Читать книгу "Берег Хаоса - Вероника Иванова"

* * *

Поездка в присланном повелительницей экипаже могла бы вытрясти душу из кого угодно, но в моём случае получилось наоборот: каждый прыжок кареты был подобен удару молота, бьющего по шляпке гвоздя и только укрепляющего соединение. Ничего удивительного: после краткого расставания насмерть перепуганное тело старалось как можно быстрее восстановить каждую ниточку связи, и такая мелочь, как сумасшедшая езда, могла только помочь, но не помешать.

До начала Зимника осталось чуть больше половины ювеки. Будут празднества, гуляния с утра до ночи и с ночи до утра, весёлое шипение эля в кружках, горячее вино, благоухающее пряными травами, раскрасневшиеся лица, весёлая музыка, игры и забавы. Будет мой день рождения. Окончательный и бесповоротный.

Я рождался дважды. Оба раза в разгар «тёмной ювеки», но сначала это была душная ночь Летника, а потом ледяная тьма в середине Зимника. До восемнадцати лет я праздновал день своего рождения летом, а после двенадцати лет – зимой. Не понимаете, как такое может быть? Мне и самому до сих пор не понятно, но не «как», а «почему». Уверен только в одном: первый раз я родился Заклинателем Хаоса...

В ряду магов, повелевающих миром волшебства, зиждущимся на кражах глотков из струй Потока, Заклинатели Хаоса стоят особняком. Точнее, они только своей сутью принадлежат к магическому племени, потому что обладают способностью изменять мир по своему желанию, но вот то, каким образом это происходит... Стороннему наблюдателю не понять. Магу, не являющемуся Заклинателем, тоже. Потому что Заклинатели ничего не крадут и не занимают. Они играют предложенными игрушками. Хаосом.

Мир, который мы видим и чувствуем, кажется незыблемым и неизменным, сколько бы времени ни прошло: эти горы стояли до нашего рождения и переживут наших правнуков, а река, может быть, слегка обмелеет, но так и будет нести свои воды от истока к устью, облака всё так же будут плыть то с запада на восток, то с севера на юг и обратно. Мы полагаем всё существующее упорядоченным. Но в любой капле этого мира спит зерно Хаоса. В каждом, даже самом совершенном кристалле непременно найдётся местечко, где порядок нарушен. Незаметно, неощутимо, невидимо обычному глазу, но явственно для Заклинателей, которые чувствуют присутствие Хаоса всем своим телом. И душой, которая сама состоит из хаоса воспоминаний, мыслей и чувств. Достаточно только поделиться её частичкой с зерном – удобрить почву, пролить благословенный дождь, укрыть нежный росток от порывов холодного ветра, и... Порядок уступит место своему более древнему родственнику. Разумеется, на не слишком долгое время, потому что проращивание каждого Зерна отнимает у Заклинателя душевные и телесные силы, но если сравнить его траты с трудом обычного мага-поточника... Нет, сравнивать смешно: маг черпает Силу, но для него она чужая, непослушная, враждебная, и нужно не только творить с её помощью заклинания, но и одновременно усмирять её, а это требует вдвое больших усилий. Заклинатель же не борется. Он приглашает Хаос к игре, а играющие устают меньше, чем сражающиеся, ну а удовольствия получают много больше.

Хаос податлив. Он лежит в основе всего упорядоченного, которое можно разъять, вернув к первозданному хаосу, а потом снова собрать, хоть воскресив старые формы, хоть придумав новые. Чтобы прорастить Зерно, нужна толика душевных сил, которая непременно вернётся сторицей, когда объятия Хаоса закружат вас в безумном, но таком прекрасном танце... Хаос игрив. Он всегда готов принять приглашение на одну-другую партию и не будет жульничать, если вы, в свою очередь, останетесь искренни и примете его целиком. И душой, и телом. Кто и когда первый раз почувствовал дыхание Хаоса и понял: вот оно, не нужно терзать Поток, не нужно искать, где он гуще, чтобы подмять под себя, нужно всего лишь принять изменчивость мира в себе самом? Не знаю. Легенды умалчивают его имя и кем он был. Но с тех пор возникли целые кланы Заклинателей – магов, не нуждающихся в точной сверке своих действий с силой Потока. Магов, способных творить заклинания где угодно, когда угодно и какие угодно, лишь бы хватило внутреннего хаоса, хаоса собственной души.

