшейся свадьбы, я работал в Москве, но после случившегося попросил перевести меня в другое подразделение — хотелось сменить обстановку и не видеть понимающих взглядов. Мне пошли навстречу и перевели под Санкт-Петербург, где я благополучно прослужил пару лет, а в свой очередной отпуск решил съездить домой. Неделя прошла просто замечательно, а потом мне на телефон поступил звонок с незнакомого номера. Это была Тамара: она плакала, просила прощения и умоляла спасти — мол, Валерик ее жестоко избил, и она не знает, к кому ей обратится за помощью. Ну, я посоветовал ей снять побои и отправиться в полицию, написать заявление на привлечение Валерика к уголовной ответственности, после чего отключил телефон. Однако Тамара продолжала звонить, плакала, умоляла ей помочь, и хотя бы просто отвезти ее в медучреждение и полицию. Она боится, ей страшно, и она просто не может показаться на улицу в своем нынешнем виде…

— И ты поехал?

— Да, к сожалению. Дело в том, что услышав, как она плачет, у меня в душе дрогнуло нечто из забытого, вспомнилось то, что я все эти годы пытался выбросить из своей памяти. Как позже выяснилось, это решение было моей ошибкой. Знаешь, есть правило, которое звучит так: уходя — уходи. В применении к нашей истории оно могло означать только одно: Тамара, ты свой выбор уже сделала, так что не стоит больше звонить и искать встречи. Беда в том, что мы все задним умом крепки.

— Что произошло дальше?

— Стоило мне переступить порог дома Тамары, как меня повязала полиция.

— Почему?!

— Они уже ждали моего появления. Как позже выяснилось, эта была очередная подлость со стороны Валерика, в которой, кстати, немалая роль отводилась и Тамаре. Похоже, она попала под горячую руку своего кавалера, и, грубо говоря, огребла на полную катушку. Что у них там в очередной раз стряслось — этого я не знаю, и знать не хочу, лишь спустя время мне сказали, что подобное распускание рук у той парочки было делом обычным. Проблема была лишь в том, что в этот раз Валерик явно перестарался, и на сердечную подругу после рукоприкладства Валерика было страшно смотреть. Подумав, он решил извлечь из этого пользу, свалив избиение на меня — а что, кажется, идея неплохая, и все должно сложиться удачно, тем более что давний соперник как раз заглянул в родные края. История должна была выглядеть так: брошенный жених все еще не может успокоиться, желает свести счеты — вот и отомстил бывшей невесте, а уговорить Тамару сделать все, чтоб я приехал к ней хоть на минутку, Валерику не составило труда. Осталось только вызвать полицию, сообщив, что бывший жених только что почти до смерти избил когда-то бросившую его невесту, и сейчас вновь обещает приехать к ней, чтоб до конца завершить свое черное дело. Надо только подождать, и возьмете его на горячем…

— Не скажу, что у этой парочки высокие моральные устои.

— Боюсь, там и слов таких не знают. Что касается Тамары…  Сейчас-то я понимаю, что она полностью находится под влиянием Валерика, и ради своей призрачной надежды стать его женой готова идти на любые глупости и неразумные поступки, вплоть до преступления. Это даже не любовь, а нечто другое, похожее на то, как игрок в покере ставит все на одну карту в надежде сорвать заветный куш.

— Тебе удалось оправдаться?

— Да, и только потому, что стратег из Валерика, мягко говоря, хреновый, и просчитывать свои поступки не умеет. Дело в том, что Тамара позвонила мне в то время, когда я был в пути, точнее, за рулем — возвращался с дачи, где провел с друзьями два дня — баня, пиво, шашлыки…  Двое из тех, с кем я отдыхал на даче, возвращались в город вместе со мной, хорошо слышали весь наш разговор с Тамарой, и по их показаниям стало ясно, что бывшая невеста говорит следствию неправду. Кроме того, полицейские, отслеживая мое передвижение по мобильнику, установили, что минувшие два дня в городе меня не было (тем более что дача от города находится на расстоянии более ста километров), все это время дачу никто из нашей компании не покидал, так что избить Тамару я никак не мог. Тем не менее, еще неизвестно, как бы повернулось дело (все же семейство Валерика имело в городе немалый вес), не вмешайся в эту историю мое ведомство. В итоге с меня полностью сняли все обвинения, но, как говорится, ложечки нашлись, а осадочек остался. Вот потому-то и было решено, что меня отправят на новое место службы, подальше от центрального региона, то есть в эти края. Так что я здесь уже четыре года…

— Ты был очень расстроен ее очередным предательством?

— Если честно, то да, ведь ранее я считал, что в свое время Валерик просто задурил ей голову, но все оказалось куда хуже. Стоит лишь порадоваться, что жизнь нас вовремя развела.

— Помнится, на одной из лекций в университете профессор в виде примера говорил, что один раз на грабли может наступить каждый, два — это уже закономерность, а три — статистика.

— С этим утверждением трудно спорить.

— А как Валерик сейчас живет?

— Да что ему будет?.. — пожал плечами Кром. — Он сейчас большей частью в Москве обитает, в наш городок только по делу заезжает. Ну, а про Тамару я тебе уже говорил — она по-прежнему ждет от него предложения руки и сердца.

А что ей еще остается?.. — подумала я. Только жить надеждой, что этот тип наконец-то позовет замуж, хотя Тамара не может не понимать, что подобное вряд ли произойдет. Что ж, самообман — это наше все. Почему-то эту девицу мне было ничуть не жаль — как говорится, самадуравиновата. Не верю, что она с самого начала не видела, что представляет собой ее новый ухажер. Тем не менее, когда пришло время выбирать, она предпочла не надежную синицу в руках, а сомнительного журавля в небе. Что ж, это ее решение, только вот синица улетела, и больше ее не вернешь, а журавль с неба на голову нагадил.

А еще мне стало ясно, отчего так повел себя Кром, когда узнал, что я сбежала от жениха, и, вообще-то, я