Читать книгу "Наследник - Кэтрин Коултер"

Она смотрела на него, раскрыв рот от удивления.

— Нет, — прошептала она, — нет. Зачем ты так говоришь? Жервез, ты ведь так не думаешь, правда? Почему ты решил, что нас ждут лишения и невзгоды? Это не так. Разве ты забыл о моих десяти тысячах фунтов? Ты станешь моим мужем, и эти деньги будут принадлежать и тебе. Ты такой умный, Жервез, ты распорядишься ими как надо. Мы будем жить в достатке.

— Твоим мужем? — повторил он, и голос его сделался хриплым и резким. — Твоим мужем? Ну нет, Элсбет, довольно. Тебе пора наконец узнать, что мир жесток и суров. Ты должна стать взрослой. Ты не можешь всю жизнь оставаться наивным ребенком.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду. О чем ты говоришь? Что тебя тревожит? Если у тебя какие-то проблемы, я могу тебе помочь. Я уже стала взрослой благодаря тебе. Разве не ты научил меня, что значит быть женщиной, что значит любить? — Говоря это, она сделала шаг к нему навстречу.

Француз протянул вперед руку, останавливая ее:

— Ты такое романтическое дитя, моя дорогая. Только послушай себя! — Он презрительно скривил губы и насмешливо продолжал: — Все, что я сделал с тобой, Элсбет, — это лишил тебя девственности, подарил тебе свои ласки и позволил тебе наслаждаться романтической летней идиллией.

Кровь отхлынула от ее щек.

— Но ты же клялся, что любишь меня, — прошептала она, дрожа с головы до ног — не от холода, но от страха, который рос в ее душе с каждым произнесенным им словом.

Он пожал плечами.

Что выражал этот типично французский жест — равнодушие, презрение? — она не знала.

Ну да, я действительно так говорил. И если бы ты была взрослой женщиной, а не ребенком, ты бы поняла, что страстные клятвы и признания всего лишь делают affaire[3]более приятной и возбуждающей.

Элсбет почувствовала страшную опустошенность и невыносимую боль в груди. Нет, он не мог так сказать. Она облизала пересохшие губы.

— Но ты действительно любишь меня, я это знаю, чувствую.

— Ну конечно, я люблю тебя, — холодно ответил он, — как мою… кузину. Это вполне естественно — я же твой двоюродный брат.

— Тогда зачем ты предлагал мне убежать с тобой? Или ты забыл свои обещания?

Жервез рассмеялся, но это был неприятный смех, от которого дрожь пробежала по ее телу и что-то внутри нее словно оборвалось. Бедняжка стояла неподвижно, не в силах пошевелиться. Он снова пожал плечами, всем своим видом показывая, как она ему безразлична.

— Я сказал тебе то, что ты хотела услышать, Элсбет. Женитьба на тебе никогда не входила в мои планы. И то, что ты поверила моим клятвам, еще раз подтверждает, что ты всего лишь романтическое дитя. Дорогая моя, настало время покинуть нежный кокон детской наивности, в котором ты пряталась до сих пор. Поблагодари же меня за мою откровенность. Я поступил милосердно, сказав тебе все как есть, — это лучше, чем заставлять тебя страдать от неопределенности и сомнений. Я так говорю с тобой в первый и последний раз — больше ты этого от меня не услышишь.

— Неужели я и правда была такой наивной девочкой, когда отдалась тебе?

Он заметил слезы, блеснувшие в ее глазах, и сердце его сжалось от боли и ненависти к себе. Но он сдержал свой порыв и продолжал ледяным тоном, от которого мурашки выступили на ее обнаженных до локтя руках:

— Да, именно так. Слушай меня, Элсбет: ты верила в реальность того, что на самом деле является не более чем призрачным сном. Ты должна наконец узнать, что такое жизнь, Элсбет. Хватит прятаться от нее и распускать нюни, как маленькая девочка. Когда-нибудь ты поблагодаришь меня за это. От несчастной любви еще никто не умирал — это глупые романтические бредни. Ты забудешь меня, Элсбет, ты забудешь меня. Ты справишься со своим горем, станешь сильной женщиной, взрослой женщиной. Ну, теперь ты понимаешь меня? — Взгляд его смягчился, но она этого не могла видеть — голова ее была по-прежнему опущена. Ему не надо было вынимать часы из кармана — он и так чувствовал, что времени осталось мало. Надо потихоньку выбираться отсюда. Он торопливо добавил: — Ты англичанка, Элсбет. Твое будущее связано с Англией, ты выйдешь замуж за английского джентльмена. А со мной ты всего лишь узнала сладкий вкус affaire de coeur[4]. Но теперь все кончено. Нет, не плачь, прошу тебя. Пожалуйста, Элсбет… — Жервез дотронулся ладонью до ее мокрой щеки. — Не держи на меня зла.

— Да, — промолвила Элсбет, гордо вскинув голову, — все кончено. — Она проглотила слезы и распрямила плечи. — Отведите меня к леди Энн.

После того как Жервез оставил Элсбет на попечении мачехи, он еще раз окинул взглядом толпу гостей и отыскал глазами графа. Тот делал вид, что полностью поглощен разговором с юной леди и не замечает никого вокруг. Еще немного, и Жервез навсегда избавится от необходимости видеть его, ежесекундно ощущать на себе его ненависть. Он, Жервез, вскоре станет победителем, граф — побежденным, и все будет кончено, и граф ничего уже не сможет сделать. Да он никогда и не узнает, чего лишился. Дьявол, а неплохо было бы раскрыть ему глаза! Он оставит ему записку, возможно, даже письмо, — пусть потом скрипит зубами от ярости, когда поймет, как ловко Жервез обвел его вокруг пальца.

Жервез понаблюдал за графом еще несколько минут, потом предложил руку мисс Резерфорд и пригласил ее на танец. Он увидел Элсбет, которую лорд Грейбури вывел на середину бальной залы, и глаза его потемнели. Нет, он должен ее забыть, вырвать из сердца. Он резко закружил мисс Резерфорд, та ахнула от неожиданности и весело расхохоталась.

Когда танец кончился, Арабелла позволила сэру Дериэну проводить ее к матушке. Леди Энн заметила с довольным видом:

— Мне кажется, Элсбет сегодня пользуется успехом. Я немного волновалась, когда увидела, как они с Жервезом вышли на балкон, но он вернулся с ней буквально через несколько минут, так что моего вмешательства не потребовалось. С ней вроде бы все в порядке. Она смеется с лордом Грейбурном. Это хороший знак.

Арабелла едва кивнула, не проронив ни слова.

— А ты, моя дорогая, кажется, говорила с леди Круэ? Эта женщина всегда повергала меня в трепет. Помню, однажды, приехав к нам погостить на уик-энд, она вскользь обронила, что мое платье выглядит несолидно и по-детски, и попросила меня сменить его. Твой отец окинул меня оценивающим взглядом и согласился с ней. И представь себе, я тут же побежала выполнять ее просьбу. О чем ты могла так долго с ней говорить?

«Вряд ли они поладят друг с другом», — подумала Арабелла, а вслух сказала:

— Она очень мила и вовсе не такой дракон, мама. Вам следует самой поговорить с ней. Она вас очень хвалила. — Где Жервез? А, вот он, танцует с мисс Резерфорд. — Сэр Дериэн выглядит больным, мама, — добавила она.

— Нет, моя дорогая, это не болезнь, — возразил доктор Брэнион, — это всего лишь возраст.