Читать книгу "Мы из Бреста. Искупление - Вячеслав Сизов"

Малышня стоянку группы случайно нашла. Мои парни зачищать их не стали, снялись и перешли в другое место. Не заметили, что за ними следом один из мальчишек увязался. "Мелькие" вернувшись в аул, сообщили родне о незнакомцах в форме. Ну а те, собравшись толпой, рванули следом за мои ребятами. Обошли верхами, окружили и зажали их в расщелине, сверху стали камнями забивать, стараясь угодить в голову. Мои ребята им кричали, что они свои — русские, советские солдаты. Те только смеялись и еще больше камнями стали бить.

— Что же бойцы не защищались. Твои же с оружием были, могли и отстреливаться. Почему не стали? — спросил Кобулов.

— Дети с женщинами те камни кидали. Мужики в стороне стояли и глазели, как все происходит. Когда мои парни уже без сознания были, десятка мужчин их скрутила, раздела, а затем головы отрезала и животы вспорола. Почему мои бойцы по женщинам и детям не стреляли? Потому что люди были, а не звери. Потому что они солдаты и с детьми не воюют.

— Это все эмоции. Чем вы можете подтвердить рассказанное?

— Вот здесь материалы расследования, проведенного по факту гибели моих солдат — протоколы осмотров места происшествия, опознания тел погибших, изъятия оружия и имущества моих бойцов в домовладениях преступников; показания свидетелей; рапорта поисковиков и командиров подразделений; фототаблицы, оружие которым были убиты мои бойцы, изъятые у преступников после осмотра их домовладений. Трупы погибших в морге госпиталя.— Доставая из портфеля толстую кипу документов, сказал я.

— Подготовились, однако...— просматривая документы, сказал военюрист.

— Что же ты сразу все это к своему рапорту не приложил? Нам бы куда проще было объясняться и отвечать на запросы.

— А когда я мог это сделать? У меня времени не было. Надо было спешить засаду на банду Шерипова и остальных готовить. Команду все запротоколировать, собрать и подготовить документы расследования дознавателю дал, а сам в Итум-Кале улетел.

— Ясно. Что скажите товарищ прокурор? — Дождавшись, когда военюрист закончит изучать документы, спросил Кобулов.

— А что тут сказать. Я вас товарищ майор очень даже понимаю. За гибель подчиненных следовало отомстить. Были бы эти документы у меня раньше, вообще этого разговора затевать не стоило. Ну что сделано, то сделано. Свое заключение в принципе уже могу вынести.

То, что вы так оперативно расследовали преступление и вышли на преступников это хорошо, но все же самосуд устраивать не стоило. Нужно было все-таки уговорить преступников сдаться, а не сжигать в их собственных домовладениях. Из представленных документов видно, что преступники были вооружены, заперлись в доме и выходить оттуда не собирались. То, что ваши бойцы, стараясь не допустить, чтобы в ходе штурма, пострадали родственников преступников, эвакуировали их из домов и даже помогли им вынести вещи, очень хорошо. Забота о не в чем неповинных людях всегда важна.

Применение вашими бойцами огнеметов для предупреждения вооруженного сопротивления, наверное, чрезмерно. Хотя это вам решать, какое оружие применять в борьбе с бандитизмом, а какое нет. Я бы обошелся гранатами. Не столь показательно, зато не менее эффективно. Хотя каждому свое. Помнится в начале этого года, в том районе, в ходе борьбы с бандитизмом несколько аулов бомбардировщиками накрыли. Так что меры воздействия на бандитов каждый выбирает сам.

Обвинения, выдвинутые против вас и ваших бойцов жителями аула, считаю клеветой с целью избежать наказания за совершенное преступление — пособничество и укрывательство бандитов. Думаю, что необходимо в отношении них принять меры в соответствии с Законом. Привлечь к ответственности нужно всех, в том числе руководство колхоза и местного сельского совета потворствовавшим преступникам. Надеюсь, товарищ старший лейтенант ГБ не откажет в предоставлении своих бойцов в качестве свидетелей на судебное заседание при рассмотрении материалов уголовного дела?

— Конечно, нет. В любое время дня и ночи обеспечим.

— Отлично. Думаю, процесс не будет долгим. С учетом представленных документов в отношении вас обойдемся устным прокурорским предупреждением. Прошу в дальнейшем не задерживать с предоставлением материалов расследований, особенно по таким поводам. — Есть...

********

— Что это вы товарищ майор совсем забыли старых друзей. Не заходите, не звоните. Зазнались? — встретив меня на выходе из штаба дивизии, спросила Юля.

— Что вы, Юля. Как вас можно забыть? Просто совсем нет времени, да и в городе сейчас редко бываю, только заскоками на пару минут.

— Понятно все с тобой. На фронт готовитесь убыть?

— И туда тоже. Слушай ты, куда сейчас идешь?

— Уже никуда. Сейчас письма в строевую передам и буду свободна.

— Тогда. Раз уж мы встретились, может, сходим куда, перекусим?

— Давай. Могу уделить тебе пару часов...

Мило разговаривая, мы дошли до знакомого уже сада-ресторана. Машина и мой "ангел-хранитель" медленно двигались следом за нами. Обед был неплох, но вот кофе Юля раскритиковала и пообещала угостить настоящим турецким у себя дома. Кто бы возражал, а я так нет...

Кофе действительно был классный, а женщина еще лучше. Я открыл в Юле столь много неизведанного и прекрасного что словами не передать. И умница, и красавица, и спортсменка, и готовит хорошо, и заставит забыть все плохое и ненужное. Не зря же Валерий Брюсов написал:

Ты — женщина, ты — книга между книг,

Ты — свернутый, запечатленный свиток;

В его строках и дум и слов избыток,

В его листах безумен каждый миг.

Ты — женщина, ты — ведьмовский напиток!

Он жжет огнем, едва в уста проник;

Но пьющий пламя подавляет крик

И славословит бешено средь пыток...

Жаль, что долго наслаждаться общением с красивой женщиной не удалось. Обоим следовало спешить по своим делам. Угрызения совести из-за наших быстро развивающихся отношений не было. Не маленькие уже. Прекрасно понимали, что следующей встречи уже может и не быть, а нам хотелось жить, любить и быть любимыми. А для успокоения души действовало правило — война все спишет, его никто не отменял.

Глава

АИ) Народному комиссару внудел СССР

Совершенно секретно

ЗАПИСКА ПО ВЧ

В ночь с 25 на 26 августа 1942 г. в районы селений Чишки, Дагу — Барзой и Дуба — Юрт Аташнского района была выброшена группа немецких диверсантов в количестве 30 человек, в том числе 11 чел. немцев из числа младшего командного состава и 19 чел. бывших военнопленных Красной Армии, находившихся в плену у немцев. Возглавлял группу — начальник особой команды "предприятие Ланге" или "предприятие Шамиль" полка "Бранденбург 800" обер-лейтенант Герхард Ланге.

Переброска была осуществлена на самолетах абверкомандой 201.