Читать книгу "Клан Сопрано - Мэтт Золлер Сайтц"

Когда доктор просит его назвать свое имя, Тони/Финнерти горестно говорит: «А какое это имеет значение? Скоро я вообще не буду помнить, кто я».

Это не только медицинский, но еще моральный и духовный кризис. Конечно, причина этих видений в травме (и, возможно, в лекарствах). Однако, кажется, разумнее признать, что сериал, который периодически намекал на существование других планов существования (помните Пусси в зеркале в день похорон Ливии?), здесь дает нам понять, что его авторы верят в то, что невозможно доказать разумом.

Стилистический противовес сценам в Коста-Меса — то, что происходит в реальности. Кармела ходит без макияжа. Сильвио, временно исполняющий обязанности босса, ведет бизнес из холла в госпитале (разбирается с проблемами из-за самоубийства Юджина Понтекорво[358] и попытками капитанов заполнить образовавшийся вакуум). Эй Джей называет отца полным именем и говорит об убийстве Джуниора[359], Медоу проявляет больше твердости, чем обычно, вступая в спор с властным хирургом Тони Доктором Плеплером (Рон Либман), а еще брат с сестрой ведут резкую беседу о том, в какой ужасной ситуации оказались и они сами, и семья в целом. Здесь «Клан Сопрано» показывает все без прикрас: у каждого из персонажей есть открытая рана, как та, что осталась в животе Тони после операции.

Все это приводит к двум вызывающим изумление действиям со стороны Эди Фалько. Первый момент: Кармела изучает последние записи докторов и начинает рыдать в коридоре госпиталя так отчаянно, как она это делала раньше (за исключением серии «Белые кепки»[360]). Второй: она включает Тони песню Тома Петти «Американская девчонка» (American Girl), так как для нее она связана с памятным путешествием в начале их отношений. Кармела надеется, что знакомая мелодия поможет ей достучаться до мужа, где бы он ни находился. На протяжении трех с половиной минут (во время монолога, в котором рассчитаны все подъемы и падения, а крещендо соответствуют исполнению Петти и группы Heartbreakers) она думает о путешествии и о том, какими беззаботными были те далекие дни, о страсти, которую они испытывали друг к другу, и сожалеет, что сказала (в пилотной серии), что Тони отправится в ад.

«Ужасно, что я это сказала, — признается она. — Это грех, и я за него еще отвечу. Ты хороший отец. Ты заботишься о своих друзьях. Да, ты бываешь с нами груб. Наши сердца ожесточились друг против друга. Я не знаю, почему. Но ты не пойдешь в ад. Ты вернешься к нам. Я люблю тебя».

В последний раз мы видим Тони, или Финнерти, или кто бы он ни был, сидящим в номере отеля. Он пристально смотрит на маяк и думает, звонить ли ему жене и сообщать ли ей о его заболевании. В качестве саундрека звучит композиция Моби «Когда холодно, мне хочется умереть» (When It’s Cold I’d Like to Die). Так же как Кармела и все его близкие хотят, чтобы он вернулся в реальный мир, Тони отчаянно желает преодолеть время, пространство и барьер между здесь и там, чтобы снова поговорить с ними. Но он не может этого сделать и кладет трубку телефона. Этот мир с ним еще не разобрался.

Сезон 6 / Эпизод 3. «Хаос»

Сценарист: Мэтью Вайнер

Режиссер: Джек Бендер

Соучастник

«Пожалуйста, дайте я возьму. Да он по ходу целую тонну весит». — Тони Би.

«Хаос» — это (как следует из метафорического названия) эпизод, в котором случаются многие странные вещи: кровавое ограбление, совершенное Поли Уолнатсом, проблемы Сильвио, который задыхается от астмы под грузом обязанностей босса, заговор, который плетет Вито[361], и продолжающееся приключение Тони/Финнерти в Коста-Меса. Однако самой важной частью серии, возможно, является простая и знакомая сцена: Кармела посещает доктора Мелфи, чтобы поговорить о болезни Тони и состоянии их брака. Обдумывая свои противоречивые чувства по отношению к Тони, Кармела признается: с самого начала их отношений она знала, что он преступник. Но предпочла не думать об этом. «Я не знаю, я его люблю, несмотря на это или из-за этого», — говорит она.

На протяжении сериала фанатам время от времени приходилось задаваться этим же вопросом, но обычно он не мучил их долго.

Начальные эпизоды шестого сезона кажутся другими, и не только из-за фокуса на прежде несущественных персонажах вроде Вито и Юджина и длинных вставных сценах в Коста-Меса. Герои — и не только Кармела — начинают размышлять над моральным аспектом поступков.

Она рассказывает Мелфи, что в течение десятилетий признавалась друзьям и священникам в своих страхах по поводу «работы» мужа. И она признает, что ранение Тони (событие для местных СМИ) заставило ее уже взрослых детей «переосмыслить все эти годы скрытой жизни». Затем она сдает назад и предполагает, что гангстерская «профессия» Тони — это частичка морального радара мира. Ее признание вины, как она говорит Мелфи, — это «бред собачий, потому что есть куда более порочные люди», чем ее муж. Во время разговора Мелфи по большей части молчит, но все же вставляет слово, которое, возможно, становится самым убийственным в истории сериала: «соучастник».

Соучастник в чем именно? Не только в преступной жизни Тони, но также и в общей (как предполагает Чейз, очень американской) тенденции всегда ставить на первое место свои интересы. Стремиться быть номером один. За исключением Мелфи, чей дотошный анализ доводов пациентов делает ее настоящим кинодвойником Чейза, все главные герои «Клана Сопрано» крайне эгоистичны, даже когда они кому-то сочувствуют.

Сильвио неохотно занимает место босса и велит жене не задавать корыстных вопросов о будущем; но она все же делает это, а Сил слушает ее. Бобби Бакала заводит разговор о своей доле в бывших доходах Джуниора, а затем приезжает в дом Сила на следующее утро, когда хозяина как раз заносят в машину скорой помощи (поскольку у него астматический приступ) и ноет: «Ты мне так ничего и не ответил!» Похудевший Вито, не стесняясь, говорит на ухо Ларри Бою Барезе о том, что именно он, Вито, должен быть преемником Тони, и вступает в сговор с Поли Уолнатсом, своим партнером по ограблению колумбийских наркодилеров, чтобы не отдавать Кармеле долю, положенную Тони как боссу организации. Когда же Тони вдруг выходит из комы, они набивают пакет деньгами и отдают его Кармеле, — аттракцион неслыханной щедрости.