Читать книгу "Сальвадор Дали искусство и эпатаж - Рудольф Баландин"

Теперь СМРАП превратились в производство, штампующее техногенные личности разных модификаций, как стандартные изделия на конвейере.

Теперь деньги решают всё.

Теперь люди привыкают жить и умирать в механизме техносферы. А она постоянно укрепляет свою власть над живой природой и духовным миром человека.

Есть ли выход из этого механического круговорота, кроме неизбежной глобальной катастрофы?

Жизнь Сальвадора Дали подсказывает верное решение.

Он творил бредовый параноидальный мир. Но разве не безумен мир, в котором он жил и творил? Мир, в котором умный талантливый человек ради успеха играет роль шута и создает произведения на потребу богатых обывателей?

Своими свершениями Дали определенно показывает: у человека должны преобладать духовные интересы, творчество, свободные поиски истины. Своей трагедией творца он столь же убедительно показывает ничтожность индивидуализма, погони за богатством, служения имущим власть и капиталы.

Формула выживания человечества на планете предельно проста. Не устаю ее повторять, хотя она теряется, заглушаемая жизненной суетой и давящими на мозги СМРАП (не отсюда ли образ камня на голове в картинах Сальвадора Дали?). Итак, формула, обеспечивающая достойную жизнь людей:

«У человека должны быть ограниченными материальные потребности и безграничными – духовные. Только так можно достойно прожить каждому из нас и всему человечеству».

Приложения. Юношеские сочинения Сальвадора Дали 1919 г.

Веласкес

Мощь и напор – вот что отличает портреты, созданные Веласкесом. Жесткий, даже резкий рисунок, но это только на первый взгляд. Лица спокойные, с глубоким взором, полным внутренней силы.

Веласкес пишет портреты королей и высшей знати. Вот перед нами надменные, гордые, уверенные в своем праве и убежденные в своей значимости люди. Какой огонь мечут их взоры, рассыпая искры ненависти! Какие живые и разные лица! Лица власть имущих, отмеченные печатью порока; детски невинные лица изнеженных инфант; затаенная печаль в глазах карликов и шутов. Перед нами Испания, какой Веласкес ее увидел и перенес на полотно, а точнее сказать, Испания, созданная Веласкесом.

Его живописная техника, его мастерство потрясают. Кажется – но это только кажется, – что ему легче легкого дались и «Менины», и «Пряхи», эти непревзойденные шедевры. Иногда игра цвета на его полотнах напоминает импрессионистов.

Веласкес – величайший испанский живописец, гений мировой живописи.

Гойя

Кисти Гойи ничто не было чуждо. Все, чему он становился свидетелем, пробуждало его творческое любопытство. Он любил весь этот мир как художник.

Гойя перенес на полотно Испанию своего времени, ее дух, ее людей, обычаи и нравы. Взгляните на любой из его портретов – как зримо воплощен характер и чувства, владеющие человеком! А его гобелены и жанровые картины! Они переносят нас во времена Гойи. Как точно запечатлена в них эпоха и ее характерные типы – махи и тореадоры, их облик и галантные празднества! Как прозрачен, светел и радостен фон, какая гармония в пейзаже, как мягок и нежен мазок!

Но как резко – вдруг – меняется мир Гойи. Сравните его гобелены, игры и праздники – ясные, пронизанные светом, – с творениями его последней поры, в которых воплотились беды войны и кошмарные видения души, помраченной горем. Один взгляд на гойевский гобелен просветлит ваше сердце и наполнит его покоем. Но фрески и офорты измучат душу – их выморочный мир ужасает. Кажется, что фигуры на гобеленах Гойи танцуют – так зрима неслышная музыка, диктующая им движения. В офортах его персонажи корчатся, воздевая руки, и не музыка, а стоны и вопли задают здесь ритм.

Поразительно мастерство Гойи – офортиста и акварелиста! Все знают его серию «Капричос», это неприкрашенное свидетельство о прискорбном, больном времени. Говорят, что у Гойи черствое, глухое сердце. Неправда. Об ином свидетельствуют творения, пронизанные страданием и тоской. В них воплотились страхи и чаяния испанского народа и в то же время – муки и надежды художника.

Многие, и в том числе Беруэте, подмечали внешнее и внутреннее сходство Гойи и Бетховена. Их роднит даже глухота. Есть два Гойи: Гойя гобеленов, танцев и праздников и другой – Гойя офортов. Точно так же двулик Бетховен. Есть у него менуэты и гавоты, но есть и симфонии. Конечно, Бетховена и Гойю роднит время, ведь они современники, но, кроме того, схож их художественный темперамент.

Великий Гойя родился в 1746 году и умер в 1828 году. В день его смерти Испания потеряла одного из лучших своих живописцев, но имя Гойи навеки запечатлено в испанской душе и золотыми буквами вписано в историю мирового искусства.

Эль Греко

Душа человеческая смотрит на нас с полотен великого Эль Греко. Его творения божественны, в них властвует дух. Эль Греко словно бы забывает об академической выучке, оставляет в стороне материю и поднимает к высотам истинного искусства – идеального, чистого, не искаженного изысками живописной техники. Не надо искать в его портретах ни изящества Ван Дейка, ни точности, свойственной Гольбейну и голландцам, ни веласкесовской мощи характеров. Портреты Эль Греко вне нашего мира, вне земли; в них запечатлены облики душ, стряхнувших суету бытия, причастных иному, высшему и справедливому миру. В их глазах – тайна и неземной свет.

Худые, вытянутые фигуры, истощенные лица святых, их глаза, глядящие на нас с тоской и мольбой, а позади – не фон, но вечность, недостижимая и беспредельная, окрашенная неведомым светом. И все это вместе поражает, как молния, как буря, и дарует несказанное блаженство.

Эти вытянутые фигуры – примета гениальных полотен Эль Греко – исполнены такой духовности и столь высокого чувства, что душа, просветленная и умиротворенная, воспаряет в небо.

И всякий раз Эль Греко поражает, как молния, как буря, но этот запредельный вихрь исцеляет и очищает сердце.

Иные – их много, – стоя перед полотнами Эль Греко, видят лишь верхний слой: мастерство живописца, изысканную композицию, игру света и цвета… Им не дано проникнуть за холст, за краски; им неведомо то, ради чего Эль Греко сотворяет свою вертикальную гармонию. Сколько споров вокруг нее – этой личной печати художника, знака его творческой индивидуальности!

Тем, кто видит нарушение пропорций – и только, неведом язык живописца, и они ничтоже сумняшеся считают, что все дело в дефекте зрения художника или в его душевной болезни.

Это чистейшей воды чушь. Эль Греко писал так, как видел мир, и, чтобы воплотить свое видение, он нарушал пропорции, а на самом деле – выправлял их! Ибо истинное искусство не знает законов, принуждающих видеть или чувствовать так, а не иначе.

Неведомо, где и когда родился Эль Греко. Вообще известно о нем только одно – родом он был из Греции, с острова Крит, и подписывал свои картины Доменикос Теотокопулос.

Душа художника и вдохновенный труд проложили Эль Греко дорогу в бессмертие.