Читать книгу "Приключения Конан Дойла - Рассел Миллер"

Это интервью было опубликовано 23 октября 1927 года. Дойл был вне себя. Он написал своему другу Дж. Камингу Уолтерсу, редактору “Манчестер-Сити ньюс”: “Я бы отправил вам статью с признанием Ламби, но, думаю, вы и сами ее уже прочли. Надо полагать, делу конец. Вот так история! Какой скандал! Она говорит, что полиция ЗАСТАВИЛА ее указать на Слейтера. Допрос с пристрастием, “третья степень” воздействия! Какая помойка, настоящая выгребная яма. И ни единого обнадеживающего слова от дуболомов-чиновников… В конце концов я выиграл, но это было долгое сражение”.

Пятнадцатого ноября Слейтера выпустили из тюрьмы — “за хорошее поведение”. В официальных бумагах не было сказано, виновен он или нет. Он провел в заключении восемнадцать с половиной лет. Едва Слейтер вышел, Конан Дойл отправил ему письмо: “Позвольте мне от лица моей жены и от моего собственного выразить вам, как нам горько, что вы стали жертвой жестокой несправедливости наших властей. Единственным вашим слабым утешением может стать то, что ваша судьба, если нам удастся рассказать о ней всем, убережет других несчастных от такой же участи”. Слейтер ответил в самых бурных выражениях: “Сэр Конан Дойл, вы разбили мои кандалы, вы борец за правду во имя справедливости, я благодарю вас от всего своего сердца за то добро, что вы для меня сделали. У меня душа переполнена любовью и благодарностью к вам и вашей жене, почтенной леди Конан Дойл, и всем честным мужчинам и женщинам, которые из любви к справедливости (и только к ней) помогали мне — отверженному. До последнего вздоха я буду благословлять вас и вашу дорогую супругу, мой дорогой, дорогой Конан Дойл. Подписываюсь просто: с безмерной любовью, ваш Оскар Слейтер”.

Но Дойл считал, что одного освобождения недостаточно, Слейтер должен получить компенсацию. И в конечном итоге суд решил, что Слейтеру причитаются 6000 фунтов компенсации за то, что он 18 лет проработал в каменоломнях. Дойл полагал, что Слейтер должен вернуть ему часть денег, потраченных им на судебные издержки, однако тот вовсе так не считал. Я, заявил Слейтер, не уполномочивал вас, дорогой сэр, выступать от моего имени. Помимо этого Слейтер был уверен, что Дойл получал неплохие гонорары за свои статьи об этом деле (он ошибался). Дошло до того, что рассерженный писатель теперь уже сам собрался подать на своего “подзащитного” в суд, дабы взыскать с него долг. Друзьям удалось отговорить его, но закончилось общение на том, что Дойл отослал Слейтеру следующее письмо: “Вы, похоже, совершенно потеряли рассудок. Но если вы все же отвечаете за свои поступки, значит, вы самый неблагодарный, а равно и самый глупый человек, какого я знаю”.

Глава 17

Затерянный мир

К 1912 году КОНАН ДОЙЛ ВОТ УЖЕ ШЕСТЬ ЛЕТ как не писал романов. Тому было много причин: его отвлекали семейные заботы; он боролся за справедливость в Конго; занимался делом Эдалджи и делом Слейтера; участвовал в реформе закона о разводах; ставил спектакли и вообще вел бурную общественную жизнь. Видимо, сыграло роль и то, что критика, как он считал, недооценила его исторические романы. Пора было создать нечто новое, и идея уже созрела. “Я задался целью, — писал он Гринхоу-Смиту, — сделать в “детской литературе” что-то вроде того, что сделал Шерлок Холмс в жанре детектива. Не знаю, удастся ли мне добиться еще раз такого успеха. Но я надеюсь”.

Так появился “Затерянный мир”, одна из первых книг в жанре научной фантастики, шедевр, который обогатил читателей всего мира и подарил им героя, мало чем уступавшего Холмсу: несносного, драчливого, непрактичного, эксцентричного и бесконечно обаятельного профессора Джорджа Эдуарда Челленджера.

