Читать книгу "Дом скорпиона - Нэнси Фармер"

Откуда-то слева до них донеслось утробное бульканье, и Матт посветил фонариком. В гигантскую трубу стекала широкая лента черной воды. Она блестела и лоснилась, словно покрытая маслом; то тут, то там на поверхность выныривали какие-то странные гибкие силуэты, но их тут же затягивало обратно.

— Это рыбы? — шепнул Фиделито.

— Не думаю...— Фонарик Матта выхватил из темноты длинное, жирное на вид щупальце. Оно выпрыгнуло из воды и, бешено извиваясь, попыталось зацепиться за что-нибудь на берегу.— Наверно, поэтому Тон-Тон и велел нам держаться от реки подальше...

Щупальце проиграло бой и с тошнотворным хлюпаньем исчезло в трубе.

— Побежали,— взмолился малыш.

Земля у них под ногами слегка подрагивала — это река прокладывала себе путь под дорогой. От чудовищного зловония Матт едва не терял сознание.

«Дурной воздух. Дурной воздух»,— твердил он про себя.

Если они упадут здесь, их никто не спасет.

— Скорее! — шептал Матт, но на самом деле медленно шел именно он.

Фиделито скакал впереди, как маленькая обезьянка.

Дорога пошла вверх по склону. Легкий ветерок разогнал тошнотворную вонь, и Матт без сил рухнул на землю. Грудь его тяжело вздымалась. Он закашлялся, болезненно перехватило горло.

«Только не это,— в отчаянии подумал он.— Не хватает только приступа астмы!»

Болезнь не тревожила его с тех пор, как он покинул Опиум, но от речного зловония вернулась с новой силой. Он согнулся пополам, тщетно пытаясь наполнить легкие кислородом.

Фиделито торопливо поскреб лимон и сунул его Матту под нос.

— Нюхай! Нюхай! — кричал он.

Но лимон не помогал. От напряжения Матт обливался потом, но не мог сделать ни вдоха.

— Я пойду за помощью! — крикнул Фиделито ему на ухо, как будто Матт в придачу оглох.

«Стой, это опасно»,— хотел сказать Матт, но не сказал: может, оно и к лучшему, если малыш уйдет.

Все равно он, Матт, не сможет его защитить...

Матт не знал, сколько прошло времени. Окружающий мир словно сжался до размеров крохотного клочка пыльной дороги, на котором он отчаянно боролся за жизнь. Но тут чьи-то сильные руки подхватили его под мышки и подняли высоко в воздух. Около его лица возник ингалятор — ингалятор! Матт схватил спасительный прибор и с жадностью вдохнул живительное облачко. Приступ прошел как не бывало. Мир снова распахнулся вширь.

Над ним склонилось обветренное лицо, изрезанное глубокими морщинами.

— Смотри, Гуапо, кого нам принесла река,— сказала женщина.

Гуапо — имя это, как известно, означает «красавчик» — сидел на корточках у обочины. Он одарил Матта широкой, почти беззубой улыбкой. Ему было лет восемьдесят, не меньше.

— Неудачное место выбрал ты, парень, для купания... — сказала женщина. Потом добавила: — Я пошутила. В этой реке никто не купается. Она смертельная. Идти можешь?

Матт поднялся на ноги, пошатываясь, сделал на пробу несколько шагов и кивнул.

— Оставайся с нами,—сказала женщина.— Не думаю, что мама ждет тебя домой нынче вечером.

— Он беглый сирота. Видишь его форму? — сказал Гуапо.

— И эти лохмотья ты называешь формой? — расхохоталась женщина.— Не волнуйся, ниньо. Мы никому не расскажем. Мы любим хранителей не больше твоего.

— Чачо,— прошептал Матт.

— Малыш нам уже все рассказал,— успокоил его Гуапо.— Смотри, к нему уже летит «скорая помощь».

Он поднял руку, и Матт увидел в небе гравилет — под действием антигравитационного поля зашевелились волосы на голове. С трудом переставляя ноги, Матт побрел по дороге. С одной стороны его поддерживал Гуапо, с другой стороны — женщина, назвавшаяся Консуэлой. Матт шел словно во сне. Все вокруг казалось ненастоящим: темная дорога, звездное небо, старик со старухой, ведущие его куда-то.

Наконец они подошли к высокой ограде. Консуэла нажала на кнопку, вбок скользнула раздвижная дверь, и перед Маттом открылась картина настолько неожиданная, что он решил: все-таки это сон.

За оградой, по периметру обрамленной изящными акациями паловерде, насколько хватало глаз, тянулись могилы. Все они были украшены пальмовыми ветвями, цветами, фотографиями, статуэтками, сотнями мерцающих свечей. Свечи стояли в красных, синих, зеленых, желтых, пурпурных стаканах и казались осколками радуги, пляшущими над землей.

На многих надгробиях была еда: тортильи, миски с чили, бутылки с газировкой, фрукты, целые стада крохотных осликов, лошадок и свинок из теста или сахара. На большом каменном кресте, грациозно обвив лапы хвостом, сидел прелестный котенок с розовым сахарным носиком.

Среди могил сновали люди. Они вполголоса переговаривались.

— Где мы? — пробормотал Матт.

— На кладбище, чико,— сказала Консуэла.— Неужто никогда не бывал?!

«Не на таком»,— подумал Матт.

Алакранов хоронили в мраморном мавзолее недалеко от больницы. Он был величиной с целый дом и украшен бесчисленными ангелами, будто мотыльки слетевшимися на свет. Пройдя через парадную дверь, можно было увидеть что-то вроде комода с многочисленными ящичками. На каждом ящичке было написано имя почившего Алак-рана. Матт подозревал, что они выдвигаются, как ящики комода у него в комнате, где Селия хранила рубашки и носки, но, естественно, никогда этого не проверял.

Идиойдов же хоронили в братских могилах прямо в пустыне. Тэм Лин говорил, что место их упокоения неотличимо от обычной свалки, где закапывают мусор.

— Это похоже на...— Матт запнулся,— на праздник.

— А это и есть праздник,— воскликнул Фиделито, как чертик из табакерки выскакивая из-за надгробия, перед которым группа женщин распаковывали корзины для пикника.— Нам повезло! Мы попали сюда в Эль Диа де лос Муэртос, в День мертвых. Это мой любимый праздник в году!

Малыш с аппетитом жевал огромный сэндвич.

Матт ничего не понимал. Селия отмечала все праздники в календаре, но об этом никогда не упоминала. На Рождество она развешивала по всему дому носки, чтобы Санта-Клаус положил в них подарки, на Пасху красила яйца, на День благодарения жарила индейку, а в День святого Валентина пекла пирожные в форме сердечек. У нее были специальные обряды для Сан-Маттео, покровителя Матта, и для своей собственной Сайта-Сесилии. И конечно же, был день рождения Эль-Патрона. Но никогда, ни разу никому не приходило в голову устраивать праздник в честь смерти!

Среди бесчисленных могил Матт видел скульптуры скелетов. Скелеты играли на гитарах, танцевали или сидели за штурвалами пластиковых гравилетов. Мамы-скелеты выводили детей-скелетиков на прогулку. Невесты-скелеты выходили замуж за скелетов-женихов. Скелеты-собаки обнюхивали фонарные столбы, скелеты-лошади мчались галопом, неся на своих костлявых спинах Смерть с косой.