Читать книгу "Убийство на пляже - Эрин Келли"

— Настоящий боец, — говорит женщина.

Вдруг ниоткуда внутри начинает нарастать что-то непонятное, согревая Бэт изнутри. Но это не счастье — ощущение это слишком сложное и появившееся слишком рано для счастья. Однако знакомая и странная боль проснувшейся любви узнается безошибочно.

При резком стуке в дверь, нарушившем воцарившееся в комнате для допросов напряжение, Элли от неожиданности подскакивает. Харди вызывает ее в коридор.

— Сьюзен Райт говорит, что Найджел Картер ее сын? — эхом переспрашивает она. — И при этом обвиняет его в убийстве? Да что за чертовщина между ними происходит?

Однако теперь все сходится: эти два элемента пазла, оказывается, идеально совпадают друг с другом, если перевернуть их с ног на голову.

Они возвращаются каждый к своему допрашиваемому.

Когда Сьюзен узнаёт, что Найджел раскрыл ее тайну, Элли замечает на ее лице выражение, которое вполне можно было бы назвать счастьем.

— Это в первый раз, когда он хотя бы признал это. — Ее напряженные плечи поникают. — Когда все это случилось, его забрали у меня. Двадцать пять лет… Потом закон поменялся. Уже можно было требовать контакта. У меня ушло восемнадцать месяцев на то, чтобы разыскать его. Женщина, приютившая его, ничего ему не говорила. Она прятала от него мои письма с просьбой о встрече. Поэтому я постаралась проследить его другим способом. Он не знал о том, что был усыновлен, пока я ему об этом не сказала. И это неправильно. Если бы я знала, что так получится, я бы этого не делала. Он отреагировал очень плохо. Не хотел иметь со мной ничего общего. Отталкивал меня, избегал. Пытался откупиться. Когда это не сработало, он стал угрожать мне арбалетом. — Раньше Элли воспринимала ее монотонный голос как отчужденность, теперь она слышит в нем бесконечное терпение матери. — Он еще одумается. Я могу подождать. Сколько бы ни потребовалось. Он — мой мальчик.

— А он знает насчет вашей семьи? — спрашивает Элли.

Сьюзен прищуривается.

— Не говорите ему.

Голос у нее теперь тихий и шершавый, похожий на нож, приставленный к горлу, — были бы они одни, Элли, наверное, испугалась бы. Теперь ей понятно, почему Мэгги так отнеслась к ее угрозе.

Элли устало трет глаза. Она близка к тому, чтобы понять действия Сьюзен, но одно неверное слово — и та снова закроется.

— Сьюзен, меня вот что во всем этом беспокоит: если вы действительно мать Найджела и хотите воссоединиться с ним, то почему рассказали нам, будто видели его на пляже в ту ночь? Потому что я сама мать, и что бы ни сделал мой ребенок, я все равно хотела бы защитить его.

— Я и защищаю его. А рассказала вам это потому… что испугалась. За него. Потому что это не его вина. — Лицо Сьюзен внезапно начинает дрожать. — Если он сын своего отца, на что он может быть способен? Что он мог бы сделать? Я просто не могла допустить этого.

56

Найдж Картер на глазах перешел от мужской немногословности к полной утрате контроля над эмоциями. Харди с трудом удается разобрать, что он продолжает рассказывать, не говоря уже о том, чтобы выудить из всего сказанного информацию, имеющую отношение к делу.

— Это как если все, что вы, как казалось, знали о себе, вдруг оказывается неправдой, — всхлипывает Найдж. — Было, конечно, глупо угрожать ей арбалетом, но при том, что здесь происходит… Она не наш человек.

Харди не растроган. «Травмированный» еще не значит «невиновный». Если уж на то пошло, это скорее раскрывает в Найдже глубину и сложность натуры, которые в нем трудно угадать.

— Найджел, вы должны рассказать мне, где были в ту ночь, когда погиб Дэнни.

Найдж утирает нос рукавом.

— В ту ночь я выходил из дому, всего на несколько часов. Через весь район, до фермы Оук-фарм. Они там разводят фазанов. Я пошел и прихватил парочку, вот и все. Их там десятки, никто ничего даже не заметил.

— Так вы воровали фазанов?

Харди не верит своим ушам. Врать полиции под подозрением в совершении убийства из-за какого-то мелкого браконьерства? Из всего провинциального идиотизма, с которым он тут уже столкнулся, это, безусловно, берет первый приз.

— Хозяин мясной лавки в городе отрывает их у меня с руками. Работая с Марком, не особенно-то разбогатеешь. Да, еще я забыл заправить свой фургон, так что слил немного дизтоплива с его трактора. А потом я… перерезал колючую проволоку, чтобы это выглядело так, будто кто-то вломился на его территорию.

Харди вспоминает свой первый эпизод в Бродчёрче, вызов ранним утром на вершину скалы, злющего фермера, поврежденную ограду… Его не особо радует, что есть все-таки хоть одно преступление, которое он раскрыл с момента своего назначения сюда.

— Я даже не был рядом с пляжем, — настаивает Найдж. — Что бы она там ни говорила, меня она там видеть не могла.

Харди уже не соображает, кто из них говорит правду — и говорит ли ее вообще хотя бы кто-то.

— Таким образом, она лжет?

— Послушайте, я даже не знаю, кто она такая.

Стрелка часов делает последний скачок, сигнализируя об окончании еще одного часа.

Харди нужно напряженно — а главное быстро — поработать, чтобы разобраться, что из всего этого имеет отношение к Дэнни, а что — нет. Если это означает, что нужно будет сломать Найджа, чтобы выяснить, осталось ли у него за душой еще что-то, что ж, так тому и быть. Он кладет руку на файлы с материалами на Сьюзен Райт. Полиция Эссекса наконец все-таки сработала нормально, и теперь у них есть фотографии с места преступления и статьи из газет. Душераздирающее чтение даже для самого уравновешенного читателя. В Харди вдруг просыпается совесть, причем говорит она голосом Миллер. Он еще секунду колеблется, но движение его руки обгоняет все сомнения. Найдж — подозреваемый. Его видели возле трупа. А информация из этого файла имеет прямое отношение к свидетелю, который его обвиняет.

— А знает что, Найджел? Вот тут у меня газетные вырезки. Про нее. Про ее мужа. Про вашу семью. — Харди осторожно подталкивает файл к нему. — Допрос прерывается, — говорит он в камеру. — Пятнадцать часов две минуты.

Он аккуратно закрывает за собой дверь, оставляя Найджа один на один с этим жутким наследием. Скоростью чтения Найдж не поразил, однако фотографии говорят сами за себя.

Харди идет по коридору с бетонным полом, и вдогонку ему несется долгий сдавленный вой.

В отделе уголовных расследований слышен оживленный гул. Что-то здесь определенно изменилось, пока Харди был с Найджем. Это так же очевидно, как если бы стены перекрасили в другой цвет. Миллер стоит перед лекционной доской, вся команда собралась вокруг нее. Когда она оборачивается, кажется, что она почти рада его видеть.

— Босс, — говорит она, — вы должны это услышать. Мы отследили номер телефона, по которому нам звонили прошлой ночью, когда кто-то сообщил, что видел свет фонарика в хижине на скале. Это мобильный Дэнни. Тот самый пропавший смартфон. И с него звонил его убийца!