Читать книгу ""Крестовый поход на Восток". Гитлеровская Европа против России - Юрий Мухин"

И надо сказать, что, командуя в 1943–1944 гг. группой армий «Юг», Манштейн, даже отступая, умел нанести нашим войскам тяжелейшие потери.

Но в стратегии лишение противника определенных территорий является главным инструментом борьбы. Здесь бездумный полководец своими маневрами может нанести ущерб стратегическим интересам. Стратегом Манштейн был посредственным, и его желание отдать Красной Армии очередные территории, чтобы сосредоточить силы для очередного удара, часто входило в противоречие со стратегическими интересами и приводило к спорам с Гитлером, которые закончились смещением Манштейна с поста главнокомандующего группой армий, когда Манштейн доманеврировал от Сталинграда до Карпат.

Сольцы

Авантюра – это предприятие, связанное с риском и с надеждой на случай, следовательно, авантюрист – это человек, охотно идущий на риск в надежде на Фортуну, на слепую удачу.

В этом смысле нам повезло: кем-кем, но авантюристом Манштейн был безусловно. Достаточно сказать, что «лучший оперативный ум» Германии был первым из немецких генералов, кто попал в той войне в «котел», да так, что вынужден был из него бежать, бросая тяжелое оружие.

С началом нападения на СССР Манштейн командовал 56-м танковым корпусом в 4-й танковой группе Геппнера, действовавшей в направлении Ленинграда. С первого дня войны, сломив сопротивление наших войск прикрытия на границе, он рванул вперед и все у него получалось, Фортуна о нем заботилась.

Но 15 июля его корпус попал в окружение под городом Сольцы Новгородской области, да так плотно, что снабжение корпуса пришлось начать по воздуху, а для деблокады снять с других участков фронта мотопехотную дивизию СС «Мертвая голова», 1-ю и 21-ю пехотные дивизии 16-й полевой армии и бросить Манштейну на выручку.

Когда Манштейн вырвался, ему из Берлина дали втык не столько за то, что он попал в окружение, сколько за то, что в связи с этим нашим войскам в руки попала совершенно секретная инструкция (наставление) к химическим минометам, которую немедленно огласило московское радио. Манштейн оправдывался: «Противник захватил наставление, конечно, не у передовых частей, а в обозе, когда он занял наши коммуникации. Это всегда может случиться с танковым корпусом, находящимся далеко впереди фронта своих войск»[338].

Побойся Бога! С каких это пор совершенно секретные наставления о применении отравляющих веществ, способные вызвать международный скандал, перевозятся в обозе? Небось не подковы. Такие наставления хранятся в штабах, и надо прямо писать: штабы 56-го корпуса бежали с такой скоростью, что им некогда было захватить или хотя бы сжечь эти наставления.

А случилось вот что. Фортуна Манштейна всегда держалась на двух его удачах – на организационной и технической слабости наших войск и на своевременной помощи начальства. (Кстати, храбрость наших войск Манштейн подчеркивает, отдадим ему должное). А в данном случае, к его несчастью, в командование Северо-Западным направлением 10 июля вступил маршал К. Е. Ворошилов. Он и организовал Манштейну маневренную войну. Но вторая удача Манштейна под Сольцами пока не подвела – начальство бросило свободные силы и выручило его. Сам он пишет: «3-й моторизованной дивизии удалось оторваться от противника, только отбив 17 атак»[339]. Надеюсь, читатели понимают, что означает деликатное слово «оторваться» в сочетании с отбитием 17 атак? Это значит, что когда дивизия (в составе корпуса) побежала, советские войска за ней упорно гнались. С таким сопровождением она должна была убежать достаточно далеко.

Действительно, Манштейн деловито пишет: «Фронт корпуса, направленный на восток и северо-восток и проходивший примерно на рубеже города Дно, вновь был восстановлен. 8-я танковая дивизия была сменена дивизией СС и получила короткий отдых»[340].

От города Сольцы до города Дно по карте по прямой 40 км. Неплохо пробежался на запад 56-й танковый корпус!

Севастополь

Следующей авантюрой следует считать действия Манштейна в Крыму осенью 1941 г. и в зиму 1942 г. Заняв и полностью очистив от наших войск Крым, Манштейн решил взять и Севастополь. Сил у него для этого не было, но ему очень хотелось и очень уж он верил в удачу. Дело в том, что по старым немецким традициям, как пишет сам Манштейн, звание фельдмаршала давалось либо за самостоятельное проведение целой военной кампании, либо за взятие крепости. Манштейн несколько презрительно отозвался о тех, кого Гитлер скопом произвел в фельдмаршалы за войну с Францией. Из тех генералов никто старых требований к фельдмаршалам не выполнил. А Манштейну как раз подвернулась крепость Севастополь, и он полез на нее в надежде на Фортуну и только на нее. Дело в том, что когда летом 1942 г. он все же взял Севастополь, для этого ему в помощь стянули чуть ли не всю осадную артиллерию Германии и чуть ли не вдвое увеличили численность войск. Да и после этого он штурмовал Севастополь полтора месяца и взял его, понеся тяжелейшие потери. Но осенью 1941 г. у него подобных сил для штурма и близко не было.

Тем не менее он собрал с Крымского полуострова под Севастополь все, что мог. Керченский полуостров Крыма защищал армейский корпус генерала Шпонека, Манштейн оставил ему всего одну дивизию. Согнал под ДОТы Севастополя крымских татар и румын. И начал штурм.

А в это время наши войска высаживают десанты под Керчью. Единственная дивизия немцев не может их удержать, Шпонек просит разрешения отойти. Манштейн запрещает и продолжает штурм. Затем наши высаживают десант в Феодосии с угрозой перерезать перешеек Керченского полуострова. Немецкий корпус бежит из Керчи, бросив всю артиллерию, и успевает выскочить. И вот тут для авантюриста Манштейна наступает момент, когда Фортуна улыбается ему во все 32 зуба.

Румыны под Севастополем

Если бы наши войска, высадившиеся в Керчи и Феодосии, немедленно двинулись на Симферополь, то взяли бы его без боя, так как в Симферополе из немецких войск было всего 10 тысяч раненых в госпиталях – те, кто уже отштурмовал Манштейну маршальский жезл. Никаких войск на территории Крыма больше не было, все были под Севастополем. Манштейн и в мемуарах с ужасом пишет об этом. Ведь была зима, дороги обледенели, из-за бескормицы под Севастополем в дивизиях у немцев начался падеж артиллерийских лошадей. Достаточно сказать, что на вывод дивизий от Севастополя к Феодосии (на путь, который пионерский отряд летом пройдет за неделю) Манштейну требовалось 14 дней. Манштейн оказался в ловушке, но с Фортуной.

Наши войска сидели на Керченском полуострове и неизвестно чего ждали. Не ждал Гитлер. Он немедленно начал перебрасывать в Крым самый мощный 8-й авиационный корпус Рихтгофена, танковые и пехотные дивизии с южного участка фронта. Штурм, конечно, был прекращен, убитых списали, а бездействие наших войск и деятельность Гитлера спасли Манштейна и на этот раз.