Читать книгу "Стрелок. Путь в террор - Иван Оченков"

– Что случилось? – изумленно спросил один из них.

– Кажись, стреляли, – потерянным голосом отозвался напарник.

– Чего сидите, дурни? – вызверился на них возница. – Великого князя убили, а вам и горя нет!

– Как убили?

– Каком кверху, едрить вашу лапоть! Не слышите, стреляли?

– Откуда?

– Должно, из парка, – сообразил, наконец, один из филеров и бросился бежать в указанном направлении.

За ним, сунув в рот свисток и оглашая окрестности отчаянным свистом, тронулся второй.

– Вот же бестолочи! – покачал головой кучер и пошел к экипажу великого князя, чтобы предложить помощь, если таковая понадобится.

Тем временем сотрудники охранки неслись вперед как раненые лоси, с ужасом понимая, что спокойная жизнь кончилась и только своевременная поимка преступника может хоть как-нибудь смягчить их незавидную участь. Вот только где же его сыскать?

– Глянь, студент с револьвертом! – раздался чей-то крик совсем рядом.

– Какой студент? – даже остановился филер, но тут ему навстречу и вправду выбежал молодой человек с безумным взглядом и в расхристанной одежде.

– Лови наркомана! – закричал тот же голос.

– Чего?!

Но тут вышедший им навстречу юноша, и вправду оказавшийся студентом, вытащил из-за пазухи револьвер и с недоумением посмотрел на него.

– Стой, паскуда! – заорал от неожиданности полицейский и, бросившись вперед, сбил его с ног.

Завладев оружием, он внимательно осмотрел добычу и облегченно вздохнул. Из ствола ощутимо пахло только что сгоревшим порохом, а в барабане не хватало двух пуль.

– Держи его, Пахом, – опасливо косясь на них, заявил напарник. – Еще утекет, падлюка!

– От меня не сбежит, – осклабился филер. – Я ему все ноги, если надо, переломаю, а удержу!

– Что вам от меня нужно? – простонал Григорий. – Я ничего не делал!

– Конечно, ничего! Так, подумаешь, его императорское высочество подстрелил…

– Кого?!

– Великого князя Алексея… да что с ним разговаривать, бей!

Когда избитого и обессиленного Назимова доставили, наконец, в жандармское управление, он успел немного поразмыслить. Поначалу он несколько раз пытался объяснить схватившим его полицейским, что ничего не знает, что оказался здесь случайно и что может все объяснить, но всякий раз это было лишь поводом к новым побоям. Однако когда к нему вернулась способность соображать, он с изумлением понял, что вся эта история со слежкой за мастеровым выглядит настолько бредово, что ему не поверила бы и родная мать. К тому же как только жандармы узнают его имя, они без малейших затруднений выяснят и его образ мыслей, а также принадлежность к революционным кругам, и тогда ему точно не отвертеться.

С другой стороны, он ведь всерьез готовил себя к жертве во имя грядущей свободы. И пусть убить он собирался царя, а не его сына, но разве не останется в веках имя того, кому первому удалось пустить кровь императорской фамилии? И если он будет держаться твердо и прямо, как и подобает народному мстителю, разве это не станет примером для всех, кто последует за ним?

– Как ваше имя? – спросил его дежурный офицер.

– Иван Непомнящий, – отозвался Григорий разбитыми губами.

– Кто бы сомневался, – хмыкнул жандарм. – А за что вы убили великого князя Алексея Александровича?

– За то, что он принадлежит к семье царя… за то, что он жирует за счет народа… за то, что он и ему подобные… Смерть тиранам!

– Довольно, я вас понял, – поморщился дежурный и обернулся к подчиненным. – Отведите негодяя в камеру и следите, чтобы ничего над собой не сделал!

Дмитрий в это время как ни в чем ни бывало вернулся в столь удачно снятую им квартиру. Сегодня все части мозаики сложились воедино, и он спокойно и методично осуществил свой план. С помощью Семки он выследил великого князя и узнал, что тот тайком снял квартиру. Догадаться, зачем ему это нужно, было совсем не трудно. Появлялся он здесь всегда в одно и то же время, так что остальное оказалось делом техники. Разве что присутствие графини Богарнэ оказалось сюрпризом, но так даже лучше. Добавилось драматизма.

Правда, студента в его плане изначально не было. Но увязавшийся за ним Назимов сам подписал себе приговор. Нечего за героями войны ходить с револьвером в кармане. Сначала он даже хотел воспользоваться оружием Гришки, но стрелять из незнакомого ствола на такое расстояние было той еще лотереей. Так что пришлось обойтись своим. Но это ничего, про трассологические и баллистические экспертизы в этом времени еще никто не слышал, так что сойдет. К тому же была вероятность, что тот очнется немного раньше и успеет уйти…

Теперь нужно было как можно скорее возвращаться в квартиру. Если Геся не заметит его отсутствия, то у него будет алиби. Не бог весть какое, но все же. Вообще, ее, конечно же, не стоило впутывать во все это, но ничего другого на ум не пришло. А так, снял квартиру для встреч с любовницей, был с ней, никого не видел, ничего не слышал.

Правда, оставался еще Григорий. По-хорошему надо было его пристрелить, да и дело с концом. Но сразу не стал, а потом удобного случая не представилось. Испытывал ли он угрызения совести? Нет! Они сами этого хотели, к этому всячески готовились, так что Будищев всего лишь помог осуществлению их мечты. И вообще, они ведь тоже собирались его использовать в качестве киллера. Что тут скажешь, за что боролись – на то и напоролись! Правда, эти собирались убить не сына, а отца… но следующие не побрезгуют и сыном, хоть и другим. Это Дмитрий знал наверняка, поскольку детдом, в котором ему пришлось в свое время жить, находился на улице Каляева. Тогда еще местные бучу подняли, мол, не желаем жить на улице, названной в честь убийцы. Память у него всегда была хорошая, вот и запомнил.

Озорной солнечный зайчик проник в комнату сквозь небрежно задернутую штору и разбудил Гесю, нахально светя ей в лицо. Сначала она пыталась спрятаться от него под одеялом, но его придавил своим телом Дмитрий, и попытка не удалась. Волей-неволей пришлось просыпаться.

– Боже, как не хочется вставать, – страдальчески простонала она, с трудом раскрыв глаза.

– Кто тебя заставляет? – буркнул в ответ Дмитрий и повернулся на другой бок.

– Пить хочется.

– Туалет справа по коридору.

– Грубиян!

– Что есть, то есть.

– Еще какой-то гадкий привкус чувствуется, – пожаловалась девушка.

Что-то в ее голосе подсказало Будищеву, что спать дальше не получится и надо идти и нести ей воды.

– Головка – вава, во рту – кака? – усмехнулся он, подавая Гесе стакан.

– Как тебе не стыдно!

– Стыдно у кого видно, – парировал он, заставив ее спрятаться под одеяло. – И вообще, пить меньше надо!