Онлайн-Книжки » Книги » 📗 Классика » Озеро Радости - Виктор Валерьевич Мартинович

Читать книгу "Озеро Радости - Виктор Валерьевич Мартинович"

20
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 82 83 84 ... 90
Перейти на страницу:
на пока еще работающем сотовом телефоне номер своего милого безусого друга. Тот подбирает девушку возле упавшей липы на Первомайской. Липу подволакивает ураганом за гриву кроны, она оставляет за собой след из выломанных об асфальт веток. Единственная безопасная во время шторма улица — Карла Маркса, столетние деревья на которой были спилены и заменены двухлетними тростиночками из соображений безопасности: улица примыкает к рабочей резиденции, в которой частенько бывает Ясин отец.

Костик ведет машину по обледеневшей трассе и время от времени ойкает — тяжелые удары ветра сбрасывают китайский джипик с полосы. Завезя подругу, Константин отправляется забирать маму — она застряла в каком-то гипермаркете и почему-то убеждена, что таксисты справятся с задачей ее спасения хуже, чем едва освоившийся за рулем «Chery» сыночек.

Наутро Яся звонит Ирине Колене, сообщает, что заболела. Просит подменить ее на торговой точке в ближайшие два дня. После этого выключает сотовый телефон, запирает дверь во флигель и занавешивает окна, отрезая все, вообще все — исчерпывающе все! — возможности.

Она не плачет. Этот навык она утратила.

* * *

Вернувшись домой с работы, Яся озадаченно ощупывает кровать. Лаура никогда не заправляет одеяло в щель между матрасом и коробкой.

* * *

Внесено в счет компенсации долга тысяча семьсот пятьдесят долларов. Сумма конвертирована в рубли и перечислена на указанный в исполнительном листе рассчетник. Через неделю Лаура приносит очередной казенный конверт, в котором лязгающим стилем сообщается, что судом Фрунзенского района объем взыскаемого с Янины Сергеевны вреда проиндексирован на показатель инфляции и вырос до ста двенадцати миллионов. Это попытка вычерпать сугроб чайной ложкой. Во время снегопада.

* * *

Голос Каравайчука в трубке задыхается:

— Рыбонька, позвонили девчонки из «Милены», это через три дома от нас, сантехника и бытовая химия, у них шмон! В нашем районе рейд налоговой с точечными проверками!

— А что, у нас что-то не в порядке с документами? Кассовый аппарат есть, лицензия тоже.

Ясю не так просто испугать, ей постоянно требуется преодолевать инерцию смелости, чтобы войти в пояс паники. Это ее свойство уже обеспечило ее одной большой и двумя маленькими проблемами; обе можно было избежать, вовремя испугавшись. Каравайчук же, напротив, судя по его голосу, — знатный паникер:

— Вот видно, что у тебя опыта работы в торговле нет! За-кры-вай-ся! — надсаживается специалист по бананам. — Они берут все накладные и шуруют, пока не найдут нарушений на пару тысяч. А вообще, они обычно вызывают хозяина и предлагают сдаваться.

— Сдаваться? Это как? — Девушка берет табличку «Переучет», одевается и готовится идти вниз.

— Предлагают самим назвать нарушения, скажем, на пятьсот баксов штрафа. У них, типа, план, понимаешь? План по штрафам. Иначе будут искать, пока не найдут на два косаря. Вот такая логика. В стиле «Хенде хох»! Как в сорок третьем!

«Как вам всем сложно, — думает про себя девочка. — Как вы тут вообще живете?» Впрочем, такие, как Каравайчук, живут лишь в той степени, в которой жизнью можно назвать пребывание в сопле таких простейших форм, как бактерии или одноклеточные. Живут тут такие, как ее отец. А также те юные Уоррены Баффеты, вокруг комнатных бизнес-тепличек которых заботливыми родителями возведено кольцо из автоматчиков.

