Читать книгу "Серебряные слезы - Татьяна Тронина"

– Я – да. И он, похоже, не шутил... – сообщила я.

– Лиза, если это так, то надо что-то делать. Ведь я тебя знаю – ты любого можешь довести до сумасшествия... – Саша говорил вроде бы шутливо, но в его голосе проскользнула тревога.

– Ничего не надо. Я сейчас еду к Вере. Там он меня не найдет. Пересижу некоторое время... Потом... потом не знаю. Надеюсь, его страсти утихнут.

– Вера – это подруга? Ты дай мне ее телефон, на всякий случай...

– Зачем?

– Ну мне же не все равно! – неожиданно сорвался он. – Зачем ты тогда позвонила?!

– Затем... Я тебя люблю. Может, нам не удастся поговорить еще раз. Хочу, чтобы ты знал.

– Так дай ее телефон или адрес! Я должен...

Я не стала слушать, чего он там должен и кому, и бросила трубку. Мне хотелось плакать и смеяться – все вместе. Саша ко мне не равнодушен – в его словах, в его голосе я не услышала открытой ненависти. Он все еще беспокоился обо мне!

* * *

К началу апреля растаял весь снег, и город, черный, с влажными, точно после генеральной уборки, дорогами, стоял притихший и неподвижный, как будто оглушенный наступившей ранней весной. Сырой пар поднимался от черной земли на газонах, пахло автомобильной гарью и почему-то морем, словно ветер, прилетевший из дальних стран, решил напомнить прохожим о грядущих отпусках. От непривычно яркого солнца слезились глаза, в ушах шумело – от недостатка витаминов, смены сезона, шороха машин по асфальту.

– Как странно всегда весной... – сказала мне однажды Вера, пытаясь в одно прекрасное утро распахнуть заклинившую балконную дверь.

– Почему? – спросила я, оторвавшись от томика Валерия Брюсова.

– Ну... странно, и все тут... Тревожно и в то же время хорошо. Солнышко... За зиму отвыкаешь от солнца! Как будто я или умру, или придет ко мне счастье, такое огромное, что не вместить его во всю жизнь.

– Как это так? – спросила я, впрочем, не сильно не удивляясь Вериным словам, поскольку сама испытывала нечто подобное. – Или смерть, или... Наверное, ты имеешь в виду любовь?

– Наверное... – Отсыревшая балконная дверь наконец подалась и распахнулась со звоном – в тесную кухоньку ворвался холодный свежий ветер вместе с неистовым воробьиным чириканьем – там, внизу, было что-то вроде небольшого сквера и росли тополя.

– Ай! – воскликнула я, ловя разлетевшиеся по углам листы со своими записями. – Вера, что ты делаешь?..

– Хочу на балконе подмести – грязи здесь столько с осени развелось...

Вера в отличие от меня обладала стойкими хозяйственными навыками.

– Уже десять дней прошло, – пробормотала я, отложив книгу.

– От чего? – Она задержалась в дверях, обернулась ко мне. Солнце светило ей в спину. – От намеченного дня свадьбы, да?

– Ага. Я бы уже десять дней была женой Дениса. Мы бы сейчас сидели в каком-нибудь венском кафе, пили кофе и закусывали пирожными... Или ходили бы по развалинам старинного монастыря, или что там еще мне было обещано!

– Медовый месяц, – вздохнула Вера. – Послушай, а вдруг ты совершила страшную ошибку?

– Какую? Что не вышла замуж за Дениса?

Ее светлые волосы просвечивали на солнце, сияли над головой золотым нимбом, по лицу бежали какие-то отраженные блики – Вера в тот момент казалась удивительно юной, точно девочка-подросток. Впечатлению еще способствовала ее тоненькая фигурка. Прическа ее теперь являлась точной копией моей, и многие из соседей, живущих в доме, путали нас. А когда видели вместе, говорили, что и не знали, что у Веры есть сестра-близнец...

– Ну да! Просидишь теперь всю жизнь в старых девах...

– Вера, что за отсталые понятия! – возмутилась я. – Сейчас не девятнадцатый век! И, потом, зачем мне портить Денису жизнь – ведь я ни капельки его не люблю.

– А кого тогда? Сашу?

– Сашу. И тебя.

Она засмеялась:

– А я только тебя... Потому что больше у меня никого нет.

– Вера, тебе надо было идти на свадьбу вместо меня – Денис не заметил бы подмены, и все были бы счастливы...

– О, я его так боюсь!

– Кого, Дениса? Но ты же его не видела...

– Все равно боюсь! Ты так о нем рассказываешь... – с суеверным выражением на лице произнесла Вера.

– Да ну, глупости!

– А зачем тогда от него у меня прячешься?

– Просто по тебе соскучилась. Если я тебе надоела, то выгони меня!

– Что ты! – испугалась Вера. – Я вовсе не потому спросила... Я потому, что ты тоже его боишься.

– Уже нет. Прошло достаточно времени. Наверное, он уже смирился. Нет, он, конечно, ужасно зол на меня, но не будет же он меня убивать!

– Ну, не убьет, так побьет...

– Вера, ты сама не знаешь, что ты такое говоришь! – засмеялась я. – Денис никогда не поднимет руку на женщину. Он джентльмен. Это так неэстетично, так низко – бить женщину. Только пролетарии так поступают... И вообще, закрой дверь, а то дует.

Она подмела на балконе, а потом зашла обратно на кухню, держа в руке совок. Лицо у нее было задумчивое и рассеянное.

– Ты чего, Вера?

– Да вот, вспомнила, что через три недели Пасха. Поедем к папе?

– Да.

– Это, вообще, неправильный обычай – ездить на кладбище в Пасху. Говорят, надо в какой-то другой день, но я почему-то в первый раз подумала, что папе будет грустно. Ко всем приедут, а к нему нет...

– Вера!

Иногда она была совершенным ребенком, хоть и на шесть лет старше меня. Папе будет грустно! Словно он живой там, под могильной плитой.

– Завтра с утра наведаюсь к себе, – сказала я, чтобы отвлечь Веру. – Посмотрю, как там дела. Возьму куртку, плащ, еще кое-что... пора перейти на весеннюю форму одежды.

– А не страшно? Вдруг он тебя будет ждать...

– Вряд ли. Что, у Дениса других дел, что ли, нет? Понедельник, утро... Да и вообще, может, я его никогда больше не увижу!

– А что Аглая твоя?

– Не знаю. Надо ей позвонить, узнать, как там дела в институте, не появлялся ли Денис...

– Я поеду с тобой, – неожиданно заявила она. – Не могу отпустить тебя одну.

– Вера, ей-богу, ни к чему...

– Нет! – вдруг рассердилась она. – Я не могу тебя бросить.

Я засмеялась, глядя в ее испуганное, сердитое лицо.

– Ладно, поедем вместе.

Потом она ушла в магазин, а я осталась сидеть дома, над томиком Брюсова. Но мне не читалось, мысли улетали куда-то далеко. К Саше.

Последнее время я не могла вспоминать о нем без слез. Я так любила его, что больше уже не сомневалась в правильности своего поступка. Я совершенно правильно ушла от Дениса, потому что я не смогла бы с ним жить, храня в сердце столько нежности к Саше. Чем дальше, тем сильнее любила я Сашу.