Замысел книги возник у Дойла в 1910 году, когда его пригласили выступить с речью на обеде в Королевском научном обществе, — там чествовали Роберта Пири, недавно вернувшегося из экспедиции к Северному полюсу. Дойл сказал тогда, что современные исследователи почти уже не оставили на карте мира таких мест, куда не ступала бы нога человека, а посему писателям все труднее такие места отыскивать для своих творческих замыслов. “Вопрос в том, куда обратить взор романическому автору, где та обширная, но не слишком ясно обозначенная земля, что годится для захватывающих приключений?” Ответ, впрочем, у него уже был готов.

В первое десятилетие XX века чрезвычайно вырос интерес к палеонтологии, и Конан Дойл этот интерес всячески разделял. Прогуливаясь по окрестностям Кроуборо, он обнаружил в скале окаменелый след огромной ящерицы, о чем сообщил в Британский музей. Оттуда прислали научного сотрудника, чтобы сделать слепки.

В бильярдной комнате в Уиндлшеме хранились два слепка следов игуанодона, также обнаруженных в известковых грядах Даунса, а когда они с Джин в свой медовый месяц плавали по Эгейскому морю, Дойл увидел существо, очень, по его словам, походившее на “молодого ихтиозавра”. Не исключено, что это был маленький дельфиненок, но Дойлу хотелось думать, что это был потомок древних ящеров, невесть как доживший до наших дней.

И фантазия его заработала. “Затерянный мир” начал выходить в “Стрэнде” в апреле 1912 года, а спустя шесть месяцев книгу издали одновременно в Британии и Америке.

Рассказ в ней идет от лица симпатичного ирландского репортера Эдварда Мелоуна, чьим прототипом явно был Морель, с которым Дойл сотрудничал в связи со скандалом в Конго. Мелоун влюблен в прелестную Глэдис, но та не хочет выходить замуж за человека незнаменитого и невыдающегося. Так что, когда ему вдруг выпал шанс отправиться на поиски затерянного в дебрях Южной Америки плато, где сохранилась доисторическая жизнь, молодой Мелоун с радостью за этот шанс ухватился. (Вернувшись домой триумфатором, знаменитостью и героем, он обнаруживает, что Глэдис вышла замуж за стряпчего.)

Во главе экспедиции — профессор Челленджер, властный и безапелляционный, настроение у него скачет по сто раз на дню. Сам автор уверял, что списал его с профессора Уильяма Резерфорда, чей громовой бас оглашал стены Эдинбургского университета, когда Дойл там учился, но назывались и другие имена, в том числе Бернард Шоу, человек весьма эксцентричный, и доктор Джордж Бадд.

Два других члена команды — суховатый, желчный зануда профессор Саммерли и лорд Джон Рокстон, путешественник и охотник (его прототипом, возможно, был сэр Роджер Кейсмент). Именно в его уста Дойл вложил одно из своих глубочайших убеждений: “Бывают случаи, голубчик, когда каждый из нас обязан стать на защиту человеческих прав и справедливости, чтобы не потерять уважения к самому себе”.

Преодолевая различные препятствия, четверо путешественников добираются до затерянного в Южной Америке плато, где “естественное развитие природных законов замедлилось”. Тут обитают птеродактили и игуанодоны, а также пещерные люди и свирепые человекообезьяны. Впрочем, даже в самые критические моменты оба профессора — Саммерли и Челленджер — не прекращают научных споров, горячо выясняя, кто же перед ними: птеродактили или все же диморфодоны.

Дойл оставался верен себе. Если он писал исторический роман, то максимально тщательно изучал документы той эпохи. Работая над “Затерянным миром”, он обратился к трудам известного зоолога Эдвина Рея Ланкастера, в частности к его сочинению “Вымершие животные”, опубликованному в 1905 году. Овладев терминологией и уловив суть, он дал волю фантазии, изобретательно создавая жутких, устрашающих монстров. Вот портреты некоторых из них: “гигантская быстроногая птица, много больше страуса, с шеей как у стервятника и хищной головой, которая делала ее похожей на смерть”; “токсодон — исполинская морская свинка с острыми торчащими клыками”; омерзительная “огромная жаба — с бородавчатой, точно изъеденной проказой мордой, измазанной кровью”.