Читать книгу "Последний штурм — Севастополь - Сергей Ченнык"

АРТИЛЛЕРИЙСКИЙ ОБСТРЕЛ КРЕПОСТИ

«Если мы не загоним их в преисподнюю… преисподняя поглотит нас».

Фельдмаршал князь А.В. Суворов в сражении при Кинбурне

ОРГАНИЗАЦИЯ АРТИЛЛЕРИЙСКОГО ОБСТРЕЛА КРЕПОСТИ

То, что артиллерийский обстрел крепости начался сразу же после окончания сражения на Черной речке, лишний раз наводит на мысль о заранее спланированном характере прошедшего сражения. Английская и французская армии начали свою последнюю военную операцию в Крыму.

5 августа 1855 г. «…последняя и решающая канонада была открыта французами утром в среду… и с неослабной губительной силой продолжалась до вечера, когда ее сменила разрушительная бомбардировка, в которой участвовали все союзные батареи».

Это было самое массовое за время кампании применение артиллерии по укреплениям Севастополя: «…бомбардировка… была направлена больше всего на Малахов курган и другие укрепления Корабельной стороны. Собственно, с 5 (17) августа бомбардировка уже не прекращалась ни на один день, вплоть до финальной катастрофы».

Бомбардировка Севастополя состояла из двух последовательных, длительных обстрелов крепости. Первый из них, начавшись 5 (17) августа, закончился 8 (20) августа 1855 г. Второй было начат 24 (5 сентября) августа и завершен непосредственно перед штурмом 26 (7 сентября) августа 1855 г. Обычно исследователи не делают такого деления, объединяя события этих дней, предшествовавших взятию Севастополя, в одно понятие — последняя бомбардировка. Это не является грубой ошибкой, если, конечно, мы не ставим целью детальное рассмотрение организации системы артиллерийского огня осадной артиллерии.

Ко дню начала последней бомбардировки, предшествовавшей штурму города, концентрация артиллерии союзников на осадных позициях достигла своего максимума. Это было торжество осадной артиллерии. Более 800 орудийных стволов смотрели на Севастополь. К орудиям были поставлены все имевшиеся силы личного состава. На батареи отправились даже номера расчетов полевой артиллерии, у орудий которой оставались минимальное число людей, необходимое для поддержания их готовности (не более 3–4 человек).

Вся эта невиданная доселе мощь с утра 5 августа открыла ураганный огонь по русским позициям. Интенсивный огонь союзной артиллерии требовал постоянного и непрерывного снабжения. Для подвоза боеприпасов привлекались все тыловые подразделения, усиленные турецкими солдатами, моряками с военных, а в некоторых случаях и гражданских кораблей, наемными рабочими. Снабжение работало круглосуточно, обеспечивая бесперебойное обеспечение артиллерийских позиций всем необходимым, в первую очередь боеприпасами. В середине XIX в. гладкоствольной артиллерии требовалось производство значительного числа выстрелов для достижения надежного поражения целей или разрушения оборонительных сооружений: «Нормальная дистанция для борьбы батарей между собою в ту эпоху не превышала обыкновенно 500 сажень. При этом условии артиллерия, стреляя ядрами, могла иметь целью единственно подбитие неприятельских орудий, на что требовалось около 150 очередей, т.е. полный комплект батареи».

Артиллерийские позиции были максимально рассредоточены, этим союзники уменьшили степень противодействия русской крепостной артиллерии. В то же время, за счет согласованного огня, достигалось его массирование на одной цели. Когда же огонь переносился на другие объекты, по предыдущей цели обязательно продолжала стрельбу одна или несколько батарей. Таким образом гарнизону затруднялись восстановительные работы. Боеспособность укреплений постепенно снижалась.

Первой задачей для артиллерии союзных войск стало разрушение инженерных сооружений Севастополя. Задача эта была из нескольких составляющих:

— разрушение непосредственно фортификационных сооружений;

— воспрепятствование саперам и личному составу гарнизона их восстановлению и ремонту;

— уничтожение подготовленных к взрывам минных галерей и заложенных противопехотных фугасов.

Укрепления Севастополя после оставления русскими войсками. Фотография Дж. Робертсона. 1855 г.

Особенно важно было разрушить передовую линию русских. Сила обороны Севастополя заключалась в прекрасно оборудованной местности, которую за несколько месяцев гарнизон крепости смог превратить в линию фортов, соединенных между собой в одно целое. Преодолеть эту линию было непросто. Немецкий военный исследователь Шерф так говорил о возможностях севастопольской обороны: «Если обладающий высокими боевыми качествами гарнизон крепости, поддерживаемый благоприятными условиями местности и сильной крепостной артиллерией, перенесет центр тяжести своего первого отпора с валов атакованного форта на местность, лежащую впереди его (Севастополя), то уже и при занятии первой оборонительной позиции полевыми войсками, атака может встретить затруднения, преодолеть которые без содействия собственной артиллерии она будет не в силах».

Второй задачей, не менее важной, чем первая, было подавление артиллерии крепости, прежде всего той, которая могла своим огнем нанести потери атакующей пехоте. Огонь концентрировался на ближайших батареях русских. Сметались орудия и позиции, на которых устанавливались орудия, предназначенные для стрельбы картечью по атакующей пехоте. Этой задаче союзники придавали большое значение. Им нельзя было допустить, чтобы, как это уже не раз было раньше, севастопольские артиллеристы выиграли противоборство с коллегами из армии союзников. В противном случае, штурм, точнее его успех, приобретал сомнительный перспективы, на что, в том числе, опирался замысел Тотлебена: «Если крепостной артиллерии удастся взять перевес над артиллерией осаждающего, то осада может продлиться на значительное время и даже исход ее сделается сомнительным».

Фортификатор прекрасно понимал, что пока в Севастополе есть сильная артиллерия, он может держаться. Именно артиллерия представляла это первое и главное средство обороны города. «Дайте много хороших пушек, тогда мне и бруствера не надо», — говорил Тотлебен, развивая идеи инженерного генерала Бриальмона и артиллерийского генерала Наполеона III, состоявшие в том, что крепость — «…всего лишь лафет для пушки».

Однако не нужно было забывать, что «…за валами крепостей и их фортов борются не одни орудия, но и люди». А о том, как они могут сопротивляться, союзники успели достаточно хорошо убедиться за время почти года осады. И потому, третьей задачей, которую союзники ставили перед артиллеристами, было разрушение системы снабжения войск на передовых позиция, парализация перемещения войск, прежде всего резервов. Для создания условий максимального снижения возможных при штурме потерь требовалось:

— загнать русскую пехоту в укрытия;

— разрушить батареи, вывести из строя орудия и нанести потери орудийным расчетам;