С ними невозможно воевать: бессмысленно. Любая армия, магическая или человеческая, может быть разбита одним-единственным Заклинателем. Это правители поняли быстро и потому избежали ненужных жертв. Но нельзя быть частью мира и не подчиняться его правилам, верно? Заклинатели получили привилегию жить так, как им заблагорассудится, в обмен на участие в жизни мира. Время от времени. К примеру, если требуется усмирить стихию или справиться с мором, люди прибегают к услугам Заклинателей. Правда, делают это не слишком охотно, потому что не любят щедро платить... Но надо признать, только поначалу цены были велики, а потом, с течением времени, когда торговля стала любимым занятием, Заклинатели тоже стали полноправными участниками этого азартного действа. Привычной частью, вызывающей у вас некоторую опаску, но лишь в том случае, если их наниматель не вы, а кто-то другой. Даже у трона Империи обычно стоит Заклинатель, и такое признание заслуг – великая честь. Я мог бы её добиться... Нет, я должен был её добиться, если бы не нелепая случайность...

Поединок с Валлором, закончившийся, как мне казалось, наилучшим образом, всё же сделал своё чёрное дело: холодное омовение в конце осени, на морозном воздухе вызвало приступ лихорадки. Обычная простуда, которую жители северных провинций зачастую вовсе не замечают, для Заклинателя, не достигшего совершеннолетия, может оказаться смертельной, потому что только на двадцать первый год от дня рождения тело и душа становятся едины в своих устремлениях, и любой недуг можно излечить самому, своим собственным желанием, но до того... Не владея полностью собственным телом, не чувствуя каждую его пядь можно совершить непоправимое: прорастить лишнее зерно Хаоса в себе самом, а это приведёт к разрушению, скорость которого будет нарастать с каждым вдохом. Иногда хватает и суток, чтобы полный сил Заклинатель рассыпался прахом только из-за того, что вмешался в неизученное и неосознанное. Влияние же извне полностью запрещено, по той же самой причине: опасность проращивания лишних Зёрен.

Поэтому, когда я заболел, и стало понятно: обычные средства не помогут, Сэйдисс приняла решение, оказавшееся воистину судьбоносным. Она предложила использовать старый и проверенный способ лечения. Смену тел.

На самом деле, в этом нет ничего сложного для исполнения: берутся два человека, их души отделяются от тел до той степени, что позволяет ещё сохранять жизнь, нить связи делится пополам – на парный якорь, и перебрасывается с тела на тело. Сначала одна часть якоря, и в этот момент оба тела и обе души оказываются связанными вместе, а потом – другая, снова обособляя пары, собранные уже совсем в ином порядке. Для полного успеха необходимо соблюдение некоторых условий, разумеется. Но они были соблюдены.

В качестве моего сменщика Сэйдисс выбрала двенадцатилетнего мальчика, первенца женщины, живущей в отдалённой от Энхейма и поместья деревушке, здорового и достаточно сильного для своего возраста, к тому же обладающего почти чистым сознанием. Говоря проще, ребёнок был не большого ума, плохо говорил и для своих лет не отличался сообразительностью. Но именно это и облегчало задачу, потому что мало знающие меньше страшатся. Думаю, мальчик вовсе не испугался, когда к нему в дом пришла Заклинательница, предложившая его матери щедрую сделку: всего-то ничего работы, тело дать поносить, а взамен – вечное покровительство всему роду. Единственное, что требовалось, это принять печать Заклинательницы. Мгновение боли ради счастливого и безопасного будущего потомков? Каула была любящей матерью и согласилась без раздумий, разделив боль своего сына пополам. Мальчик остался в деревушке, я – там, где и жил, что тоже являлось непременным условием успешного обмена. Сэйдисс пригласила лучшего мастера, когда-либо практиковавшего смену тел. Он, в самом деле, оказался лучшим: я даже не заметил перехода. А потом и я, и мой сменщик погрузились в глубокий сон, потребный для скорейшего выздоровления. Но прошёл месяц, и настала пора просыпаться.