Читать книгу "Яростный Клинок - Дэвид Геммел"

Конн поднялся в седло и знаком велел Параксу следовать за ним. Тот подъехал к своему молодому другу, и юноша рассказал ему, куда они отправляются.

— Его будет нетрудно найти, — ответил старый охотник. — Сегодня черный день.

— Да, но могло быть и хуже.

— Что произошло в лесу?

— Я нашел ее и вытащил оттуда, — сказал Конн.

— Думается мне, все было не так просто.

— Все остальное — это кровь и смерть. Как такой цивилизованный человек, как Фаэтон, мог навлечь смерть на людей, среди которых жил? Ты разглядел в нем злое начало?

— Нет. Он был добр к нам. Как-то раз я видел золотой кубок, который купил старый король. Прекрасная вещь, но однажды он упал и ударился об пол. Под тонким слоем золота оказался свинец. Вещь не стоила и гроша. Наверное, Фаэтон таков. Какая жалость. Мне он нравился.

— Мне тоже.

По пути они встретили идущего навстречу друида в белых одеждах, сияющих на солнце. Это был немолодой человек с длинными седыми волосами и висячими усами.

— Я видел зарево. Много ли погибших?

— Человек тридцать. Убили госпожу Лизону.

— Суровая была женщина, — кивнул друид. — Мы не всегда ладили. С ее дочерью все в порядке?

— Да, она организует новое строительство.

— Сообщите ей, что я уже иду,

— Вы можете сесть позади меня, — предложил Конн.

— Я пойду пешком. Так у меня будет больше времени помолиться за мертвых.

Весь день Конн работал вместе с горожанами, растаскивая обгоревшие бревна, нося новые из леса. Он немного передохнул в полдень, молча слушая разговоры других людей. Чаще всего слышался вопрос: «Но почему именно мы?» Юноше хватило мудрости, чтобы не отвечать. Десять лет относительной безопасности сделали их самодовольными. Когда появились пираты, на стенах не было часовых, а ворота оказались распахнуты.

Интересно, они извлекут урок из случившегося? На некоторое время, а потом снова пройдут годы…

«Не стоит об этом думать», — решил он.

Ему вспомнился последний разговор с Остараном, когда кердинов уже победили, но еще не уничтожили.

— Кто будет следующим? Гаты? — спросил Конн своего друга.

— Конечно, нет. Мы же в союзе с людьми Каменного Города.

— Разве не были кердины их союзниками в прошлом году?

— Всегда приятно услышать доброе слово. Что нужно от нас людям Каменного Города?

Остаран не видел этого, хотя залитые кровью земли соседей красноречиво говорили о намерениях тургонцев. Они хотели все.

Они не успокоятся, пока вся населенная земля не окажется под их властью.

— Послушай, — сказал Кони, беря в руку палку и чертя на сырой земле линию. — Это земли гатов и остров. Они слишком далеко от Каменного Города и подчиненных ему территорий для войны с ними, потому что армию надо снабжать и кормить. Но вот перед ними земли кердинов: плодородная почва, тысячи коров и лошадей. Они придут сюда, построят города и крепости. А потом поведут войну.

— Но зачем?

— У них нет выхода. Для них это экономическая необходимость. У них есть огромная армия. Солдатам надо платить, а война приносит выгоду, которая обогащает генералов и покупает верность солдат. А в землях гатов десять золотых шахт!

— Четырнадцать. И пять серебряных.

— Тогда люди Каменного Города захватят их. И кто поможет вам, Оста? Аиддуи уничтожены, и кердинам пришел конец.

— Нам не потребуется помощь. Мы отразим любого неприятеля. Гаты не такие, как Кердины. Наши воины вдвое сильнее.

— И ты все еще веришь в это? После того, что видел? Пантеры Джасарея хорошо вооружены и защищены доспехами, они дисциплинированны и ведомы единой волей. Они не бросаются в атаку, проявляя личную храбрость.

— Ты сегодня мрачен, — заметил Остаран, улыбаясь. — А мы ведь только что одержали великую победу. Джасарей подарил тебе сундуки с золотом и коней, которых ты так хотел. Мне и моим людям заплатили, и солнышко светит. И вот что я тебе скажу: Джасарей сам сказал мне, что они не собираются больше воевать. Он хочет вернуться в Каменный Город и снова стать ученым. Говорит, что ему не хватает тишины университета. Вот! Что скажешь?

— Только одно: когда наступит конец, возьми столько воинов, сколько сможешь, и беги в Гориазу. Найди там Гаршона и напомни об обещании, данном мне. Потом переправься с его помощью через море и отправляйся в земли северных риганте.

— Я скажу тебе, что сделаю, друг мой, — заявил Остаран. — Если Джасарей придет к нам, то после победы над ним, я пришлю тебе его голову.

Конн вернулся в настоящее и увидел, что люди начинают подниматься и возвращаться к работе. Конн оставался с ними до темноты, а потом разыскал Паракса. Старик провел остаток дня в бывшем доме Фаэтона. Конн не упрекал его. Даже молодым недешево далась предыдущая ночь.

Когда юноша приехал к дому, Паракс жарил два больших бифштекса.

— Где же та толстая женщина? — спросил Конн.

— Ее убили, — мрачно ответил Паракс. — Фаэтон отомстил ей.

— Мне кажется, она ему нравилась. Скорее всего оказалась в ненужном месте в ненужное время.

— Как и все мы, — сказал старый охотник, переворачивая бифштекс.

Они посидели в тишине, поедая мясо, которое оказалось жестким, несмотря на аппетитный вид.

— Ему бы повисеть несколько дней, — пробормотал Паракс, — это бык, убитый разбойниками.

После еды Конн умылся в ручье, текущем с гор. Вода оказалась холодной и прекрасно освежала. Оставив оружие в доме, юноша отправился к остаткам Длинного Зала. Почти вся крыша провалилась внутрь, но ливень спас западную стену. Таэ сидела у очага, в котором пылал огонь. Она завернулась в одеяло и смотрела в пламя.

Конн подошел к ней и сел напротив. Лицо ее было перепачкано пеплом и сажей, а на щеках виднелись дорожки слез.

— Прими мои соболезнования, Таэ. — Она кивнула, но ничего не сказала. Огонь начал гаснуть, и Конн подбросил дров.

— Ты уезжаешь завтра?

— Да. Должен сообщить о случившемся Длинному Князю. Он пошлет людей и древесину, чтобы помочь отстроить город.

— Счастливого пути.

— Я люблю тебя, Таэ, — неожиданно сказал Конн, сам удивляясь своим словам.

— Знаю, но сейчас не время говорить об этом.

— Ты хочешь побыть одна?

Она покачала головой и слабо улыбнулась.

— Я и так одна, есть ты здесь или нет. Мы все одиноки. Мы рождаемся и умираем в одиночестве. Иногда нас касается любовь, но мы все равно одиноки.