Читать книгу "Дракон в ее теле - Ника Ёрш"

Каким образом? Изменив собственное отношение к ним и признав собственные ошибки.

Отец также был одним из немногих, кто узнал часть забытой всеми истории: сокращенную, но правдивую. Выслушав меня, он сначала разгневался, затем потребовал доказательств, а после, приняв правду, впал в уныние и ступор. Сильнее всего его подкосила правда о моей сестре: Андрису удалось доказать ее причастность как минимум к двум «несчастным случаям», произошедшим с любимыми фаворитками короля. Наверное, его сердце могло не выдержать такого натиска грустных новостей, но, слава мне, нашлось и для короля утешение с красивым именем. Я подсказал отцу самое прекрасное решение нашей проблемы с королем Хистиша: не отказываться от женитьбы на Теоне Флебьести, но сменить жениха.

Всего пары совместных прогулок и одного танца с дочерью Эриуса хватило для того, чтобы король «ожил». Тогда как меня эта девица лишь пугала и заставляла скучать, отца Теона совершенно очаровала, и он даже помолодел, погрузившись в омут новых чувств с головой.

Пожалуй, единственной ложкой дегтя в новой истории стала для меня несносная Мэделин Айгари!

Увы, она не помнила ни наших разговоров, ни спора, а потому мне пришлось заново заводить наше знакомство. Это было сложно и в то же время невероятно интересно. На все мои знаки внимания Мэди реагировала категорическими отказами, кривилась и закатывала глаза, будто я не принц ее страны, а проходимец с большой дороги. Пришлось даже устроить ради нее бал-маскарад, на котором случился наш первый поцелуй. И второй. И первая пощечина случилась тогда же: магия искажения лица растаяла, и Мэди меня узнала, сразу пообещав убить, если подойду снова…

Ну как я мог устоять перед таким вызовом?

Страсть захватила нас обоих с головой, и уже через несколько дней, сразу после второй пощечины и жаркого поцелуя, я наконец увидел то самое родимое пятно. Если честно, больше всего оно напоминало кривую кляксу, но признаться в этом вслух меня не заставит никто и никогда.

Мэделин сказала сердце — значит, сердце.

ЭПИЛОГ

Марианна Геррард

Спустя год…

Огонь весело трещал в камине, постепенно прогревая небольшую комнатку, в которой нас разместили. Устроившись в кресле по соседству, я сонно наблюдала за горничной, спешно застилающей постель и укладывающей в нее грелки.

— Ох, эра, простите великодушно, — сокрушалась девушка, споро заправляя подушки в наволочки. — Знать бы, что комната понадобится, я бы все здесь вычистила до скрипа! А теперь пока согреетесь…

— Ничего, — отмахнулась я, — не переживайте, я не мерзлявая.

— Да-да, но я все же вам молока погрею. — Она посмотрела на меня, дождалась ответного кивка в знак одобрения и, подсунув последнюю грелку в постель, выбежала из комнаты, обещая скоро вернуться.

Я улыбнулась ей вслед и взглянула на часы. Андрис решил, что лучше всего будет наведаться в Гильтиано спонтанно, а еще лучше среди ночи, чтобы уж точно никто не успел подготовиться. Я не возражала, хотя путешествие утомило больше, чем можно было предположить.

Зато теперь, пока мой драгоценный новоиспеченный муж пугал эра Диаса Милза, в чей дом мы так беспринципно вторглись, просьбами показать договоры подряда на строительство новой северной магострали, мне представилась наконец счастливая возможность побыть наедине с Мэди. Точнее, с ее посланием.

Оно настигло нас на последнем встретившемся в пути постоялом дворе несколько часов назад, и я, там же его распечатав, быстро ознакомилась с содержанием. Однако количество новостей так меня изумило, что теперь, оказавшись наконец в уединении, снова распечатала конверт, желая перечитать все не спеша, смакуя детали.

Осторожно расправляя страницы, я с головой погрузилась в описываемые сестрой события.

«Дорогая Мари!

Рада сообщить тебе радостную новость: я наконец родила дочь! Последние месяцы беременности, как ты знаешь, были особенно сложными для всех обитателей дворца, но, слава богу, после родов Макс немного пришел в себя и перестал срываться на окружающих. Не знаю, откуда в нем этот страх за меня и жажда чрезмерной опеки, но даже папа запретил нам приезжать в гости, устроив в доме грандиозный ремонт. «Пока ты не родишь, — сказал он, — даже не смей приезжать и привозить своего мужа, у нас очень опасно!».

Что же касается малышки: она маленькая, смешная и сморщенная, очень похожа на нашу бабушку. Я все еще не верю, что смогла выносить такое чудо в своем животе, она просто прелесть. Мы с Максимилианом решили назвать ее Диара, в честь одной из Первых Драконов, родоначальницы Буджерсов; так что теперь ты стала тетей очаровательного комочка, вокруг которого на цыпочках ходит весь дворец! И у вас с ней даже больше общего, чем ты думаешь, потому что принцессе передался огненный дар, представляешь? Еще одна редкость родилась!

Что же касается Марка: они с Теоной все еще гостят у его величества Эриуса Флебьести. Мне кажется, наш король не может себе простить дозволение на брак дочери с этим монстром, даже несмотря на все ее ужасные поступки. Хотя, по моим сведениям, принцесса Аннет расцвела в Хистише еще больше, чем раньше, и умело управляется с мужем, не давая себя в обиду. В любом случае в гости ее лучше не звать — кажется, из нее выросла не просто змея, а настоящая гидра.

О! И еще у меня печальная новость. Сьерра Ругуж отказалась от моего приглашения воспитывать Диару. Это так грустно, что хочется плакать. Мама лишь подогрела мои страхи, заглянув в колыбель к внучке и сообщив, что только Дарлин справится с этим ребенком. Но сьерра утверждает, что слишком счастлива в браке и не собирается бросать мужа даже ради принцессы.

Как влюбленная женщина, я за нее рада, но как мать — подумываю уговорить короля издать указ с требованием для Дарлин Ругуж явиться в замок. Как считаешь, это было бы очень подло? И прежде чем ответить, вспомни, что говоришь с будущей королевой.

А вообще, я скучаю, Мари!

Знаю, что вы с Андрисом не собираетесь в ближайшие месяцы возвращаться в столицу, предпочитая колесить бог знает где, пугая бедных чиновников внезапными визитами. Максимилиан, к слову, отзывается о Геррарде порой с большим восторгом, чем обо мне, и я ревную. Надеюсь, тебе действительно нравится такая жизнь: вечно в пути, вглядываясь в сменяющие друг друга пейзажи за окном магобиля. Впрочем, я помню, что ты всегда мечтала о двух вещах: путешествиях и любви, а разглядывая недавно ваши лица на магографии, присланной из Вилстона, поняла, что все сбылось.

Что ж, пора заканчивать письмо, так как твою капризную племянницу принесли с прогулки, а она очень не любит, когда на нее долго не обращают внимания.

Люблю тебя, жду новостей и новых магографий,

искренне твоя, Мэделин».

Сложив письмо пополам, я прикрыла глаза и откинула голову на спинку кресла, чувствуя, как щемящая тоска по дому смешивается с жаждой дальнейших путешествий. Уже и правда тянуло в столицу, но еще не настолько, чтобы потом не пожалеть об этом.