— Я все поняла, — морщится Яся. — Точку закрыла, повесила табличку «Переучет». Что дальше делать-то?

Она скучает по листику бумажки с надписью «Ушла топиться», который когда-то навешивала на родную библиотеку. В Минске, впрочем, так нельзя. В Минске все строго. В Минске даже для сообщения об отлучке с целью утопления предусмотрена своя заверенная в МЧС и Минздраве форма.

— Что делать? — переспрашивает Каравайчук и нервно смеется. Он всегда нервозен, когда теряет доход. — Домой топай и сиди там.

— У меня дом далеко, — не соглашается Яся. — Туда-обратно — полтора часа на маршрутке. Я лучше до вечера в городе поболтаюсь.

— Какое «до вечера»? — негодует Каравайчук. — Они возвращаются! Точка закрыта на два дня!

Он с причитаниями кладет трубку, а Яся отправляется вниз по Партизанскому — мимо Рессорного завода, мимо заброшенной военной базы, про которую местные жители рассказывают байки, что при Советском Союзе здесь хранилось ядерное оружие, мимо «Планеты пиццы», в которой заботливые мамаши откармливают «каприччозами» и «маргаритами» дембельнувшихся для короткого свидания с родными новобранцев со второй военной базы, еще пока не до конца заброшенной. Новобранцы пожирают пиццу с такой жадностью, так самозабвенно усеивают крошками свою форму, так радостно размазывают соус по лицу, что прям видно, как им несладко приходится на службе. Она идет мимо гостиницы «Турист» и универмага «Беларусь», один взгляд на которые может сообщить душе такую безысходность поздней БССР, что сразу становится понятно, отчего развалился Совок. Она сворачивает к Парку Шарикоподшипникового завода, в котором по осени заводские пенсионерки собирают не до конца вызревшие грецкие орехи, а по весне — не до конца распустившиеся белоснежные ландыши. И тем и другим будут торговать возле входа в универмаг «Беларусь» как плодами собственных огородов, хотя ни грецкий орех, ни ландыши на дачных участках у пенсионерок не значатся.

Проходит вдоль трамвайных путей мимо улицы Уральской, настолько заставленной заводами, что дышать тут невозможно даже сейчас, когда большая часть этих заводов остановилась и ждет инвестора.

Светит солнце, на крышах — евтушенковские белые снеги, центр города напоминает подарочную «снежную деревню». Кажется, встряхни его, и белые хлопья укутают величественные сталинки вокруг Военного кладбища, задрапируют здание магазина «Океан», укутают стелу монумента Победы на круглой площади. Яся с некоторым сожалением садится в маршрутку и успевает замерзнуть в ней настолько, что симметричная прогулка по заснеженному Тарасову, также богатому архитектурными изысками, уже не доставляет ей острого наслаждения.

На осененной «кирпичом» аллее, в пятистах метрах от родного флигеля, она обнаруживает спрятанный на обочине китайский джип Костика. И это странно, потому что вчера по телефону он сказал, что отъедет по делам в Могилев и вернется лишь завтра. И тем более странно, что машина оставлена не на гостевой парковке, а тут, за стволами, маскирующими ее от обращенных к аллее верхних этажей дома. Яся достает телефон и набирает номер остриженного тюленка, но тот не отвечает.

Ускоряясь, она подходит к проходной, и садовник Валентин Григорьевич подтверждает ее смутные опасения, произнося после сухого кивка: «Вас уже ждут». Она сворачивает на ведущую к флигелю тропинку и ступает аккуратно, как на охоте, с пятки на носок, но снег, веселый снег резвится на двадцатиградусном морозе, он рычит и взвизгивает. Она подходит к крыльцу и поднимается по ступенькам.

Зная, что на флигель не обращены камеры охранного периметра, а Валентин Григорьевич не имеет привычки

1 ... 82 83 84 ... 90
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Озеро Радости - Виктор Валерьевич Мартинович», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Озеро Радости - Виктор Валерьевич Мартинович"